Небольшая дверь вела в каморку под лестницей. Мухомор достал ключ, недавно смазанный замок открылся совершенно беззвучно. Петли, тоже смазанные, не скрипнули. Сразу через порог он не шагнул – опустился на корточки, пошарил у пола, сожалея об отсутствии фонаря.
Ага, вот она…
Осторожно-осторожно провел рукой вдоль тоненькой стальной проволоки, отцепил ее от вбитого в стену и загнутого гвоздя, смотал аккуратной бухточкой, положил на пороге, с краю, у косяка двери – не хватало еще на обратном пути зацепить ногой за проволочную петлю. Никто из нынешних обитателей «Салюта» под лестницу никогда не заглядывал, но Мухомор предпочел перестраховаться – другой конец проволоки крепился к предохранительному кольцу гранаты-«эфки», осколки которой не оставили бы в каморке ничего живого.
Тайник был в самом дальнем углу, чтобы добраться до него, пришлось согнуться в три погибели. Мухомор нащупал ручку, потянул, – и вытащил из-под кучи всякого хлама металлический чемоданчик – по виду похожий на тот, что он забрал у покойного Мастера, но чуть побольше размерами.
Взглянул на светящиеся стрелки часов, удивился: с начала обстрела прошло семь минут… А казалось – значительно дольше. Дорога, ведущая на холм, поганенькая, не разгонишься, – но все равно «Лендровер» вот-вот туда доберется… И тогда, как только смолкнет миномет, надо будет уходить. Не раньше, чтобы не попасть под шальную мину. Но и не позже, чтобы не успели вернуться те шестеро – если, конечно, еще останутся к тому моменту вшестером. А если же кто-то и намеревается под шумок проникнуть в «Салют», наверняка держится сейчас в отдалении. И этого «кого-то» тоже надо опередить…
Размышляя так, Мухомор открыл чемоданчик. Встроенная в крышку лампочка осветила содержимое мягким голубоватым светом. Все в порядке… Никто тут не побывал – хитрый и осторожный – и не забрал сокровище, и не привел тайник в прежний вид.
И в этот момент послышался какой-то звук за спиной… Какое-то легкое шевеление. Крыса? Мухомор выдернул пистолет, развернулся, сам похожий в этот момент на загнанную в угол крысу – нависающая лестница упиралась в спину, не давала разогнуться.
Ничего не увидел, но почему-то показалось, что серый прямоугольник за наполовину притворенной дверью стал несколько шире…
На улице продолжали грохотать мины – не слишком часто, но регулярно. Звуки разрывов сюда, внутрь здания, долетали достаточно ослабленными – и после очередного Мухомор вновь услышал какой-то неясный шорох – здесь, рядом, в каморке…
– Киргиз? – спросил Мухомор негромко, прикидывая, как послать несколько пуль веером, и при том самому не угодить под рикошет. Наверняка он, макака узкоглазая, больше некому…
Бесшумное движение в темноте он не увидел, скорее ощутил пресловутым шестым чувством, но сделать ничего не успел – что-то безжалостно и хрустко ударило в скулу. Яркий огненный всполох вспыхнул во мраке, и разлетелся тысячей искр, и они не гасли удивительно долго.
Как у него из пальцев выдирают рукоять чемоданчика, Мухомор не почувствовал.
2.
На столе лежала пачка фотографий.
– Посмотри, – сказал Генерал.
Руслан посмотрел… Голое тело, вытянувшееся на земле, – заснятое с разных ракурсов. Кадр, запечатлевший голову крупным планом, сомнений не оставлял: Эскулап. Мало похож на себя, черты лица деформированы, нет знаменитой бороды, нет вообще ни одной волосинки – ни бровей, ни ресниц… Но узнать можно.
Никаких следов, свидетельствующих о насильственной смерти, Руслан на снимках не разглядел. Но на всякий случай спросил:
– Убит?
– Сам… Не самоубийство – выпил зелье старухи Ольховской, а оно… В общем, протухло за полвека. Природный вирус-W вне организма может жить годами. Но тут даже для него срок великоват оказался.
– Значит… – медленно начал Руслан.
Генерал перебил:
– Это значит, что мы с тобой в одной лодке, Русланчик. У меня не осталось ни одного живого экземпляра. И нет «пятьдесят седьмого», ни одной дозы, – чтобы экземпляр сделать. Соответственно, не получить сыворотку крови, из которой приготовляются необходимые тебе препараты. Сам знаешь: в твоем организме идет обратный отсчет, и стрелка все ближе к красной черте. Ситуация ясна?
– Ясна… – кивнул Руслан.
Куда уж яснее…
Генерал помолчал, размышляя: не добавить ли к продемонстрированному кнуту какой-либо пряник? Решил повременить. Мальчик слишком долго гулял без ошейника и поводка, и надо хорошенько присмотреться к нему, – сможет ли работать по-прежнему. Даже самые верные сторожевые псы дичают от вольной жизни.
Руслану, по странному совпадению, тем временем тоже пришла в голову «собачья» аналогия. Точнее сказать, «собачье» воспоминание…
Девять лет назад… Руслан, курсант предвыпускного курса, – в летнем отпуске. На родине, в Белгороде. Они с Иришей – пятилетней племяшкой – гуляют в парке, в старом, запущенном, давно превратившемся в стихийную зону отдыха на берегу Северного Донца. Бросают друг другу фрисби, или, по-русски говоря, летающую тарелку – пластмассовую, ярко-красную. Иришка смеется, бегает изо всех сил, стараясь успеть к месту падения тарелки… Потом к забаве присоединяется чья-то собака – овчарка, совсем молодая, не старше года, не успевшая утратить щенячьей игривости. Теперь тарелку бросает Иришка, собака гоняется за ней, смешно подпрыгивает, пытаясь схватить на лету планирующую игрушку – наконец хватает, приносит в зубах, кладет у ног девочки… И все повторяется. Развлечение обрывает резкий свист, в отдалении появляется человек с поводком в руках. И пес преображается – ни следа игривости, несется к хозяину, застывает у ноги – мохнатая боевая машина, готовая выполнить команду «Фас!»
Почему-то сейчас Руслан сам себе казался похожим на того пса… И неприязненно ждал, когда прозвучит команда.
– Возможность выкрутиться у тебя, и у меня одна, – заговорил Генерал. – И зовут ее Андрей Ростовцев. Где он?
– Он умер.
– Обстоятельства?
– Самоубийство. Застрелился…
– Та-а-а-к… Рассказывай. С самого начала, но без лишних подробностей.
Руслан рассказал, коротко, но вполне исчерпывающе. С начала – с того самого дня, когда к его кабинету пришли три человека с автоматами в руках, готовые превратить в решето начальника службы безопасности. Прямой лжи в рассказе не было, но среди пропущенных подробностей оказалось все, связанное с Наташей.
– Когда антидот подошел к концу, я предложил ему пистолет с одним патроном. Со спецпатроном. Я ведь не знал, что…
– Где тело? – быстро спросил Генерал.
– Похоронено. Не на кладбище, естественно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
