Возможно, давно умерший Президент, который выдвинул Смита на роль главы КЮРЕ, ошибался. Когда на него находило вдохновение, Харолд В. Смит проявлял признаки того, что можно было бы назвать воображением.
* * *
Большой Дик шел по коридору психиатрического отделения и очень нервничал.
ФАЧС. Христос в саронге! Браллу никогда и в голову бы не пришло такое. Хуже и быть не могло! Теоретически, конечно, можно проверить доходы Президента или любого члена Конгресса и чего-то добиться, кроме вони. Но только теоретически. Бралл нечаянно втянул налоговую службу в такую межведомственную склоку, по сравнению с которой столкновение с УБН — просто детские игрушки.
Итак, Фолкрофт является объектом ФАЧС. Один Бог знает, что в действительности здесь происходит. Судя по всему, отсюда в постядерную эру начнется процесс реконструкции. Насколько он понял, после того как радиация ослабнет, Фолкрофт станет штаб-квартирой ФНУ.
Но сначала Браллу нелишне позаботиться о том, чтобы самому не сгореть.
По дороге к лифту Большой Дик остановился, чтобы еще раз взглянуть на палату, где размещался Дядя Сэм Бисли. Он впервые обратил внимание на то, что на двери действительно написано «Бисли».
Дядя Сэм, ссутулившись, сидел в кресле, глядя на увешанные рисунками стены. Взгляд его единственного здорового глаза казался сонным. Вдруг Бисли вздрогнул, видимо, поймав себя на том, что задремал, и тряхнул головой, как бы пытаясь сбросить что-то невидимое. Ко лбу потянулась рука, вернее, покрытая шрамами культя.
— Черт побери! — пробормотал себе под нос Большой Дик. — Надеюсь, рисует он не этой рукой.
Бралл дошел до следующей палаты и почему-то снова остановился. Под окошком висела табличка «Пурселл».
Эта палата была обита войлоком. В ней ничего не было, кроме низкой койки и телевизора, размещавшегося очень высоко — чтобы пациент не мог сбросить его вниз. Телевизор не работал.
На койке, казалось, лежала истощенная женщина. Она глядела в потолок, длинные льняные волосы рассыпались по подушке. Руки вытянуты по швам и привязаны к тощему телу рукавами холщовой смирительной рубашки.
Фигура лежала настолько неподвижно, что Бралл даже испугался, не умерла ли пациентка.
И только тут он заметил, что это мужчина. Нет грудей, нет плавных линий. Кстати, и мозгов, кажется, нет.
Большой Дик двинулся дальше. У него был вид человека, которому только что бросили горячую картофелину, а ее некому передать.
Глава 31
Мастер Синанджу настаивал на том, чтобы его высадили прямо у главного входа Фолкрофтской лечебницы.
— Ты с ума сошел! — воскликнул Римо, съезжая на обочину. — ФНУ сразу же навалится на нас, как тонна кирпичей.
— А мы их раскидаем.
— Они конфискуют машину. Для них это раз плюнуть.
— Тебе все равно пора покупать новый автомобиль! — фыркнул Чиун.
— Новый? Я и так их обновляю каждые шесть месяцев. Да ты и сам знаешь.
— Я имею в виду автомобиль, по качеству превосходящий все существующие. А не американское мусорное ведро на колесах.
— Напомни мне об этом, когда мы покончим с нынешними делами.
— В следующий раз ты должен купить корейскую машину.
— Корейскую машину я не стану даже сталкивать со скалы, — отозвался Римо, открывая дверь. — Так ты выходишь или нет?
— Почему я должен идти пешком?
— Потому что ты не умеешь летать, и я тоже. Пошли! Хотя довольно противно докладывать Смиту, что мы не сумели найти его жену.
Чиун вышел из машины, и они поплелись к больнице.
— Объясняться с ним будешь ты, а не я.
— Но ты хоть меня поддержишь?
— Да. Если таково твое желание, я подтвержу, что ты провалил задание.
— Ты тоже ее не нашел.
— Я не виноват.
— Тогда и я тоже.
— Это решать императору Смиту. Но объясняться будешь ты, потому что формально ты не состоишь у него на службе. Ты можешь избежать его гнева, а я нет. А я ведь единственная опора Дома Синанджу.
Они подошли к воротам. Римо взобрался на один из кирпичных столбов и внимательно осмотрелся.
— На берегу, кажется, чисто.
— А как крепость Фолкрофт? — поинтересовался Чиун.
— О ней я и говорю.
— А я думал о тех кретинах, которые сидят в лодках со своими пушками.
— УБН? О них я давно уже позаботился.
Они вошли в ворота. Римо поднял взгляд на небо. Черные птицы опустились ниже и теперь едва шевелили своими громадными крыльями. Странно, что они еще держались в воздухе.
Чиун нахмурился.
— Что-то очень знакомое.
— Я подумал о том же.
— Это не морские чайки.
— Но, конечно, и не грифы.
— Они похожи на грифов.
— Может быть, кондоры?
— А может, это вообще не птицы, — комично нахмурившись, изрек кореец.
— То есть?.. А кто же тогда, если не птицы?
— Не знаю, но это дурная примета.
— Не спорю, — согласился Римо. — Пойдем через вход для убийц.
Они незамеченными достигли грузового входа. Стоило им войти в подвал, как мастер Синанджу повторил вопрос, что всю ночь не сходил с его пергаментных губ.
— Где мое золото?
— В полной безопасности.
— Это не ответ.
— Будь золото моим, я бы посчитал, что это самый лучший ответ.
— Как же!
Они поднялись по лестнице на первый этаж, а дальше рискнули сесть в свободный лифт.
При нажатии кнопки вызова двери лифта распахнулись.
Поднявшись на третий этаж, Римо высунул голову, осмотрелся и махнул Чиуну, мол, путь свободен.
В психиатрическом отделении все было спокойно и ни одного врача.
Когда они проходили мимо камеры Пурселла, лицо Римо окаменело.
— Так и остался узником? — спросил Чиун, заметив взгляд Римо.
Тот кивнул.
— Лучше бы он умер.
— Остерегайся желаний, которые могут сбыться.
— Я не верю в эту чепуху насчет переплетения наших судеб.
Чиун только насмешливо фыркнул.
Они миновали палату Дяди Сэма Бисли. В окне мелькнул его силуэт.
— Я очень рад, что он снова заморожен, — сказал Римо.
Чиун глубокомысленно кивнул.
— И я тоже.
— Мне так хочется свернуть шею Пурселлу, но я не способен вывести в расход самого Дядю Сэма.
Дойдя до камеры Харолда В. Смита, Римо дважды постучал.
Смит лежал на кровати и глядел в потолок почти в той же самой позе, что и Иеремия Пурселл. Услышав стук, директор лечебницы вскочил на ноги и принялся искать очки.
— Римо! — воскликнул Смит, подойдя к окну.
— Плохие новости, Смит.
— Римо! — тихим, удивленным голосом повторил Смит, вглядываясь в его лицо.
— К тому времени, как мы пришли в ваш дом, ФНУ уже наложило арест на все имущество, — объяснял Римо. — Там все заперто. Никто из соседей не знает, куда девалась ваша жена.
— Она была здесь, — прошептал Смит.
— Здесь?
— Прошлой ночью она приходила ко мне. Я отправил ее к сестре.
— Слава Богу.
Голос Смита оставался тихим и напряженным.
— Римо, она сообщила мне нечто невероятное.
— Ну?
— Почему ты так странно смотришь на Римо, император? — нахмурился Чиун.
Голос Смита упал до еле слышного шепота.
— Римо, я знаю, кто ваш отец.
— С каких же это пор? — взорвался Римо.
— С этой ночи.
Римо с корейцем недоуменно уставились друг на друга.
— Послушайте, Смит! — произнес Римо. — Для всех нас эта ночь была тяжелым испытанием. Может, вы поспите, мы придем попозже?
— Нет! Римо, я хочу, чтобы вы открыли дверь.
— А как же алиби?
— Я в нем больше не нуждаюсь. А теперь откройте дверь. Пожалуйста.
Взгляд и голос Смита были такими умоляющими, что Римо не смог отказать.
Едва лишь Смит вышел из палаты, как тут же выбросил вперед свои длинные руки и неуклюже обнял Римо, уткнувшись седой головой в его твердое плечо.
Поверх дрожащего Смита Римо с недоумением посмотрел на изумленного Чиуна. Тот только пожал плечами. Парень чуть раздраженно похлопал шефа по спине.
— Все в порядке, Смитти, — мягко сказал он. — Мы тоже рады вас видеть. Теперь вы можете наконец уйти отсюда. Верно?
Смит отступил назад, откашлялся и посмотрел Римо прямо в глаза.
— Когда женщина, которую ты видел на кладбище, сказала, что ты знаешь своего отца, она была совершенно права. Я не знаю, кто она в действительности, не представляю, откуда она это знает, но она права.
— Ну да~
— Ты действительно давным-давно знаешь своего отца.
Римо захлопал глазами, худые руки его задрожали.
— Твой отец был близок к тебе большую часть твоей взрослой жизни.
Широко открыв глаза, Римо повернулся.
— Папочка! — с удивлением произнес он. — Это ты?
— Никогда! — отрезал Чиун. — Я скорее покрыл бы обезьяну, чем тебе подобную.
— Не говори так.
— Ты не мой сын, Римо Уильямс! — в ярости отрезал кореец.
— Он прав, — вмешался Смит. — Чиун тебе не родственник.
Чиун с вызовом выпятил подбородок.
— Я не стал бы заходить так далеко. Возможно, в нем есть корейская кровь. Может быть, капли три. Совсем маленькие.
Римо сдвинул брови.
