мы рассчитываем в ближайшие две-три недели направить к вам тысяч десять — пятнадцать. Кроме мобилизации призывных возрастов, есть еще один источник пополнения — бывшие советские военнопленные, освобожденные нашими войсками из немецко-фашистских концлагерей. Их будет немного, но они уже есть…
* * *
Гитлеровское командование понимало опасность создания еще одного, более крупного, чем сталинградский, котла, если советские войска выйдут к побережью Азовского моря и на Днепр. Срочно были собраны все возможные резервы и переданы группе «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна. Теперь уже сама обстановка избавила его от действий по деблокировке сталинградской группировки, и он, собрав воедино мощный танковый кулак, 19 февраля нанес здесь во фланг нашим наступающим фронтам сильный контрудар.
Этот контрудар был абсолютной неожиданностью.
Как это было не раз, увлеклись наступлением и просмотрели сосредоточение войск противника. Этим контрнаступлением Манштейн, можно сказать, перечеркнул все успехи Воронежского и Юго-Западного фронтов, отбросил их назад, на исходные позиции и продвинулся даже дальше, захватив Белгород и Харьков!
Иначе развивались события на левом фланге Воронежского фронта, на второстепенном направлении, в полосе наступления армии Черняховского. Ее соединения, освободив Курск и сотни других населенных пунктов, продолжали успешно продвигаться на запад.
Рано началась весна. Но распутица не остановила наступления черняховцев. На полях Курской области ревели танковые моторы, тяжелые машины шли, оседая в рыхлую, мокрую землю, оставляя глубокие следы. На броне танков находился десант автоматчиков. При встрече с заслонами отступающего противника десантники мгновенно рассыпались в цепь и с ходу вступали в бой.
За передовыми отрядами танковых бригад по вязким полям двигались главные силы стрелковых дивизий 60-й армии. Ноги солдат вязли в густой грязи, в сапогах хлюпала вода, лямки вещевых мешков натирали плечи. Некогда было зайти в теплую хату, чтобы хоть немного просушить одежду и обогреться. Отступающего врага преследовали днем и ночью. По утрам от заморозков земля затвердевала, лужи покрывались ледком. Ноги мерзли в отсыревших сапогах. В грязи застревали автомобили, повозки, падали обессиленные люди. Только бойцы, перенося все испытания, шли вперед.
Пронизывающий мартовский ветер и сырость давали о себе знать. Командующий весь продрог, а машина, на которой он ехал, застряла в грязи. Колеса буксовали на месте. Это заметили солдаты, проходившие мимо колонны. Они быстро пришли на помощь и на руках вытащили автомобиль.
Черняховский, пропустив машину вперед, сам зашагал в колонне батальона, заговорил с солдатами. Его интересовало, как их кормят.
— А письма регулярно получаете? — спросил Иван Данилович одного из молодых солдат.
— Мы, товарищу генерал, щодо листив не скривджени, — с мягким украинским выговором ответил тот. — Сьогодни я в походи дистав три листи.
Черняховский довольно заулыбался — земляка встретил! Много и правильно говорят о чуткости и внимании Ивана Даниловича к подчиненным. Приведу здесь пример (из книги Шарипова), показывающий это наглядно. Продолжая беседу, командарм спросил:
— Что же вам пишут?
— Про одне й те саме: «Коли звильните ридни миця». А моя наречена написала: «Яюцо мене кохаеш, убий ще одного фашиста, помсгися за моих матир и брата, яких розстриляли не-долюдки». Товарищу генерал, я ость у мого товарищу Грицуна справи погани. Вин сам соромиться, то я зе нього скажу. Йому ни вид кого чекати листив. Вин у нас зовсим самотний.
— А где Грицун?
— То ось вин.
Черняховский спросил Грицуна:
— Что, у вас нет родных? И девушки нет?
— Були, товарищу генерал. Але на моей батькивщине, под Киевом, хозяйничуют фашисты, я не знаю, що з ридними, в вони не знають, де я…
— Это, брат, я тебе помогу их разыскать. — И командующий тут же поручил адъютанту, чтобы через московское радио было объявлено, на адрес какой полевой почты можно посылать письма Грицуну.
И через месяц Грицун получил больше сотни писем. Ему писали девушки, пионеры, старики. Он никогда не знал их, и они не знали его. В письмах одни называли его братом, другие лучшим другом, третьи — сыном. От родных все еще не было вестей. Однако те письма от незнакомых людей, которые получал солдат, согревали ему душу.
60-я армия, успешно завершив операцию по освобождению Курска, выполняла новую, Льговскую операцию. Но к исходу второго дня наступления войска были остановлены упорным сопротивлением противника на рубеже Олыпанка — Любимовка. Нелегко давалась победа. Перед фронтом войск Черняховского снова складывалась сложная обстановка, снова требовалось противопоставить врагу внезапный маневр. Иван Данилович провел для этого сложное перемещение сил. Сковывая льговскую группировку врага в центре и нанося сокрушительные удары с флангов, войска 60-й 3 марта освободили город Льгов.
Когда машина командарма подъезжала к центру Льгова, Иван Данилович, беспредельно уставший от боевого напряжения, задремал. Увидев, что из труб некоторых домов идет дым, Комаров, желая, чтобы командир немножко отдохнул, тихо сказал водителю:
— Заверни-ка к какому-нибудь жилому дому. Пусть генерал хоть часок в тепле поспит.
Но Иван Данилович и сквозь дремоту это услышал.
— Э, милый человек! — сказал он Комарову. — Отсыпаться рановато. Перёд штурмом не поспали с тобой, и смотри, на сколько хватило заряда: пять городов освободили да деревень, поселков больше сотни. Нет, теперь не до сна. Впереди еще много городов и сел ждут нас!
* * *
Здесь я хочу сделать необычное отступление от повествования. Оно не имеет прямого отношения к событиям, о которых я пишу. Но мне показалось, что стечение обстоятельств весьма любопытно. Дело в том, что я пишу эти строки в Льгове (август 2005 г.). Не в самом городе, а в санатории «Марьино».
Я это пишу, пораженный вышеописанными передрягами, распутицей, в которой наступали тогда наши воины. И вот я в этих же местах, в летнем блаженстве, в необыкновенной, прелестной симфонии природы, наслаждаюсь всеми этими прелестями благодаря мужеству, мукам и победам тех бойцов. Господи, спасибо, что ты помог им выстоять и одержать победу! Господи, не дай угаснуть светлой памяти о них, наставь на путь праведный иванов, не помнящих родства, предающих забвению их подвиг, покарай возводящих хулу на святых наших воинов-победителей!
Извините меня, читатели, за это отступление. Вырвалось из души! Будьте великодушны, простите — все же мне девятый десяток идет!
* * *
Взятие Льгова имело важное значение. Оно помогло войскам 60-й армии в какой-то степени удерживать в своих руках инициативу и оттягивать на себя часть сил и резервов противника с решающего, харьковского направления, обеспечивать стык между Воронежским и Брянским фронтами.
В марте линия фронта западнее Курска стабилизировалась. Образовалась Курская дуга. К этому времени войска Черняховского вышли на передний выступ дуги и перешли к обороне. 60-я армия была передана Центральному фронту.
…Командующий Центральным фронтом генерал-полковник Рокоссовский, как
