Рис23: Мерко и Тора у догорающего костра
IX
Этой ночью мало кто из ирбов надеялся сомкнуть глаза хоть на полчаса. Наутро уже уходить, а работы еще невпроворот: повозки не догружены, не все припасы рассыпаны по мешкам, не решено, кто поведет все братство, а самое главное, куда поведет, какой дорогой. Вождь обходил свою крепость в последний раз. У ворот под руководством Ниакара грузили телеги. Старый Геррам раздавал своей дружине последние наставления. В высоком тереме с косоугольной крышей горел яркий свет десятка свечей, там Мунн, советники и следопыт по имени Путевод решали, куда сначала необходимо отправиться ирбам, чтобы обмануть армов, сбив их со следа. Сам Земель сказал лишь, что в конце концов они должны будут оказаться в Мраморных Горах, только там они смогут укрыться и начать жизнь братства заново. Скоро и он, Земель, пойдет к ним, и говорить и думать будут до самого рассвета. Вождь шел дальше. Шел вдоль крепостной стены, которую они воздвигали, меняя старую, два года назад. Шел вперед, смотрел. Около каждого дома горело по факелу. Люди собирались. Решали, что смогут унести с собой, а что придется оставить здесь, бросить навсегда. Почти из каждого домика доносился детский плач, от которого рвало душу, наводило на мысли о том, что мало какой ребенок доживет до следующей весны. Сейчас уже середина лета, так что вряд ли ирбы, если даже и удастся скрыться в лесах, смогут устроится настолько хорошо, чтобы у детей была возможность пережить зиму. Вряд ли.
X
Из мрака выступила массивная фигура с длинными могучими руками. Тора вздрогнула, ладонь по привычке сжала рукоять меча. - Напугал, - пожаловалась она сдавленным голосом. - Ты зачем так руки вперед выставил, намерено? - Прости. Мерко подошел ближе, в мокрых от росы мускулистых руках, блестящих в свете костра, он держал небольшого кабанчика. - Смотри. Обида в глазах Торы мгновенно испарилась, сменившись искренним удивлением. - Как же ты ухитрился? - Вот так. - Ты что видишь ночью? - Дело не столько в том, как я слышу или вижу, дело в другом. Девушка нахмурилась, тонкие черные бровки сбились на переносице, на лбу образовалось несколько морщинок. - В чем же? - спросила она требовательно. - Как-нибудь скажу. - Но как ты поймал его, ведь ты не взял с собой даже вот этот меч? - Меч мне лишь затем, чтобы отбиваться от людей, а не охотится. Я поймал его руками и убил тоже руками. Тора вгляделась в мощные руки ирба. Мерко сидел напротив нее, на противоположной стороне от костра, она впервые увидела, как он силен на самом деле. Все тело обтягивают тугие жили, повсюду массы крепких в то же время пластичных мышц, кожа ровная, гладкая, лишь кое-где рубцы от заживших ран. Только на лице почти нет шрамов, лицо простое, на нем, кажется, ничего нельзя скрыть, и этим оно красивое. Нет, не столько благородное, не столько геройское, сколько доброе, простое. Голубые глаза, как зеркало души, пухлые губы так тянут к себе, а нос перебит, что вселяет уверенность, мол, если надо, защитит, не станет стоять в сторонке. - Эй, что это ты делаешь? - изумилась Тора. - А что? - Ты разделываешь руками, возьми нож! - Зачем? - Но как же руками?.. Как можно снять шкуру или вспороть брюхо без ножа? Мерко фыркнул: - Еще как можно. Надо просто знать, где рвать, и все отойдет само. - Как это? - Так! Какие вы, ламулийцы, необразованные, всему надо учить. Лучше настругай прутьев, чтобы насадить мясо. - Ага, значит все же пользуешься ножом! - Почему, если бы надо было настругать, я бы оборвал руками. Тора озадаченно покачала головой, поднялась, отправилась искать прутья. Когда принесла, Мерко недовольно заворчал: - Что ты принесла? Выброси и найди орешник! - Как ты увидел? - Я не увидел, темно же. - Чего!? Слушай, ты мне уже надоел!
Большие ломти мяса, нанизанные на веточки орешника, Мерко извалял в золе и предложил Торе, на что она с удивлением спросила: - Сырое же еще? - Где ж сырое, а тебе чего надобно, чтобы все выварилось? Ешь сочное, ты, похоже, раньше никогда не пробовала. Странная ты, очень странная. - Знал бы ты, каким странным кажешься мне сам! Ели они жадно, глотали горячее, почти не жуя. За время драк и разговоров сильно проголодались, а Мерко отметил для себя, что Тора сырое мясо ест хоть и в первый раз, зато как ест! Чавкает на весь лес, так, что все местные лисы слюной изошли. Когда наконец наелись, долго лежали животами кверху и пялились в небо. Ветерок разогнал облака, на них светили яркие звезды. В желудке ощущалась приятная тяжесть, одолела лень, по телу разливалось дурманящее тепло. - Слушай, Тора, я тут решил, а что если ты когда-нибудь заглянешь к нам в крепость? Тора некоторое время молчала, потом наконец ответила: - Я тебе еще не надоела? - Нет. Ты ведь не отказываешься потом посетить ирбов? Снова было молчание, но теперь уже совсем иное, Мерко чувствовал, что Тора тянет умышленно, чтобы выказать гордость. - Ты согласна? - Возможно. Может быть. Когда-нибудь. Мерко снова уставился в небеса. Какое-то неведомое доселе чувство сейчас накрывало его с головой, грело душу и в то же время загоняло тело в озноб. Он чувствовал, что она причина лежит сейчас рядом с ним. Он может дотянуться до нее, дотронуться. Мерко увидел в свете костра ее светлую ладонь. Нежная кожа чуть-чуть сморщилась, видимо, от холода. Его кисть поднялась, осторожно потянулась к ее руке... Он почти уже коснулся, сердце билось в груди, отдавалось в висках... - Ой. - Тора приподнялась. - Что случилось? - Мерко вынырнул из сладких грез. - Что-то живот крутит... - А-а! Это бывает... когда в первый раз поешь сырого мяса! Да ты не бойся, это не страшно! Мерко уже гулко смеялся и как ни старался, никак не мог взять себя в руки, когда девушка вскочила и бросилась в заросли. - Это не страшно, главное - успеть!
XI
Утром было холодно, дул неприятный промозглый ветер. Мелкий противный дождь то начинался, то затихал, потом опять задавался с новой силой. Длинная вереница повозок огибала глубокий овраг, за ней нестройным потоком двигались люди. Колонна шла торопливо, многие озирались, благо, что до спасительного леса осталось совсем немного, а там деревья укроют, люди успокоятся, придут в себя. - Мерко не вернулся? - спросил Ниакар у вождя. - Я был занят, так и не успел поговорить с тобой ранее. Земель мотнул головой: - Нет. Мы оставили Арана. Ниакар в недоумении почесал в затылке. - Неужто и правда я был так занят, что не заметил? Вот это да. Вождь звучно прочистил горло, кашлянул. - Немудрено, - проговорил он. - Я чуть не забыл одеть портки. Ниакар улыбнулся, но улыбка быстро сползла с лица, он серьезно поинтересовался: - Как ты сам-то считаешь, у нас может быть хоть маленькая надежда на будущее? - Надежда на грядущее может быть всегда. Даже дурак верит, что когда-нибудь станет умным, но тем и отличаются все дураки, что никогда за всю долгую или краткую жизнь не меняются, то есть остаются прежними. Дураки живут завтрашним днем, в то время как на самом-то деле завтрашний день никогда не наступает, бывает только сегодняшний день... Вопрос в том, если у нас возможность? Здесь ответ следует искать опять же только в будущем. Искать что-то в будущем, значит ничего не найти, потому как найти можно лишь в настоящем. Поэтому нам остается лишь жить одним днем, жить тем, что есть в данный момент. Ниакар глубоко вздохнул: - Тот, кого одни громко называли дураком раньше, а позже другие посчитали умным, вовсе никогда дураком не был. - Ты это к чему? - Да так, просто к слову... Задумался малость. Земель хмуро взглянул на небо. Облака облепили его со всех сторон, просветов не видать, но это не так уж и плохо, армы не любят дожди, это несомненно задержит их приход к ирбийской крепости. - Тот, кого все вокруг громко называли дураком, скорее всего дураком никогда и не был. Просто выделялся чем-то из общины. Так уж устроены люди, если кто-то чем-то отличается от их большинства, то его гонят, клюют, бьют, унижают. Почему? Ответ прост, да потому что видят в нем скрытую опасность. Видят, что их-то самих очень много, а толку-то в них во всех очень мало. - Также, как армы относятся к нам? За что хотят побороть, за что хотят уничтожить? - За то, что верим в других богов, живем по-иному, нежели они. Правила у нас иные, обычаи, словом - культура. Они же называют нас дураками, не случайно, ведь мы слабы в сравнении с их мощью, и все же... они чего-то боятся. Ниакар фыркнул: - Раздражаем мы их, вот и все. - Это одно и то же. - Ну ежели так, то уместно вспомнить известную поговорку про дураков... - Везет дуракам? - Ну. Так говорят. - Вот именно, говорят. Те, кто говорит, сами дураки, потому что везет всегда умным, тем, кто умеет меняться. Многие считают, что дурак - это тот, кто не умеет читать и писать, но они ошибаются... - Дурак - это тот, кто не умеет меняться... или приспосабливаться. Земель посмотрел в чащу надвигающегося леса, лицо скривилось. - Посмотрим, - молвил он. - Сможем ли мы приспособиться. Во-он там! Среди этих вековых деревьев, голодных зверей, лютого холода и ничего не понимающего голода.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
