— Макс, — прошептала я, надеясь, что он где-то рядом. По крайней мере из своего положения мне не удалось увидеть его хотя бы мельком.
— Спи, Алиса. Тебе силы нужны, моя девочка.
— Макс, отпусти меня, пожалуйста.
Он засмеялся, так просто и свободно, совсем по-мальчишески, отчего мне стало вдвойне жутко.
— Куда же я тебя отпущу, сладкая? Кстати, хочешь воды?
Я кое-как кивнула.
Послышались его удаляющиеся шаги, но через минуту он появился уже со стаканом.
— Зачем тебе это все? — наконец смогла спросить я.
— Я теперь и сам не знаю. Столько всего прошел, такой длинный и трудный путь, а удовлетворения нет, представляешь? Вернее есть, но не такое, как я ждал.
— Я не очень понимаю, о чем ты…
Вдруг он подошел совсем близко, придвинул стул и сел на него, облокотившись локтями о спинку.
— Ты ведь меня даже не помнишь, да?
Я непонимающе покачала головой.
— О чем ты?
— Ну как. Детский дом, четырнадцать лет назад. Вы с подругой Юлькой отбиваете меня у местных отморозков, когда они хотели заставить меня мыть сортир собственной головой. Тебе тогда еще здорово досталось.
Я конечно же вспомнила ту историю. Маленького Максима Носова обижали все, кому было не лень. Парнишка был чуть старше меня, но ростом едва доставал мне до носа. Тощий, прыщавый, в очках — ну классический изгой и лузер. Однажды мы на самом деле всеми правдами и неправдами отбили его у местной шпаны, угрожая ножом, стащенным из столовой. Это было как раз незадолго до моего отъезда, и потому, дальнейшую его судьбу я не знала. Мы с Юлей об этом никогда не говорили, и я и думать забыла. А тут вот оно что оказывается.
— Не может быть, — прошептала я и тут же закашлялась. А как же фамилия?
Макс ловко вскочил и подал мне стакан воды, снова превращаясь в ласкового и доброго парня.
— Сменил сразу по выпуску. А так-то как, изменился? — засмеялся он и в глазах появился странный блеск. Почему-то я не замечала его в нем раньше.
— Еще бы, — я решила подыграть, добавив в голос радости от нежданной встречи, — Такой красавец стал — никогда бы не узнала.
— А ты и не узнала! — зло припечатал он, и я поняла, что моя уловка не сработала.
— Ты разве замечаешь тех, кто ниже тебя?
— Зачем ты так?..
— Зачем я так?! Зачем?! — заорал он, отшвыривая стул, и тот с грохотом упал на пол, — Сука! Какая же ты сука! Я же в тебе фею увидел, я же обожал тебя. А ты меня не замечала. Уехала со своим богатым ублюдком и оставила меня там, с теми подонками!
Смотрела на него глазами полными ужаса. Что он несет? Где тот Макс, которого я знала все это время? Что случилось с этим человеком, что он ведет себя как сумасшедший!
— Макс, пожалуйста… я не понимаю. Я не знаю, что я сделала, но позволь объяснить. Я никогда не хотела тебя унизить…
— Врешь, дрянь, — подскочил, влепив пощечину и именно в этот момент взгляд его приобрел осмысленность, он дернулся, внимательно посмотрел на меня и отвернулся. Поднял стул и сел обратно, как ни в чем не бывало.
— Врешь, Лиса! Там в ванной ты хотела меня унизить — я это видел. А я не мог взгляда от тебя оторвать. Все эти годы я представлял, что ты увидишь, каким я стал, ты влюбишься в меня и я стану обладать тобой, как мечтал еще мальчишкой. А ты… продалась за деньги. Я для тебя оказался всего лишь обслугой…
— Но это не так!
— Замолчи, Лиса, — устало произнес макс. — Это все вообще уже не важно. Теперь я все решил за тебя, ты моя и это главное!
Подошел, провел рукой по волосам, склонился, чтобы с громким вдохом втянуть их запах.
— Девочка моя, я же так тебя люблю.
— Макс, ты сумасшедший! — я попятилась от его внезапных ласк и вскрикнула от боли, пронзившей ногу.
— Что? Что такое? — во взгляде такая забота, что, если бы я не знала, кто именно причинил мне эту боль, ни за что не догадалась бы, что это блеф.
— Нога, — прошептала я.
Макс откинул одеяло, и я смогла увидеть, что нога в районе икры перебинтована, но бинт весь пропитался кровью.
— Черт! — он бросился вон из комнаты, через минуту появился вновь, в руках аптечка.
— Ты слишком много крутилась, вот шов и разошелся.
— Шов?
— Да. Когда бегала, изображая из себя зайку, напоролась на здоровенный острый сук, пропорола ногу, пришлось зашивать. Дай-ка гляну…
Я дернулась от резкой боли, но Макс погрозил мне пальцем и сквозь зубы сказал:
— Не ори!
— Макс, вызови врача! Ты что, собрался мне наживую шить?!
— Придется. На, выпей, — протянул мне пару таблеток обезболивающего.
— Ты шутишь?! В фильмах водку не запивая глушат, а ты мне две таблетки.
— Водки нет, — развел он руками, — придётся терпеть.
— Врача вызови!!!
Он покачал головой.
— Или ты выпьешь таблетки, или придется совсем без них. Как видишь, выбор очевиден.
Я, захлебываясь слезами, сдела то, что он просил.
И когда я выпила таблетки, Макс быстро приблизился и поцеловал меня. Затем так же быстро затолкал мне в рот тряпку, и я тут же попыталась ее выплюнуть, полными ужаса глазами глядя на него. Но мой мучитель лишь покачал головой и…
От дикой боли хотелось потерять сознание, но оно почему-то не терялось. Я выла, обламывала ногти, скребя простынь под собой, чувствуя, как пот стекает крупными каплями по лбу, прокусывала губы в кровь и еле дождалась окончания пытки.
— Две минуты ада и всё, — улыбнулся Макс, вытирая мое мокрое лицо от пота. Вынул кляп, пообещав, что, если я буду кричать засунуть его обратно, но у меня хватило лишь сил, чтобы прошептать «ненавижу». И только тогда, выпив полкувшина воды, заботливо поднесенным этим извергом, я смогла уснуть. Все, что сейчас хотелось — это забыться.
— Мне жаль тебя, Лиса. Ты просто запуталась, да?
Третье пробуждение ознаменовалось болью не только в ноге, но и в остальных, затекших от веревок, конечностях. От слез опухли глаза, волосы спутались, и я могла только догадываться какое жалкое зрелище из себя представляю.
— Да, конечно, запуталась. А ты… ты просто скажи, что ты хочешь, давай вместе распутаемся? — я была готова на все, чтобы Макс выпустил из этого капкана.
— Конечно распутаемся. Ты и я теперь навсегда вместе! Мы начнем новую жизнь. Только ты и я, — Макс улыбнулся как ни в чем не бывало, склонился надо мной и по-отечески чмокнул в щеку.
Сжала зубы от отвращения, но быстро взяла себя в руки, нельзя показывать ему свои настоящие эмоции. Если я, конечно, хочу остаться в живых. А еще… я вдруг вспомнила те смс. Теперь я точно знала, кто мог их написать и это вселяло безграничную надежду на спасение и грело душу.
— Но тогда нам нужно всё-всё выяснить, ты же понимаешь, что новую жизнь со лжи не начинают…
— О да! Лиса, я знаю, что тебе любопытно, специально тяну кота за бантик. Ну спрашивай…
Макс поудобнее расположился на кровати рядом со мной, больную ногу аккуратно положил себе на колени, так трогательно, что я чуть не разревелась.
— Хорошо, — взяв себя в руки, прошептала я, — давай сначала. Это ведь ты подговорил Сашку убить Богдана?
Макс ухмыльнулся, махнул рукой, будто речь шла о чем-то совсем несущественном.
— Скажу тебе, это было самым простым из всего, что мне пришлось сделать после. Но было увлекательно убеждать этого дурачка, хочу заметить, очень жадного дурачка, что он должен спасти тебя.
Я прикусила губу.
— А что было потом?
— А потом я нанял я нанял Ушакова.
— Так он не следак? Но зачем?
— Как зачем? Так как этот придурок не справился с заданием, Ушаков должен был натолкнуть тебя на мысли о нем, но твой дружок видимо сам с тобой связался. Во-вторых, Ушаков умело тобой манипулировал, толкая на резкие шаги. Ты же обвинила мужа в исчезновении дружка? Плюс Богдан тоже стал подозревать твоего танцора, а заодно и тебя. Что должно было окончательно вас рассорить. Вообще-то, скажу тебе, я сразу хотел его прихлопнуть, но гаденыш оказался проворным, догадался, что ему крышка и сбежал. В чем ты ему и помогла.
