— Они могут не понадобиться, — сказал Севедж. — Давайте пока ничего не устанавливать окончательно. Особенно потому что Бартон знает о наличии что у нас таких ракет. Он мог уже установить защиту. Узнаем, когда парни Мисковски окажутся на месте.
— Я бывал в ситуациях, которые нравились мне больше, — сказал Оуэнсфорд. — Но, наверно, это лучшее, что можно сделать.
Наступила долгая тишина.
— Есть еще предложения? — спросил Фалькенберг.
— Сейчас нет, — ответил Севедж. Он набивал табаком большую трубку. — Мне кажется, Иен на верном пути. Нашим главным сюрпризом будут минометы и безоткатные орудия. Надо приберечь этот сюрприз до тех пор, пока он не будет нам нужен больше всего. Надо найти более дешевый способ сбить первый посадочный корабль.
— Конечно, второго может вообще не быть, — негромко сказал Лисандр.
Фалькенберг надел очки и склонился к карте.
— Эймос, когда следующая связь с группой Мисковски?
— Они должны каждые два часа останавливаться и ждать сообщений — это через сорок минут.
— Хорошо. Я хочу поговорить с Этьеном Леду.
— Есть идея, Джон Кристиан?
— Возможно, Джереми. Возможно. А тем временем найдите мне лучшего специалиста по местным условиям в районе этой базы.
— Я думаю, Фуллер, — сказал Эймос Фаст.
— Верно. Фуллер. Хотя если бы у нас был кто-нибудь живущий у берега… разве у нас нет новобранца из прибрежной деревни?
— Парди, племянник Леду, — ответил Иен Севедж. — Он в группе Мисковски.
— Да, конечно. Еще кто-нибудь такой же? Все равно пошлите Фуллера ко мне в кабинет и попросите Мак-Кларена отобрать трех человек и явиться ко мне насчет оборудования.
— Мак-Кларена? Полковник, вы ведь не собираетесь сами… — Иен Фрейзер был поражен.
— Думаю отправиться, — сказал Фалькенберг.
— Но полковник… Улыбка Фалькенберга стала холодной.
— Ваша озабоченность принята к сведению, капитан.
— Да, сэр.
— Принц, я был бы рад, если бы вы сопровождали меня в качестве моего адъютанта. И ваш korpsbruder, разумеется.
— Спасибо, сэр.
— Хорошо. Эймос, через пять минут я буду у себя в кабинете. Действуйте.
Фалькенберг направился к двери.
— Боже, вот это да, — сказал Иен Фрейзер. Он поднял личную коммуникационную карточку. — Центурион Ягучи. Найдите моего денщика. Сегодня вечером мы выступаем в поле.
— Сомневаюсь, Иен, — сказал майор Севедж.
— Сэр?
— Он не собирается отпускать вас отсюда.
— Черт возьми, Джереми… Послушайте, в прошлый раз вы меня отговорили, но на этот раз я это сделаю. Клянусь, на следующем полковом совете…
— Ничего вы не сделаете, — сказал Севедж. — Вы все равно проиграете, а если выиграете голосование, полковник не согласится с таким решением. Будьте логичны, Иен. Все решено и расписано. Вы нужны здесь, чтобы руководить деталями. А главные приказы будут отдавать там. — Майор Севедж пожал плечами. — Если бы не отправился полковник, пошел бы я. Очень любезно с его стороны избавить меня от этого.
— Да. Послушайте, вам все равно, что я за него тревожусь?
— Мы все тревожимся. Если вы воображаете, что расстроены, представьте себе, что скажет главный старшина. Сомневаюсь, чтобы Джон Кристиан взял его с собой. — Севедж кивнул Лисандру. — Простите, что вам пришлось все это выслушать…
— Я рад этому, сэр. А теперь прошу меня извинить, мне нужно подготовиться.
— Конечно, ваше высочество.
XX
В офицерской гостиной кипела лихорадочная деятельность. Несмотря на немногочисленных посетителей, работники столовой сложили большинство столов и стульев, а остальные заталкивали под столы. Двое рядовых драили пол. Еще один за стойкой бара укладывал бутылки в ящики.
— Есть возможность пообедать? — спросил Лисандр у официанта.
— Да, сэр, но выбор невелик. Зубатка и сладкий картофель…
— Гмм. — Урсула чуть улыбнулась. — Стандартная еда на Таните…
Сержант Олбрайт выглядел обиженным.
— Да, мэм, но необычная для нашей столовой. Но понимаете, у нас тревога.
— А нам больше и не нужно, — сказал Лисандр. — Пожалуйста, сержант, я бы хотел зубатки и немного картошки. И пиво, пожалуйста.
— Да, сэр. Альери, установи стол для господина принца. Прошу прощения, сэр, но меня ждут на кухне.
— Нам не обязательно есть, — сказала Урсула. — Я предпочла бы…
— Конечно, нам нужно поесть, — сказал Лисандр. — По крайней мере мне. — Он старался говорить спокойно и надеялся, что ему это удается. Но в нем боролись противоречивые чувства. Ему хотелось побыстрее уйти от Урсулы, участвовать в деле и показать Фалькенбергу, на что он способен. «Странно, — подумал он, — мне приятно быть с Урсулой. Иногда даже кажется, что я в нее влюблен». Он думал о том, какие сложности могут из-за этого возникнуть. Он, несомненно, чувствовал себя виноватым, что готов оставить ее и отправиться с Фалькенбергом. Но больше всего он боялся, что не оправдает ожиданий Фалькенберга. Ему хотелось понравиться Фалькенбергу больше, чем отцу, и он не понимал этого. А глубоко внутри, под этими чувствами скрывался элементарный страх погибнуть или, что еще хуже, остаться калекой.
Тем временем Урсула с большим пониманием отнеслась к его добровольному участию в операции Фалькенберга, и хотя Лисандр ценил такое отношение, ему было трудновато с ним смириться.
Они сидели и ждали пиво.
— Я отдал кое-какие распоряжения, — сказал он. — На случай если не вернусь. Полк позаботится о тебе…
— Если мне вернут мой контракт, я сама о себе позабочусь, — сказала Урсула. — Ты не вернешься?
— Не говори глупости. Я адъютант полковника. У меня лучшие телохранители во всей галактике. К тому же рядом со мной Харв.
— Конечно. А когда ты улетаешь с Танита?
— Не знаю.
Они еще немного посидели в неловком молчании. Потом она улыбнулась и сказала:
— Все в порядке, Я буду скучать по тебе.
«Я тоже буду скучать», — подумал он. Хотел сказать что-нибудь, но не смог. Молчание затянулось.
Он испытал большое облегчение, когда к их столику подошел сержант Олбрайт.
— Прошу прощения, сэр, нам не хватает людей. И большинство столиков уже упаковано. Не будете возражать, если к вам подсядут капитан Свобода и миссис Фуллер? Спасибо, сэр.
Олбрайт ушел, не дожидаясь ответа. Немного погодя к столику хромая подошел долговязый офицер.
— Меня зовут Антон Свобода. Комендант штаба. Ваше высочество, нам сказали, что вы не возражаете, если мы…
— Конечно, сэр. — Лисандр встал. — Мне кажется, будет лучше, если вы будете называть меня Лисандр. — Он прикоснулся к нашивке корнета на воротнике. — Говорят, в гостиной надо всех называть по именам. А это Урсула Гордон.
— Рад знакомству, Урсула. Лисандр. Хорошо, — сказал Свобода. — Хуанита Фуллер. Принц Лисандр Коллинз Спартанский, в настоящее время доброволец-корнет в полку. Что означает, что ваш муж больше не младший корнет. И мисс Урсула Гордон.
Капитан Свобода помог сесть Хуаните, потом сам осторожно сел. Левая нога его была укутана во что-то напоминавшее большую подушку.
— Пара кроков, — сказал он. — На самом деле нас обоих только сегодня выписали из госпиталя. Муж Хуаниты на совещании…
— Ага, — сказал Лисандр. — Корнет Марк Фуллер? Я сегодня виделся с ним в кабинете полковника. Очевидно, сегодня вечером он будет пилотом полковника.
— Надеюсь, они быстро освободятся, — сказала Хуанита.
— Да, не очень приятно. Первый день из больницы, и никто не встречает дома, — сказала Урсула.
Хуанита покачала головой.
— У нас нет дома.
— Я об этом позабочусь, — сказал Свобода. — Что-нибудь подыщем. Хотя не знаю, что можно сделать сейчас. — Свобода покачал головой. — Может, вам стоит сегодня переночевать в госпитале.
— Не хотелось бы, — сказала Хуанита.
— А в чем дело? — спросил Лисандр.
— Видите ли, корнет Фуллер только что поступил в полк, — сказал Свобода. — И ему еще не отвели квартиру. Он жил в помещении для холостых офицеров. Хуаниту ранили в спасательной операции и, когда привезли сюда, сразу направили в госпиталь, и никто не подумал о квартире для семейных. Обычно такими делами занимаюсь я, но… — Он показал на свою ногу. — С того времени как мы освободили миссис Фуллер, я не садился за свой стол. — Он пожал плечами. — Не было бы никакой проблемы, если бы нас не выписали прямо во время общей тревоги. Кстати. — Он слегка возвысил голос. — Олбрайт.
— Сэр! — К столу подошел официант гостиной.
— Сержант, похоже, вы все здесь упаковываете.
— Да, сэр.
— Могу я посмотреть приказ?
— Он на кухне, сэр.
— Пожалуйста, принесите его. Вместе с бутылкой вина. Подойдет любая открытая бутылка.
— Да, сэр.
Они подождали, пока не вернулся Олбрайт с большим кувшином красного вина.
