- Поешь, - Катя сунула ему миску с кашей. - Человека спасли, а он допросы устраивает.
Хозяин послушно съел две ложки каши, подвинул Сергею стакан.
- Налей, сынок, - голос у него был недобрый.
В нижнюю квартиру стали звонить, затем застучали.
- Екатерина! - раздался голос Крячко.
- Опять нажрался! - Катя дернула плечом. - Вот от него и сбегла, - взглянула на хозяина. - Будешь голосить, куска хлеба не принесу.
- Напугала, - злоба в хозяине прибывала. Сергей не мог понять, как только что умирающий от голода старик мгновенно окреп и налился таким ядом.
Внизу продолжали стучать, затем раздались шаги, и в дверь позвонили. Катя кинулась к старику, пытаясь заткнуть ему рот подушкой, но не успела.
- Здесь они! Здесь!
- Откройте! Милиция!
Катя знала голос Станислава. Сергей бросился к окну, третий этаж его не смущал, но на тротуаре стояли милиционеры.
- Прыгай, поймаем! - сказал один.
- А может, и не получится! - осклабился второй.
В комнату вошли Гуров и Крячко, последний деловито достал наручники.
- Успеем, - сказал Гуров, спросил: - Бестаев, ты что это на месте не сидишь, все по Москве бегаешь? Я что тебе, мальчик? - полковник повернулся к хозяину, нахмурился. - Змей? А ты как сюда попал?
- Проживаю на собственной площади согласно прописке, - ответил старик голосом актера Филиппова.
- Я даже не знал, что у тебя нора есть, - удивился Гуров. - А людям рассказываешь, что у тебя ноги фашистской миной оторвало. А не прыгал ли ты с чужим кошельком в зубах на станции Сходня? Тесен мир, - Гуров хохотнул.
- Еще посмотрим, чей смешок, сыскарь, будет последним! - вызывающе произнес Змей.
- Посмотрим, посмотрим, - повторял Гуров, направляясь к милицейским машинам.
И что-то сыщику не понравилось в сержанте, обеспокоило, он сделал шаг в сторону, хотел обратиться к Станиславу, выиграть две секунды, но не обернулся и ничего не решил. Ночь прилипла к глазам, а ноги подкосились, он увидел смешные завитушки на затылке лежавшего на асфальте Станислава, рванулся, но сумел только упасть на друга.
- Вот бьются, до последнего, - сказала женщина, закрывая собой сумку с молочными бутылками.
- Ты взгляни, как одет мужик, а внешность? Бельмондо!
- А его железом по затылку! Ужас какой-то! Моего бы кто шарахнул. Узнай, поменять нельзя? Я бы этого даже в нетоварном виде взяла.
Ряженые менты так внимательно следили за погрузкой в машину Гурова и Крячко, что напрочь забыли о Сергее. Когда они опомнились, ни парня, ни девки рядом не было.
* * *
Начальник разведки Турова в операции не участвовал. Когда поступил сигнал, что Бестаева засекли, то майора Дубова (так звали начальника разведки, он продолжал служить в органах. Туров считал это выгодным), не было на месте, а приехал он к шапочному разбору. Сержанты работали на преступников уже давно и, как часто случается, своего начальника не любили. Сейчас они тихо ликовали, что захватили полковников в отсутствие майора. А что те ушли, так никуда они не денутся, а битву вели вдвоем против восьми кавказцев и двух старших офицеров.
Майор Дубов прибыл во двор офиса одновременно с машиной, в которой находились Гуров и Крячко. Они еще не пришли в сознание. Узнав, что Бестаева среди задержанных нет, майор чуть не упал в обморок. Решил было "задержаться", чтобы результаты операции доложили хозяину без него. Но он был опытный мент и понял: концы можно убрать только одним способом, и сделать это может только он сам. Майор загнал машину в гараж, забрал у сержанта автомат, прикрыл дверцы гаражного блока и расстрелял в упор обоих сержантов и водителя, запер гараж и побежал к Туру.
Тот выслушал доклад спокойно, чем удивил майора.
- Раненых офицеров отвезите в Склифосовского, я туда позвоню, вас примут по высшему разряду. Чего хочешь делай, майор, но милицейскую машину необходимо отогнать за город, взорвать и сжечь. Она никакой экспертизы не выдержит. - И совершенно неожиданно успокоил майора: - Да ничего страшного не случилось, имели трех врагов, теперь остался один.
- Но полковник Гуров... - забормотал майор.
- Он не наш человек, ему полезно отдохнуть, не лезть в пекло.
* * *
Когда результаты боя в самом центре города доложили генералу Орлову, он ответил категорично:
- Живы, черепушки не пробиты? Значит, выживут! А все остальное - собачий бред! Такого не могло случиться никогда. Два лучших офицера дали подойти к себе сзади и оглушить себя, как кухарок! Нет! Вы мне можете выставить тысячу свидетелей, а я утверждаю, что такого произойти не могло!
Генерал вызвал к себе Нестеренко и Котова, сухо пересказал содержание рапортов.
Котов почему-то улыбнулся, а Нестеренко сказал:
- Такого произойти не могло.
- Как выражается Лев Иванович, это вряд ли.
- Я говорю, исключено, а не вряд ли, - набычился Нестеренко.
- Ты меня не учи, сопляк. Я знаю все, что там произошло. Я на это отделение давно гнилой зуб имею. Сотрудников отделения к работе не привлекать. Я сам скажу начальнику отделения, почему он полковник и кем станет в ближайшее время. У вас имеются два оперка... Тиша... Миша... Установить круглосуточное дежурство в палате. И передайте Константину, это начальник или главврач, черт их там разберет, что с него должок двадцатилетний имеется... Не стесняйтесь, так и передайте... Если он парней на ноги быстренько поставит, я его прощу.
* * *
Заместитель министра генерал-полковник Владимир Сергеевич Ушаков пригласил к себе Орлова. За огромным полированным столом хозяин отодвинул для гостя стул, сел рядом, бросил на стол золотую папку неподшитых бумаг.
- Быстро накопилось, - сказал Орлов, тыкая толстым коротким пальцем в неровно лежащие листы. - Думаю, если собрать все наградные листы и благодарности, которые ребятам объявляли, но напечатать поленились, получится больше.
Генерал-полковник служил в различных родах войск и на разных должностях. Он не знал Орлова, слышал о нем и, суммируя все, особенно высказывания людей, которые ругали или хвалили старого генерала, отчетливо понимал: протечет время, придут новые, блестяще образованные и умные, но таких, как Орлов, новая генерация родит не скоро. Таких мастеров можно сравнивать с актерами. Звезд много, но они не теряются среди других, светят не ярче, размером не крупнее, они просто иные.
Ушаков стеснялся начинать неприятный разговор, суетился с чаем, переставлял чашки.
- Тебе минул полтинник? - хозяин кабинета был старше и по званию и по должности, но обращение Орлова к заму на "ты" было закономерным.
Орлов, как говорят менты, был человеком с земли, и даже не это дало право начальнику главка обратиться к замминистра на равных.
Орлов почувствовал: новый зам - свой человек.
- Вчера... - начал хозяин и открыл бар.
- Не ко времени, - Орлов махнул рукой. - Ты понимаешь, Володя, нас мало, мы обязаны беречь друг друга. Я тебя третий раз в жизни вижу, однако верю. Почему?
- Вы сыщик, Петр Николаевич.
- Ну и что же, интересно, пишут? - Орлов, стесняясь, прикрыл ладонью зевок. - "Бестаев был практически схвачен доблестным нарядом отделения, когда в дело вмешались взявшиеся невесть откуда полковники главка, начали давать указания, нападавшие опомнились, открыли огонь из восьми стволов, в результате чего офицеры главка были сбиты с ног, экипаж отделения погиб".
- В различных вариантах примерно так, - сказал замминистра.
- Я пишу рапорт на ваше имя, товарищ генерал-полковник, прошу по факту провести служебное расследование. Некоторые события явно не вяжутся между собой. К примеру. Бог меня простит, но я никак не могу понять, каким образом рядовые были застрелены, а офицеры лишь оглушены?
- Версия просматривается достаточно просто, Петр Николаевич.
- Если вы имеете в виду предательство Гурова и Крячко, то об этом никто не посмеет подумать, а не только написать, - резко ответил Орлов.
- Однако посмели. Малограмотные люди, но достаточно убедительно.
- Жильцы дома? - спросил Орлов.
- Нет, находившиеся на бульваре, - ответил Ушаков.
- Открытое лжесвидетельство. Я это место прекрасно знаю. С бульвара не видно, что происходит между скопищем машин. С обеих сторон стреляли, этот уникальный свидетель не ткнулся носом в траву, оказался акробатом и забрался на дерево?
Генерал-полковник рассмеялся, ответил:
- Дорогой Петр Николаевич, я же не говорю, что верю в свидетельские показания, лишь упомянул, что таковые существуют.
- Интересно, как вы себе представляете скоротечный огневой контакт на узкой улице, и где именно должны находиться желающие остаться в живых свидетели?
* * *
Прокурор неожиданно уперся и заменить своего помощника Федула Драча, который вея дело, отказался. Имелись три свидетеля, чьи показания порочили мужчин, одетых в штатские костюмы. Но стоило материалам переехать из отделения милиции в прокуратуру, как двое из троих свидетелей исчезли, третий разговаривал с Драчем минут двадцать, попросил отвести его в туалет. Вернулся он в кабинет с сильным запахом алкоголя, быстро начал пьянеть, через сорок минут оказался совершенно пьяным. Драч хотел было отправить свидетеля в вытрезвитель, но узнал, что в Москве вытрезвители закрыты.
