свой мелок пальцем Син, — скорее всего, мы где-то рядом с его логовом, раз он тут ошивался.
— А разберем на обратном пути? — тягала за рог Каскад.
— Да, — сказал Джон, — только, наверное, приморозь его слегка.
По пути к центру лабиринта Джон то и дело переглядывался со спутницами. Ассасины отнеслись к его задумке с демоном с опаской, а вот Каскад определенно этот трюк одобряла. Что касалось его, то Джон не сомневался в искренности слов Эдиса. Даже несмотря на то, что Аскольд, поначалу тоже казавшийся благородным, в итоге оказался крысой. Эдис мог сбежать от них, потому что почти сразу заметил меловые стрелки, но не стал этого делать.
Син оказалась права — довольно скоро стены приобрели кроваво-красный оттенок, а изображения на них превратились в сплошные сцены казней и пыток.
Они вышли в темное помещение, края которого не было видно. Тиринэс широким жестом швырнула кристаллы, и они высветили большую круглую пещеру. Сюда вели еще с десяток ходов, в центре на постаменте возвышалась исполинская статуя белоснежного быка, бодро задравшего голову, а возле него…
— Мать твою! — выдохнула Тиринэс.
— Ну да, — сказала Каскад, — сюда они и пропадали.
Пол был завален трупами авантюристов и простых людей разной степени разложения. Были здесь тела, лишь отдаленно напоминавшие человека — кости с лоскутьями мышц и обрывки одежды. Из грудной клетки одного несчастного выскочили крысы, когда Тиринэс подсветила ее кристаллом. Девушки взвизгнули.
— По… помоги… те… — прошептал кто-то.
Аскольд высветил обнаженное тельце молодой девушки, лежавшее в стороне от других. Вся ее кожа была в синяках, а между ног темнела лужа крови.
— Он… — раздался еще один голос. За статуей сидел юноша. Доспех на его правой руке был сжат, как консервная банка. Нагрудник тоже был сдавлен, — он насиловал ее… спасите… Аннабель.
— Мда, — почесал затылок Эдис, — жалко детишек. Нельзя ходить на такие задания, если недостаточно подготовлен.
— Каскад, наколдуй-ка льда, — сказал Джон, присаживаясь возле девушки. Та еле слышно дышала, не в силах даже открыть глаза. Когда Тоби наморозил ледяной куб, Джон сжал его телекинезом, тем самым разогрев, смочил подобранную рядом, самую чистую на вид, тряпку и принялся омывать девушку.
— Что ты делаешь? — спросила Тиринэс, — ей конец. Им всем конец.
Джон молча продолжал смывать грязь с тела девушки. Он тщательно проходился по ее коже несколько раз, выжимал тряпку от потемневшей воды и начинал снова, пытаясь отсрочить самое ужасное — осмотр раны между ног. Однако, когда осознал, что специально это откладывает, сделал над собой усилие и раздвинул бедра девушки.
Наверное, не будь он нежитью, его бы стошнило. Стоявших рядом Син с Тиринэс вырвало.
— Почему ты позволяешь так с собой разговаривать? — сел возле головы девушки Эдис, — ты какой-то очень толерантный демон, да?
— Мы команда, а в команде все равны.
— Понимаю…
Джон осторожно смывал кровь, но девушка все равно корчилась от боли.
— Ты ее мучаешь, — подошла Каскад, — давай прекратим это. Мы можем избавить ее от боли в одно мгновение.
Джон это понимал. Он все понимал, но все равно не мог с собой ничего поделать.
— А вообще… — мучительно размышлял Эдис, — было бы у меня больше сил, то я, наверное, успел бы ее снести в город.
— Он дело говорит, — кивнула Каскад, — если ты так хочешь ее спасти, то самое верное — как можно быстрее доставить ее в Нанис.
— Она не дотянет, — прошептал Джон, — она не дотянет…
Девушка открыла глаза. Карие, уставшие глаза. На самом деле, Джон прекрасно понимал причину своего поведения. Эта девчушка ему просто-напросто нравилась, оттого он и не мог ее просто так отпустить.
Что там говорил Эдис? «Я жив лишь потому, что магия снова течет по моему телу»? Что ж, стоит попробовать.
Он положил руки на живот девушки и представил, как текущая по нему магия перетекает в нее. Воины с помощью магии укрепляли тела, увеличивали скорость реакции, заставляли мышцы сокращаться с поразительной мощью. Вряд ли что-то из этого можно было объяснить усилением какого-то физиологического процесса… но что насчет здоровья? Каковы конкретные причины настолько тяжелого состояния этой девушки? Припомнив уроки биологии, он заключил, что глобально их было три: первая и, наверное, самая значимая — кровопотеря. Вторая — инфекционный процесс. В этом непонятном лабиринте даже просто в открытую рану могла с легкостью залететь зараза, а уж что туда мог занести тот грязный минотавр — даже представить трудно. Джон тронул ее лоб, чтобы удостовериться в правильности своей теории — девушка в самом деле пылала. Третья же причина заключалась в общем истощении из-за длительного нахождения без еды и воды.
— Что ты делаешь? — спросила Каскад.
— Пропускаю через нее свою магию.
— Так ты только быстрее ее убьешь.
— Но Эдис так делает, чтобы держаться. Это принцип воинов, рециркуляция магии по телу.
— Но своей, — продолжала хмуриться девушка, — не чужой.
— Мне кажется, что без разницы.
— С твоим-то темным элементом? Ты серьезно?
— Ты, кажется, забыла, — улыбнулся Джон, — что мой элемент никакой не темный…
Каскад обиженно надула губы.
— … и что у других тоже не совсем совместимые с человеческой плотью стихии. У Эдиса это, например, молнии. А у меня? У меня вообще нет элемента, по сути. Призыв. И я призову…
Он призовет белые кровяные тельца на борьбу с распространившейся инфекцией, он заставит почки с костями генерировать новую кровь! Он вырвет эту бедняжку из лап смерти!
Воздух вокруг них стал нагреваться. Ассасины устроились рядом, омывать Аннабель. Они то и дело взволнованно переглядывались друг с другом. Конечно, не из-за этой девчушки. Их беспокоил Джон. Эдис же тем временем развалился на полу, не в силах даже сидеть.
Да, возможно, дело было не только в красоте. Возможно, он так не хотел отпускать ее, потому что и сам был когда-то в похожей ситуации. Только вот его убили быстро и безболезненно, а ее… что же тут вообще происходило? Эдис отправился на задание неделю назад, а она, выходит, еще раньше? Значит, минотавр все-таки чем-то подкармливал и подпаивал их, подпаивал-то уж точно. Чтобы как можно дольше упиваться ее телом… знал бы он, что это чудовище тут натворило, не убил бы его так легко.
— Ой! — выдохнула Син.
Девушка удивленно моргала глазами. В них определенно читалась ясность пробудившегося ума.
— Дайте ей льда, пусть рассасывает. Нужно пить. Много пить, — говорил он, продолжая выпускать магию. Теперь представлять этот процесс нужды не было — он ощущал, как незримый поток струится через его пальцы, — Тиринэс, что будет с ее раной? Ваши лекари с подобным могут справиться?
— Если дотянет
