Я нахмурилась, злясь на того, кто копался в сознании невинного слуги и делал совершенно необоснованные, совершенно нелепые предложения с серьезными последствиями.
— Ну, очевидно, ответ будет «ничего из вышеперечисленного», — огрызнулась я, раздраженно скрестив руки на груди. — Я ни на секунду не верю, что это твой единственный выбор, и мне жаль, Тай, но я отказываюсь терять тебя. Не из-за магического заклинания, стирающего разум, и уж точно не из-за медленной и мучительной смерти.
Легкая озадаченная улыбка тронула его губы, когда он посмотрел на меня. Его изумрудно-зеленые глаза, казалось, сверкали в тусклом свете, и это такой редкий момент когда он был полон уязвимости.
— Что, если других вариантов нет, малышка? Мне невыносима мысль о твоей боли, когда ты увидишь, как я умираю.
У меня перехватило дыхание, и я пару раз сглотнула, чтобы сдержать панику.
— Кто вообще сказал, что это произойдет? Как только у Ли появится больше времени для исследований…
Он прервал меня печальным покачиванием головой.
— Я думаю, он говорил правду, — признал он. — Я даже сам не смирился с этим, но здесь, в нашем безопасном месте, где меня больше никто не слышит, я наконец могу сказать это. — Он сделал еще один глубокий вдох, выдыхая его. — Я думаю, что бы это ни было, — он указал на свою грудь, где черный шрам ныл тупой болью, — это убивает меня.
Его слова, казалось, эхом отозвались в пустой комнате, и я отрицательно покачала головой. Я не могла в это поверить. Я не стала бы. Зная то, что я теперь знала о богах, я больше не верила в судьбу.
— Нет, — сказала я упрямо и решительно. — Нет, мы найдем другой способ исцелить тебя. К черту богов, пусть они гниют в своем собственном измерении за то, что вот так играют с нашими жизнями.
Тай слегка улыбнулся, склонив свою великолепную голову набок, наблюдая за мной.
— Я не знаю, работает ли это таким образом.
Я подняла брови, глядя на него.
— Это определенно так. Извини, но тебе нужно чем-то пожертвовать, чтобы изменить свою судьбу? Чушь. Черт. Если дорогой старый папочка Сэл или любой из других богов обладают силой исцелить эту отметину на тебе, то они, черт возьми, вполне могут сделать это вообще без каких-либо жертвоприношений. Это просто игра власти.
Тай долго смотрел на меня в ответ, без сомнения, отмечая мое раскрасневшееся, сердитое лицо, упрямо поднятый подбородок и решимость в глазах. Наконец, вместо того чтобы спорить, он просто протянул руку, взял меня за руку, притянул к себе и поцеловал с полной преданностью.
— Я люблю твой огонь, малышка, — прошептал он, когда мы оторвались друг от друга. Мои колени были по обе стороны от его талии, а пальцы сцеплены у него на шее, как будто, если бы я могла обнять его достаточно крепко, все это дерьмо просто ушло бы. — Но что, если ты ошибаешься?
Боль сжала мое сердце, и я ясно увидела выбор в его глазах. Он скорее потеряет мою любовь, чем заставит меня пережить его смерть, а потом вечно оплакивать его потерю. Если бы я была взрослой женщиной, я бы приняла такое же решение.
Но я не была такой. Я не была бескорыстной или сострадательной, ничего из того, что делает хорошего правителя. Я была просто жадной, напуганной маленькой девочкой из Понда. Я выросла ни с чем и никем. Те крохи любви, которые я получала от Магды в ее более ясные дни, не шли ни в какое сравнение с тем адом, который я испытывала к каждому из моих принцев. Я знала, что это делало меня эгоисткой, но я отказывалась отказаться даже от одной части этого.
— Я не ошибаюсь, — настаивала я, прижимаясь своим лбом к его. — Даже если для этого придется самой придумать, как проникнуть в их царство, я выслежу одного из этих магических ублюдков и заставлю их исцелить тебя. — Я сделала паузу, понизив голос до шепота. — Я не потеряю тебя, Тай. Не проси меня об этом.
Он не ответил мне. По крайней мере, не словами. Но то, как он целовал меня, то, как его руки медленно, с любовью снимали с меня одежду и укладывали меня на шезлонг. То, как его губы боготворили каждый дюйм моей кожи, когда я извивалась под ним… Это отдавало печалью.
Он не верил, что мы сможем справиться с этим самостоятельно, так что мне предстояло доказать ему это.
Когда он присоединился ко мне в мучительно совершенном оргазме, я молча поклялась ему, что сделаю все возможное, чтобы увидеть его исцеленным и сохранить нашу любовь.
Магия прокатилась по моему телу дрожью, усиливая интенсивность моего оргазма и исторгая низкий, протяжны![]()
й стон из моего горла. Это будет сделано.
Некоторое время спустя, после того, как Тай вернулся в свою комнату, выглядя измученным и задумчивым, я спустилась в мамин склеп под полом святилища.
Несмотря на все мои обещания Таю и мою крайнюю настойчивость в том, что мальчик солгал о смерти… Я волновалась. Он признался, что чувствует боль и слабость, а ведь не прошло и недели с тех пор, как он получил травму.
— Хорошо, Офелия, — прошептала я в темноту хранилища. — Что у тебя есть для меня, что могло бы помочь Таю?
Я постояла там несколько мгновений, искренне надеясь, что что-нибудь привлечет мое внимание, как это сделала сова, когда я была в хранилище в последний раз. Когда ничего подходящего мне в голову не пришло, я тяжело вздохнула и направилась к огромному столу, за которым в моем видении сидела Офелия.
Поставив фонарь на свободный участок стола, я села в кресло и открыла огромную книгу, которая все еще лежала на том же месте, где лежала бесчисленное количество лет. Эта книга… Она была важна для Офелии. Она читала ее в видении совы, так что это, должно быть, подсказывало ей, как создать эти маленькие лазейки.
Если она смогла это сделать… кто знает, чему еще книга может научить.
— Было бы лучше, если бы я хоть немного знала, на каком языке это написано, — пробормотала я, медленно переворачивая хрупкие страницы, опасаясь, что они могут порваться или рассыпаться в любой момент.
Книга была заполнена корявыми буквами, набросанными картинками и бесчисленными символами. Если когда-либо и существовала книга о магии и колдовстве, то это точно была она.
— Если это на другом языке, а это не тот язык, который узнает даже Зан со всеми его мирскими знаниями о вещах… тогда откуда, черт возьми, это у Офелии? — Перевернув еще одну страницу, я обнаружила изящный рисунок того, что казалось порталом в другой мир, на краю которого стояла женщина и заглядывала внутрь.
Пока я смотрела на это, мой фонарь задрожал и погас, оставив меня в кромешной тьме.
— Отлично, — простонала я. — Если и было когда-нибудь время, когда зверь-мутант выскочит из тени и разорвет меня в клочья, то, вероятно, сейчас. Мои плечи напряглись, ожидая, что что-то произойдет.
Ничего.
Вздохнув, я подхватила книгу в охапку, затем схватила свой потухший фонарь и направилась вверх по лестнице. Было поздно, и если я собиралась уставиться в книгу, которую не могла читать, то с таким же успехом могла бы сделать это на более удобном стуле, чем тот, что Офелия поставила за своим столом.
Вернувшись в главное святилище, я нажала на маленький рычажок в стене, чтобы снова спрятать лестницу, и направилась к шезлонгу, который быстро стал моим любимым. Я поставила потухший фонарь на низкий столик перед ним и опустилась на мягкий бархат дивана с огромной книгой на коленях.
— Что ж, это большое облегчение, — сказал кто-то прямо у меня за спиной, и я вскочила со своего места с тихим криком испуга. — Я беспокоился, что кто-то другой мог наложить свои жадные лапы на эту книгу после трагической кончины твоей матери. — Ужасающий, таинственный, безымянный бог одарил меня зубастой улыбкой, прежде чем вернуть свое внимание к книге, прижатой к моей груди. — С ее стороны было умно создать хранилище для всех своих магических сокровищ. Даже я не смог бы добраться до тебя там, внизу. — Он склонил голову набок, размышляя. — Интересно, относится ли это ко всем богам или это можно обойти приглашением.
й стон из моего горла. Это будет сделано.