который тот пытался вытащить и сориентироваться в полёте.
Чувствуя, как мой рот расходится в ещё более широкой улыбке, я мысленно приказал Пламени Бездны принять нужную форму.
Два огненных тёмно-серных клинка появилось в моих руках. Пламя развевалось от потоков холодного воздуха, сопротивляясь ему.
Разведя руки в стороны, я закрыл глаза, отдавший падению и внутреннему Жнецу.
— Мы те, кто служит Смерти, — тихо заговорил я слова клятвы, тонущие в рёве ветра. — И не познают покой наши души, покуда несём мы её волю, желая обрести свободу. Убийство, наш удел… Кровь, наша награда… Страх, наша суть… Имя нам — Жнецы, ибо мы прокляты…
Открыв глаза, я оскалился и сведя руки по швам, устремился вниз, начав ускорятся и взяв курс до мужика в каменной броне.
Погибну ли я? Возможно. Могу ли я выжить? Хороший вопрос.
Но всё это не важно. Сейчас я тот, кто заберёт души этих двоих. Я — Жнец и они станут моей жатвой!
Как только между мной и мужиком оставались считанные метры, то я заметил, как его броня начинает покрываться рябью и осыпаться. Камень частично сползал с его тела, превращаясь в колья за спиной.
Одарённый земли, находившийся не в своей стихии и далёкий от поверхности.
Стоило ли накладывать печати Концентрации? Возможно. Но голова и так уже раскалывалась от боли, вонзающей в мой разум раскалённые иглы.
Поэтому, я буду действовать так, как привык до обретения подобных печатей. Так, как привык сражаться во время войны Гэмпэй.
— Смотри, Минамото… Твоё учение до сих живо, друг мой. — пробормотал я, рассекая одним из мечей полетевший в меня каменный кол, метрового размера.
Крутанувшись прямо с воздухе и оттолкнувшись от пламени, которое под моим приказом уплотнилось под ногой, я ускорился.
Что-то прокричав, мужик вновь бросил в меня каменный кол, который я пропускаю в миллиметре от своего лица, убрав голову в сторону.
Щёку обожгла боль, после чего из разреза потекли мелкие градины крови, улетевшие в небеса.
Безумная улыбка сама собой появилась на моём лице. Я вновь оказался на краю. Вновь оказался там, где твоя жизнь может закончиться в любой момент.
Броня мужика снова покрылась рябью, открыв его лысую голову и полные шока глаза. Я видел, как бледнела его кожа. Видел его взгляд, которым смотрят лишь на безумцев.
Взмахнув в воздухе руками, он отправил в мою сторону два кола.
Поджав ноги, я вновь уплотнил пламя позади себя и, оттолкнувшись от него, полетел стрелой в сторону мужика, разрезая мечами колья и кроша их в пыль, которую сразу же сжигало Пламя Бездны.
Добравшись до незнакомца, решившего похитить Софию, я ударом колена влетел в его грудь, услышав в ответ лёгкий хруст и вскрик, потонувший в порывах ветра.
— Б-безумец! Мы все погибнем из-за тебя! — кричал он, вращая глазами и смотря на меня.
— Значит, — приставил я клинки к его горлу. — Такова наша судьба.
Потянувшись руками к моему телу, он хотел сбросить меня, но я не дал этого сделать.
Движение кистями и клинки из тёмно-серого пламени отрезают его лысую голову, мгновенно поджигая рану и запекая её до чёрной корочки.
Отрезанная голова с гримасой боли и страха пролетела вверх, перед моим лицом.
Возможно, он лишь выполнял приказ. Возможно, он был достойным человеком, следующим своим принципам. Но он встал на моём пути, а значит — умрёт.
Переведя взгляд на ещё одного похитителя, я заметил в его глазах страх, перемешанный на яростью.
Земля была уже близко, виднелись верхушки деревьев лесного массива и острые горы, а так же, одинокое озеро.
Кивнув, я оттолкнулся от тела мертвеца и полетел в сторону взрывателя.
Что-то прокричав мне матом, он направил в мою сторону руки, после чего ночное небо вновь озарила вспышка огня.
— Ничтожество. — холодно произнёс я, взмахнув клинками и буквально разрезав этот огонь.
Он был слаб. Слаб никак стихия… А как проявление силы и дара человека, использующего его.
Что такое его огонь, против силы самой Смерти. Той, кто повелевает душами и самой судьбой? Её сила — абсолют. Её мощь — непоколебимость.
Две стихи сцепились друг с другом, как боевые псы. Тёмно-серое пламя разрывало ничтожный огонь одарённого, будто тот не прочнее марли.
Вырвавшись от потока огня, я увидел, как глаза покрытыми шрамами, мужика, расширяются в неверии и ужасе.
Его огонь не смог коснутся меня или как-то навредить. В бою с Густаво, я не мог применить свои силы и пострадал. И будь в том бою моё Пламя Бездны, то всё было бы иначе!
В очередной раз оттолкнувшись ногами от уплотнённого пламени, я закрутился юлой, мгновенно разрезав тело мужика на две части.
Я чувствовал своим нутром, как черна душа этого человека. Жнец внутри меня ощущал всю её грязь. И если с первым противником я пощадил его душу. То не в этот раз…
Тёмно-серое пламя вспыхнуло с утроенной силой, сжигая всё в пределах десяти метров и заставляя потоки воздуха вибрировать.
Тело мертвеца сгорело за секунду, оставив после себя лишь чёрный пепел, подхваченный холодным ветром.
Душа этого человека больше не найдёт пути. Она не достигнет своего перерождения и не воссоединиться с теми, кого ждала.
Лишь забвение, пустота и вечная тьма ожидает её, поглощённую тёмно-серым пламенем Бездны.
Взмахнув руками, я развеял клинки и расправил руки в стороны.
Что ж… Попробуем!
Уплотнив пламя, я оттолкнулся в сторону озера, которое было катастрофически близко, как и земля.
Вновь оттолкнувшись, только уже рукой, я подкорректировал падение точно в озеро.
Перегруппировавшись в воздухе, я выставил ноги вперёд и свёл их вместе. Руки плотно прижаты к бокам. Грудь приподнята, живот втянут, плечи развёрнуты.
Движение пальцами и на моих руках появляются две печати Концентрации.
Голову пронзила адская боль, будто мои мозги положили в раскаленную печь и хорошенько прожарили.
Кровь ударила из носа, ушей и глаз. Она брызнула настоящим
