грусть, тоска!
Между лавок гуляют казаки. Крепко обнимается с ними кукла пситтакозавра. Она похожа на Чебурашку, но вместо ушей плюшевые рога. Удалые парни рубят шашкой пластиковые бутылки. Бренчит на балалайке кукла-медведь.
В стороне возвышается соломенный исполин-пситтакозавр. Его сожгут ночью, как Масленицу. Все пышет весельем и молодецким угаром.
Женщины в красно-черных платках улыбаются: «Динозавры нам настроение подняли!» Пасечник в шляпе поднимает вверх палец: «Динозаврами доволен!» И правда: мед под брендом пситтакозавров покупают охотнее. Динозаврам придумывают имена: Гоша, Маша, Чебулинка, Мезозоя. В этом чудится что-то непоправимо гоголевское: мелькают вышиванки, калачи, выпечка и, словно черти, динозавры.
Сгущается вечер. Народные песни сменяет дискотека, пулеметом стучит бит, в небо несется: «Я за то люблю Ивана, что головушка кудрява, что головушка кудрява, а бородка кучерява».
Аниматоры поднимают молодежь со стульев и тянут танцевать. Артисты жонглируют факелами, выдувают струи огня. Со свистом взлетают фейерверки, рассыпаются в ночном небе золотом и рубинами. Включаются лазерные установки. В пустоте над поляной дрожит световой силуэт завропода, машут сияющими крыльями птерозавры. Динамики дрожат от напряжения: «Эх, яблочко, куда ж ты катишься».
Глубоко в земле лежат пситтакозавры. Они закопались в норы, чтобы переждать засуху, но засуха для них не кончилась, она тянется уже 120 миллионов лет и будет тянуться еще миллиарды, может быть, до самой гибели Земли.
Зоопарк анонимов
Совсем недалеко от Байкала есть озеро Гусиное. Оно большое, размером с Мурманск или Тверь, но в сравнении с гигантом Байкалом кажется карликом. Гусиное меньше Байкала в двести раз.
По его берегам выходят на поверхность желтые раннемеловые породы с разрозненными костями динозавров. Ветер выдувает позвонки и зубы из песка, и они валяются в степи среди полыни, быстро рассыпаясь в крошку.
Первую кость динозавра, небольшую фалангу, в 1931 году нашел геолог П. М. Клевенский. Затем наступила пауза на двадцать лет, пока в окрестности Гусиного не попал геолог Г. А. Дмитриев. Его путь в эти места был трагичным.
Дмитриев родился в Ярославской губернии в 1915 году, окончил Горный институт в Ленинграде, проработал пару лет геологом, а с началом Великой Отечественной войны отправился на фронт. Полтора года служил пулеметчиком и помощником командира взвода. Под Сталинградом пропал, считался погибшим, но не погиб. Немцы взяли его в плен и выслали в Румынию. Там Дмитриев проводил геодезические изыскания в интересах Германии. После освобождения Румынии советский трибунал приговорил его по статье «Измена Родине» к десяти годам заключения. Из немецкого лагеря Дмитриев угодил в советский, его этапировали на шахты Коми АССР. По закону «изменников Родины» могли использовать только на тяжелых физических работах, но Дмитриева вопреки правилам назначили старшим геологом.
В шахте он обратил внимание на окаменелые остатки амфибий и рыб. Он вполне понимал ценность находок и тайком передал образцы в город, чтобы выслали в Палеонтологический институт. Так открыли древнейших российских тетрапод – интинскую фауну, которая процветала в конце каменноугольного или в начале пермского периода.
В середине 1950-х годов срок заключения закончился, Дмитриев вышел на свободу, быстро защитил кандидатскую диссертацию по залеганию углей в шахтах и принялся искать работу. Как бывший заключенный Дмитриев не имел права работать в крупных городах, и ему пришлось уехать в далекое Забайкалье.
В регионе широко развиты пресноводные отложения юрского и мелового периодов. Заинтересованному человеку нетрудно сделать здесь открытие. В следующем после приезда году Дмитриев нашел несколько костей динозавров в пяти оврагах на северо-западном берегу Гусиного озера.
Оценить местонахождения отправился Рождественский. В 1963 году вместе с Дмитриевым он больше месяца осматривал овраги недалеко от Гусиного. Добыча оказалась скромной: попадались разрозненные остатки завропод и хищных динозавров, причем нечасто. Не удалось найти хотя бы двух костей в сочленении, некоторые кости имели окатанные края. По мнению Рождественского, все это указывало на вторичное перезахоронение остатков, то есть изначальное захоронение размыло водой, а окатанные и разрозненные кости повторно захоронило в осадках, и случилось это еще в мезозое. Возможно, изначальное захоронение размыли быстрые реки. В отчете Рождественский написал: место «недостаточно перспективно для постановки крупных палеонтологических раскопок»[84].
Такой вывод не смутил Дмитриева. Он продолжал самостоятельно искать кости, открыл еще несколько местонахождений, но все это уже не встретило отклика в Москве.
Дмитриев хранил кости у себя дома, и после его смерти в 1995 году их, кажется, просто выбросили на помойку. Из его сборов уцелел один позвонок завропода, который Дмитриев подарил музею Лимнологического института СО РАН. Что удалось найти Дмитриеву за десятилетия поисков, неизвестно. Наверняка, немало любопытных и важных остатков. Они в Гусином озере есть.
В 1998 году начался новый этап в изучении динозавров Гусиного. Аверьянов отправил туда своего студента Скучаса с курьезной просьбой найти зубы маммалиаформ.
Остатки маммалиаформ здесь никто не находил, да и вообще о составе фауны можно было только гадать, тем не менее Скучас отправился в Забайкалье. Три недели он промывал желтый песок. Остатки встречались редко. Всего он промыл тонну породы: это как сорок мешков с цементом.
«Как я работал? Нагружал два рюкзака породы, шел на промывку за полтора километра. Промывал ситом. Точка бедная, остатки редкие. Зато много саранчи. Сбросишь мокрую от пота футболку на траву, через пять минут она уже вся в саранче, которая сидит и ее грызет», – рассказывает Скучас.
За три недели попалась горстка позвонков ящериц, пара зубов динозавров и несколько пластинок черепах. Лишь в последний день в сите застрял крохотный, размером со спичечную головку зуб маммалиаформа. Он ненадолго стал мировой сенсацией. Зуб описали как новый род муртоилестес (Murtoilestes abramovi). Это было древнейшее плацентарное млекопитающее, но всего на пару лет. Пальму первенства ему пришлось уступить верхнеюрской эомайе (Eomaia scansoria) из Китая.
Крошечный зуб привлек интерес к Гусиному. Были получены гранты, распланированы экспедиции.
В 1999 году в оврагах Гусиного озера провели массовую промывку. Отработали уже три тонны породы, но находки оказались такими же бедными: десяток позвонков рептилий и два зуба муртоилестесов.
В следующие годы здесь организовали уже раскопки, чтобы собрать крупные кости. Их тоже было мало. Чаще всего встречались обломки костей, подчас окатанные. На некоторых сохранились дырочки, вероятно, от моллюсков, которые объедали кость,
