— Кто это сказал? — девушка даже остановилась. — Так правильно…
— Не знаю, нашёл в каком-то старом трактате в Анстуге. — соврал я.
Мы поднялись на мой этаж, открыли дверь и нас встретили весёлые возгласы, магический фейрверк, приветствия. Тут собрались многие — моя мама, Агла, Альви и Лира, Эви, отец Кристы и Лиска.
Стол оказался накрыт и разложен, все гомонили, а я заметил, что мать держит за руку Арис. Они вообще, как я понял последние дни почти не расставались и похоже эта встреча пробудила какие-то давние чувства. Я не видел в этом ничего плохого. Арис был вдовцом, моя мать почти не отвечала на ухаживания на Севере. Так что, почему бы и нет?
— Пошли, нам надо поговорить. — потащил я в коридор Лиску, когда мы немного посидели за столом.
Она грустно улыбнулась, и я почувствовал печаль в её душе. Сначала было подумал, что это потому что я остаюсь учиться, но когда мы оказались в коридоре она сказала:
— Тётя Магна мне всё сказала.
И такая безнадёга повеяла от девушки что я невольно её обнял. Она почти не отвечала, я чувствовал только грусть и тоску. Будто кто-то скрежещет когтями по стеклу.
— Прости меня, сестрёнка, я… — я запнулся, не зная, что сказать, добавил: — Я не могу, я не знаю, что делать, я боялся тебе сказать.
— Я понимаю, Тошка. — она провела ладонью по моей щеке. — Ингвир же тоже часто у нас бывал, и я ему сказала примерно тоже самое, так что я понимаю, просто очень больно.
— Прости. — ещё раз попросил я, беря её за руку.
— Не за что прощать, Тошка, я пойду прогуляюсь, завтра уезжаем. — она повернулась и пошла к выходу. — Пообещай, что если что-то изменится, если ты что-то почувствуешь, то придёшь?
— Обещаю. — сказал я тихо, когда дверь уже закрылась.
Я вернулся в комнату и сел на кресло. Подошла мать, устроилась в соседнее и какое-то время молчала, потягивала вино из бокала. Я чувствовал, что она хочет что-то сказать, но ждал, когда она решится сама заговорить. Прошло ещё пару минут, мама сказала:
— Я сегодня была в Красном Замке, приглашали родителей всех, кто поступил.
— И? — не понял я.
— Я подписала бумаги, по которым ты на три года становишься собственностью Империи, образно, конечно. — она посмотрела на меня серьёзно. — Ты можешь отказаться, пока можешь, но потом уже будет поздно, они смогут делать с тобой что захотят.
Я помолчал, взял со столика бокал с соком и тоже немного отхлебнул, сказал, пожимая плечами.:
— Я решил, это мой путь, и я хочу его пройти.
— Это не просто бумага, она доказывает что будет очень тяжело и что не все выдерживают обучение.
— Мам, я один раз уже умирал. — поднял бокал, будто чокаясь с ней.
— Да, только тут смерть не самое страшное. — возразила она. — Можно остаться калекой навсегда, такое даже колдуны не поправят.
— Я справлюсь. — упрямо сказал ей, отворачиваясь.
Она ничего не ответила, но я чувствовал волнение за себя. Пришлось снова лезть в карман и дотрагиваться до камня забвения, потому что мать встала и пошла к отцу Кристы. А я в очередной раз удивился как она молодо выглядит, а ведь я её помнил с пелёнок считай и ничего почти не изменилось. Это в разрезе моих воспоминаний из прошлой жизни вызывало острый конфликт в голове.
Я осмотрелся, и понял, что мама оставила свой нож на тумбе. Обычные кожаные ножны, покрашенные в чёрный цвет, рукоять из кости какой-то твари, скорее всего из местного леса. Я взял оружие, меня немного замутило, возникло знакомое противное чувство. Хотел откинуть, но не стал, просто немного вынул из ножен и скривился. Чёрный металл — очень плохое оружие. Но оставила она мне его не просто так, поэтому я с силой задвинул лезвие обратно и устроился на кресле поудобнее, готовясь увидеть очередное воспоминание. Чужое воспоминание.
Интерлюдия 4
Она лежала на кровати, и смеялась от боли, это было жутко, невозможно, неправильно, страшно.
Молодая девушка, аристократка из Империи, сошедшая с ума. Её разум остался там, в тюремных подвалах столичного замка, а вместо него голову заняло безумие. Ничто не смогло помочь, хотя пытались многие. Магна приглашала колдунов, искала в клановых тюрьмах целителей, но все разводили руками. Разум девушке не вернуть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Эйда, нам не сдержать… — в дом ворвалась старшая из Эстар.
Старшая, и последняя, сестра почти уничтожила весь клан и сейчас штурмовала главную крепость. Ещё оставались защитницы, ещё оставались защитники, но всё было предрешено. У сестры поддержка всех кланов, а ей удалось поднять только Эстар. И то, потому что сестра обрила своего мужа, этого ублюдка, который заслужил что похуже. Магна предупредила клан, и они смогли выдержать первый удар.
— Она должна родить. — девушка посмотрела на уставшую и окровавленную воительницу.
У той на лице был один вопрос — зачем и почему ты всё ещё здесь, а не на стенах?
Эстар развернулась и ушла, она тоже всё прекрасно понимала, лишняя носительница дара на стенах ничего не изменит.
Магна могла бы ответить, но не стала. Она здесь, потому что знает, что им не выстоять. А ещё она знает, что должна взять в руки этого ребёнка, они как-то связаны, какой-то странной, совершенно неведомой ей связью. Она, Железная Магна, которая стояла насмерть на стенах Красного Замка, зачем-то спасла несчастную. Спасла, хотя должна был просто убить.
— Я здесь. — в дом вошёл молодой колдун.
Кажется его звали Торг, несмотря на молодость она помнила, что он умело обращался с плотью. Быстро находил недуги, лечил, искусно сращивал кости, кожу, мышцы. Он подошёл к роженице, и сам вздрогнул, когда она засмеялась, посмотрев на него безумным взглядом. Вздохнул и принялся за работу, погрузив руки прямо в неё, плавя кожу, мышцы и кости.
Магна помнила, как всё началось, помнила, что просто искала Кора, спрашивала не видел ли кто его. Странно, что в памяти не сохранилось зачем именно он был нужен, в итоге это похоже оказалось какой-то несущественной мелочью. Мелочью, по сравнению с тем, что она увидела в камерах под замком её семьи.
Кто-то сказал ей что видел, как муж сестры спускался в подвалы, и Магна тогда подумала, что ему там нечего делать. Подумала, и пошла вниз, уровень за уровнем, нигде его не находя. В какой-то момент девушка услышала странные звуки, замедлилась, кралась как мышь в амбаре полном зерна.
В самой дальней камере, в полумраке, она нашла его. Он трясся, тяжело дышал, двигался взад-вперёд. Сразу стало понятно, что именно происходит, но с кем — вот в чём вопрос. Она подошла и увидела имперскую женщину, рваный в двух местах мешок в районе рук заменял ей одежду. Над причёской никто не трудился, просто обрезали золотистые волосы поближе к черепу и на этом заканчивали. Но всё это было ерундой — девушка смеялась, а в глазах её уже тогда не было разума.
Кор отбросил несчастную, наконец закончив, и Магна увидела у той живот. Её передёрнуло, и именно тогда она почувствовала — вот оно, то, что у неё в животе, оно должно родится. Оно должно появится на свет. Это что-то родное, что-то своё. Она никогда не хотела детей, они никогда ей не нравились. Более того, она зачастую ненавидела этих маленьких, кричащих и вечно недовольных чем-то личинок людей.
Магна допросила тогда Кора, он рассказал всё.
Это было в самом конце войны, про несчастную просто забыли. Девчонку нашли в разбитом обозе, подумали, что она из вражеской семьи, опрашивали долго, но так ничего и не поняли. Её просто кинули в самый дальний угол и время от времени кормили, надев ошейник из келемита, пропитанный даром.
Вещица подлая, она лишала мага сил, причиняла боль и страдания, с ней даже спать получалось только рывками если ты маг.
Кор сначала уверял что она уже была безумна, когда он её нашёл, что ошейник лишил девчушку разума. Но после несколько правильно заданных вопросов ублюдок сознался что нет, у неё был разум. Он сам перевел её на самый нижний уровень тюрьмы, никто сюда не заглядывал уже сотню лет. Перестал её кормить и поить, и всё ради того, чтобы она согласилась добровольно…
