опекуна.
— Нет. А должен?
У пожал плечами:
— Возможно.
Они могли сразу воспользоваться каналом для заоблачных кубов или корпоративной шахтой, но агент не хотел переплачивать. Спешить некуда, остаток пути пролегал по осенним оранжереям.
Два пролета — и ты в царстве увядания.
Земная флора, средние широты.
Мальчик замедлил шаг и стал восхищенно озираться. Под ногами расстилались плиточные дорожки, усыпанные шуршащей листвой. Клены, березы и липы выстраивались в плотные коридоры. Вейшенгу казалось, что кроны сплетаются между собой, формируя пронзительный красно-желтый шатер. Среди стволов виднелись чугунные скамейки, имитирующие ковку. Рядом со скамейками виднелись аннигиляционные урны, подсвеченные голубым неоном.
— Красиво, — прошептал Стиг.
Аллеи были врезаны в толщу геокупола и охватывали сооружение непрерывным кольцом. Через равные промежутки в осень врубались лестничные площадки и цилиндры лифтовых шахт. Первые были стилизованы под крытые беседки, вторые — под тумбы с объявлениями в старинном европейском городке. Карта, выведенная в меню дополненной реальности, показывала, что до ближайшего «заоблачного» пролета еще сто шагов.
Иллюзия обеспечивалась видеоэкранами, расширяющими перспективу. Слева от Вейшенга и Стига простирался парк с несуществующим озером в окружении пологих холмов. Справа от пола до потолка тянулись секции панорамного окна с видом на внутреннее пространство Фуллертауна. В просветах между деревьями можно было увидеть линию канатной дороги с неспешно ползущими вагончиками. С большого расстояния вагончики казались оранжевыми пятнышками, налипшими на черную нить. Словно четки буддийского монаха.
Сравнение вызвало улыбку на лице господина У.
Осень под куполом.
И четки монаха.
— Далеко от нас, — реплика прозвучала, когда они сели на свободную лавочку. Спиной к панорамным окнам — так, чтобы видеть придуманное дизайнерами озеро. У терпеливо дожидался продолжения фразы. — Я говорю о Калорике.
— Ты влез в инфосеть, — догадался агент. Стиг, разумеется, обладал базовым набором вставок, позволяющим комфортно ощущать себя в современных мегаполисах. Кто бы ни подчистил память ребенка, он оставил инструменты, необходимые для выживания. — Сейчас?
Мальчик кивнул.
И заговорил снова:
— Один из стратегических миров, да? База Космофлота, орбитальная крепость, и всё такое. Разве мы имеем право обсуждать такие вещи?
— Конечно, имеем, — фыркнул господин У. — Там живут и обычные люди, не только солдаты. Много обычных людей.
— Потомки земных колонистов.
— Верно. И сами колонисты. Не забывай о том, что масштабная экспансия развернулась сравнительно недавно.
Воцарилось молчание.
На колени Стигу мягко опустился высохший кленовый лист.
— Идем, — Вейшенг встал, и мальчик последовал его примеру. — В Заоблачности много интересного.
Осень была приятным, но искусственным зрелищем. В галереях поддерживался запрограммированный микроклимат, под слоем почвы и тротуарной плитки ландшафтные мастера проложили разветвленную гидропонику, а в потолок вмонтировали ультрафиолетовые лампы дневного освещения. Все деревья были переделаны под чужую гравитацию, атмосферу и отсутствие стандартной экосистемы.
Разговор продолжать не хотелось.
Ориентируясь по схеме, выведенной на зрительный нерв, господин У добрался до лестничного пролета в Заоблачность.
Ступени уперлись в КПП.
Ничего особенного — просто металлическая стена с контурами дверных створок. Замерцал биометрический индикатор, но Вейшенг его проигнорировал. Стандартная процедура не устраивала агента. Только мысленные административные запросы, отправка полномочий через служебные протоколы и сверка личных идентификаторов.
Стена раздвинулась, пропуская людей в элитный сектор.
Поначалу Вейшенг не понял, что происходит. Тот же осенний парк, те же деревья, скамейки, дорожки и урны. Вот только перспектива казалась... менее иллюзорной. Сверившись со схемой, он все понял. За КПП простиралась подкупольная рекреационная зона. Здесь стена геодезика превращалась в потолок и нависала над владениями финансовых магнатов. Естественный изгиб использовался по полной, формируя иллюзию небосклона. Над головой светило тусклое солнце — Вейшенгу почудилось, что он переступил запретный порог и окунулся в мягкий европейский октябрь. Если верить схеме, рекреация была разделена силовыми полями на четыре кластера, посвященных земным сезонам. В каждой четверти — свое время года. Зима, весна, осень и лето. Что ж, для полноценной прогулки следует запастись кучей одежды. Или одним универсальным комбинезоном, поддерживающим термообмен в зависимости от условий среды.
— Хочешь увидеть небо? — спросил господин У. — Настоящее. Без дождя и всей этой мути.
— Конечно, хочу! — обрадовался Стиг. — А можно?
— Для этого мы здесь.
Сезонные границы обозначались легким мерцанием силовых полей. Сразу и не заметишь — всё укрыто голограммами. Если же начнешь присматриваться, то увидишь сходящиеся вдалеке плоскости. Подернутые рябью искажений парковые ландшафты.
Кое-где в газоны были вмонтированы искусственные водоемы с прозрачным дном. Подойдешь к берегу, заглянешь в глубину, а там — канатные дороги, гостиничные комплексы на антигравах, крыши домов и лабиринты улиц. Лоскутное одеяло расползающейся реальности.
Мальчик остановился на краю обзорного озера и восхищенно уставился вниз. По лику Фуллертауна скользнул высохший березовый лист.
Завораживает.
Кажется, смотришь на затонувшую Атлантиду или город переделанных амфибий, решивших слиться навеки с Мировым океаном.
— Идем, — У положил руку на плечо Стига.
Они сделали крюк, огибая озеро. Направились в сторону галереи, связывающей парк с внешней частью геодезика.
С каждым шагом искусственный небосклон начинал сильнее давить на психику. Визуально — безупречная фальшивка. Трехмерная графика, скользящие в вышине облака, пролетающие мимо птицы. Земное солнце, опять же. На подсознательном уровне Вейшенг чувствовал, что свод расположен от силы в десяти метрах над головой. И продолжает опускаться.
Деревья стали карликовыми. Появились клумбы и зеленые шары аккуратно подстриженных кустов. Где-то справа журчал фонтанчик.
Галерея нырнула в толщу купола.
С двух сторон тянулись двери лифтов и проемы лестничных площадок. Некоторые арки затягивала голубоватая пелена энергетических барьеров. Частные владения, выкупленные на корню одним семейным кланом.
— Кто здесь живет? — мальчик вертел головой по сторонам, ему всё было интересно.
— Очень богатые люди, — ответил господин У. — Они могут позволить себе мир без дождя.
На сайтах по продаже и аренде недвижимости можно было устроить виртуальную экскурсию по апартаментам Заоблачности. У видел стеклянные потолки, за которыми всегда сияло солнце. По ночам — звезды и парочка местных лун, каждая из которых вдвое меньше земной. Были и открытые всем ветрам комнаты без потолка, защищенные прозрачными силовыми колпаками. У видел ангары с летательными аппаратами, сады и оранжереи, устремленные ввысь телескопы. Владения хозяев Динкена исчислялись сотнями квадратных метров — небывалая роскошь для ограниченного пространства Фуллертауна.
Они выбрались на внешнюю галерею.
Стиг подбежал к прозрачному ограждению и вцепился в перила. Вейшенг У встал слева от мальчика, скрестил руки на груди.
Вокруг простиралось облачное море.
Клубящаяся зыбкая пелена. Изменчивая, неустойчивая, накрывшая всю планету непроницаемым слоем белесой
