— Но ты же спал со мной этой ночью? Это что было исключение из правил? — повернулась я к нему.
— Да, исключение ради тебя, — ответил он, задумчиво улыбаясь, бережно стирая запоздалую слезинку с моей щеки.
— Почему ты такой нежный? — перехожу на шепот, не отрывая от него глаз. Да, я влюбилась. Как-то внезапно и очень сильно.
— Ава, ты меня сегодня пугаешь. Давай в душ, обедать и к четырём часам нужно успеть в школу, — такие мужчины как Джордж, очень быстро перестраиваются, резко переходя из одного состояния в другое. Они не мы, они не способны млеть и часами блаженно парить душой после хорошего секса.
— Пойдём в душ вместе? — попытка не пытка. Мне интересно, нет, не так, мне жизненно необходимо понять этого мужчину, почувствовать его пределы, осознать, как он мыслит, что чувствует. А он на мой вопрос удивлённо вскидывает брови с видом «тебе снова мало?». Но мне правда мало, но не секса, а его самого. Видимо, это какой-то подсознательный страх. Я хочу видеть его беспрерывно. Это ненормально, я понимаю. Но ничего не могу с собой поделать.
— Тогда мы в школу точно не успеем, — хмыкает он, натягивая штаны. — Как потом смотреть ребёнку в глаза? … Тем более, душ это одно из моих любимых мест, — многозначительно мне подмигнув, Джордж скрылся на лестнице.
Я минут пять таращусь на упаковку противозачаточных, ощущая внутреннюю борьбу. А если уже? Ну, а вдруг? Это же навредит ребёнку. А если зачатия не состоялось, хочу ли я принимать таблетки? Может, я желаю этой беременности? … Да, я бы хотела иметь частичку Джорджа. В которой смешался бы он и я, было бы чудесно. Поэтому выдавив одну таблетку, я смываю её в унитазе. Прости, Джордж, но у меня тоже есть право решать.
…Изменились ощущения, взгляды, поведение. Теперь каждая улыбка, слово и прикосновение имеют вес и значение. То, как мы вместе вышли из дому, взявшись за руки, как он гладит меня по спине, коротко целуя прежде, чем я сяду в машину. Как я улыбаюсь ему в ответ. Какое при этом у нас выражение глаз. И мне плевать кто смотрит и что думает. Мне важно это новое состояние «вместе». Со своим первым мужем, как женщина я спала глубоким сном спящей красавицы из сказки, жила подобием брака, затем появился Киран и разбудил во мне ту дремавшую чувственную фурию. А вот Джордж … я не знаю, что сделал со мной Джордж, как он это всколыхнул, но теперь я не просто чувственная, живая женщина — я океан любви. Моя душа развернулась до размеров вселенной, желая дарить и принимать любовь. Это необыкновенное состояние! Как в таком состоянии можно принимать противозачаточные, когда его хочется размножать?
— Джордж, я не понимаю, почему такой шикарный мужчина, как ты до сих пор был один?
— Так, нам ехать минут пятнадцать, если отвечать с большим паузами, вопросов будет не много, — усмехается он. — Как-то не складывалось, через время постоянно вылезало нечто, что становилось огромной преградой и решать нестыковки не было желания. Особенно, когда речь шла о моём ребёнке или чрезмерных претензиях в мой адрес. Я вредный. Ужасно упрямый и требовательный. Ты тоже это скоро прочувствуешь.
— А я надеялась, что ты предполагаешь другое, — дёргаю плечом со слегка обиженным и загадочным видом.
— Хм, есть конечно такой процент вероятности, что та самая моя идеальная женщина, созданная природой лично для меня, которая гармонично сольётся с моей жизнью, женщина, которую я буду обожать настолько, что сломаю к чертям все свои принципы, которая причешет моё упрямство и будет любить безусловно, сколько б нам ни было отпущено, — заиграв желваками, Джордж почему-то свернул к обочине. И откинувшись на сиденье он закрыл глаза, дёргая кадыком. — Ты нужна мне, Ава. Ни одна женщина не вызывала во мне такого желания строить с ней отношения и … жить.
Беру его руку в свою, подношу к губам и мягко целую. Молча. Он и так всё понимает. Открыв глаза, Джордж тянется ко мне за поцелуем. Нежно, томно, сладко. Бесценные моменты индивидуального счастья.
Если бы мне было даровано в жизни всего лишь одно желание, которое господь обязуется исполнить — я бы не задумываясь попросила для Джорджа долгих и здоровых лет жизни. В какую часть неба и как громко нужно кричать, чтобы тебя услышали? Потому что это всё, что я хочу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Порывисто обнимаю его, сжав руками крепко-крепко. Не отпущу. И не отдам.
Эмма ждёт нас в школьном дворе, окружённая подругами. Хихикая, девчонки что-то бурно обсуждают, и заметив нас, Эмма приветливо машет рукой. Джордж обнимает меня, и некоторые одноклассники Эммы и учителя отмечают, что её отец пришёл не один.
— Ты первая, — шепнул мне Джордж, будто прочёл мои мысли. — Ни одна женщина ранее не появлялась рядом со мной на глаза столь придирчивой публики, как одноклассники моей дочери.
— Здравствуйте, мистер Олкот, — хором бросают подруги Эммы.
— Привет, девчонки! Как жизнь?
— А это ваша жена? — спрашивает самая высокая из них. Удивительно, как иногда раздражает подростковая прямолинейность и заносчивость.
— Очень проницательно, юная леди. Почти. Это моя невеста. Правда классная? — зато Джордж держится так непосредственно, загляденье, а не мужчина. — Эмма, нам пора ехать! Оставьте немного сплетен на завтра.
— Это не сплетни, пап. Мы обсуждали будущий конкурс! — плюхнувшись на заднее сидение, Эмма достала блокнот, что-то там царапая. — Кстати, ты помнишь, что сегодня мой вечер?
— Как я мог забыть, бельчонок.
Наша рыжая бестия вначале выбрала играть в «монополия», и мы с ней до самого ужина пытались обыграть Джорджа, но безрезультатно, он вышел абсолютным победителем. Затем бельчонок закомандовала играть в «твистер». И то было очень уморительно. Давно так не смеялась и не растягивалась. И вот когда одна моя нога на зелёном, другая на красном, и обе руки на жёлтом, при этом переплетаясь конечностями с Джорджем, как неудачная иллюстрация из Камасутры, он вдруг произносит совершенно серьёзным тоном:
— Эвелин, ты выйдешь за меня замуж?
О, я уверенна, что я единственная, кому сделали предложение именно таким способом!
— Да, — выдыхаю я, чуть не рухнув. — Конечно.
— Тогда, прошу, прими моё кольцо. Оно в моём кармане, — смеясь, добавляет Джордж. Но суть в том, что если я полезу к нему в карман — я проиграю в игре. Кое-кто на это специально и рассчитывает.
— Ну, что ж, хитрец, я не против, чтобы и эта победа досталась тебе, — и я с не менее победоносным видом извлекаю из его кармана шикарное обручальное кольцо.
— Станьте оба в центре поля, я хочу вас снять! — подскочила Эмма, которую озарила очередная идея. — Будем это видео вашим внукам показывать. Я буду задавать вопросы, а вы отвечать. Только по моей команде. Ясно?
— Вот поэтому никогда нельзя пропускать ужин, — шутливо вздыхает Джордж. — Ясно, дорогая.
— Ава, ты согласна выйти за Джорджа, любить его всем сердцем преданно и без остатка? Никогда не портить ему настроение …
И пока Эмма придумывает окончание фразы, я добавляю сама:
— Любить и быть рядом каждую минуту, даже если мы далеко друг от друга. Да, я согласна.
— Джордж, а ты согласен взять в жёны эту женщину, любить и оберегать её?
— Бесконечно. Всегда. Всей душой. Да, я согласен, — ответил Джордж, не сводя с меня своих тёплых глаз.
— Тогда ты можешь надеть кольцо и поцеловать свою невесту! Объявляю вас мужем и женой!
— Эмма, у тебя просто талант вести свадебные церемонии, — бормочу я, растрогавшись, после того как Джордж поцеловал меня на камеру. — Классная идея вести видеохронику.
Только вот в спальне меня ждало ещё одно настоящее потрясение — комната была вся в цветах! Белые, кремовые и розовые розы. А кровать, пол и … наполненная ванна усыпаны лепестками красных. В ванной горят свечи, в ведёрке остывает шампанское, а где-то из колонок доносится прекрасная музыка, трогающая чувства, каждую из ста струн в отдельности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мне на плечи легли руки Джорджа.
— Так ты, оказывается, романтик. Это так мило. Снова у меня?
