— Что? — она непонимающе хлопает ресницами, — ох… Нет! Нет! Ты что? Я в другом смысле… Это было… Неожиданно. И странно. И удивительно…
— Бля… — откидываюсь на спину, выдыхаю, — не пугай меня так. Хотя… Ты и без того сегодня себя превзошла… Что это было, в коридоре?
— Да дурак какой-то, — она расслабленно перекатывается, кладет щеку мне на грудь, мягко перебирает пальчиками по коже, очерчивая шрамы двухгодичной давности.
Те самые, которые я получил, защищая ее.
— А ты сама хороша, — хмыкаю я, — наверняка посмотрела на него, завела мужика…
— Что мне, и смотреть нельзя, что ли? — фыркает она кошечкой, игриво льнет ко мне.
— Нет, — строго отвечаю я ей, — ты - моя жена, мать моей дочери. Только на меня должна смотреть.
— Деспот. — Торжественно произносит она, — и домашний тиран.
— Не без этого, — усмехаюсь я и тяну ее на себя, чтоб усадить верхом, — снимай эту тряпку, хочу тебя голую.
— Нет… — она смущенно тянет шелк вниз, — не надо.
— Надо, — перехватываю ее пальчики, стягиваю с нее белье. Моя жена до сих пор стесняется своих шрамов. Глупо это и так по-женски. Хоть и говорил ей миллион раз, и доказывал делом, бесконечно обцеловывая каждый шрамик, что она - самая красивая. И не только для меня! Вообще самая красивая! С ней по улице невозможно пройти, так и хочется каждому первому придурку, облизывающему ее взглядом, морду набить. И я периодически эти мероприятия провожу. Но все равно, такие разговоры у нас до сих пор случаются.
— Слушай… — она ерзает на мне мокрой голой промежностью, и я ощущаю, как внизу все становится живее и живее с каждой минутой, — ты не звонил Киту? Как там Марта?
— Они с мелкой к Демону с Лапой погнали, — отвечаю я, — так что до утра им будет явно не до нас. Можем праздновать спокойно. Ниже спустись.
— Почему ты ее все время Лапой зовешь? - обидчиво дует губы моя Чертовка, моя женщина, которую я завоевывал не хуже, чем Менелай Трою. И с куда большим успехом, кстати.
Хотя бы потому, что Елена Менелая не любила.
А Чертовка, несмотря на все обиды, была от меня без ума. Только это и помогло, кстати. если б не любила, фиг бы пустила к себе.
Тогда, практически два года назад, она, вообразив себе какие-то обиды, жестко меня просадила, отказавшись общаться и не пуская к телу.
Ох, я и попрыгал, бляха муха!
Учитывая, что еще полностью в себя не пришел, после ранения, заражения крови и длительной реабилитации, когда полтора месяца вообще в полубреду и на наркоте находился, то можно представить, насколько мне было весело.
Чертовка моя умеет раскрасить жизнь во все цвета радуги.
Пришлось ее вылавливать в больнице и силой везти к себе, а там показывать документы и выписки из больницы, чтоб поверила, что не искал я ее по самым объективным причинам.
И что мои дальнейшие действия продиктованы полностью логикой.
Ну вот если бы не хотел я ее видеть, знать, искать, разве поперся бы к Николаю Николаевичу с этим кольцом?
Никогда!
Просто, когда позвонил Кит и ехидно поинтересовался, откуда у нас новая родня нарисовалась, да еще и с планируемым прибавлением, я в осадок выпал. Реально. Пока сидел, переживал, передумывал, успокаивался, время прошло.
Набрал ей, просто чтоб узнать, где она, приехать, забрать… Несмотря на то, что не совсем транспортабельный был, но тут полетел бы.
А она обиделась на что-то…
Ну вот пойми этих баб с их загонами?
Я, естественно, еще подумал, прикинул, что скажет мне Николай Николаевич, если я не явлюсь к нему сразу же с обозначением серьезности намерений…
А они у меня - самые серьезные, это же, бляха муха, любому нормальному человеку понятно!
Не скрою, сначала как-то все по лайту было, но потом-то, потом!
Но женщины, особенно красивые женщины, не имеют ничего общего с нормальными людьми. И Мартиша моя явно себе что-то надумала за это время…
И я , провалявшись в беспамятстве долгих полтора месяца, тут мало что мог сделать.
Зато потом… Сделал.
Добился своего.
Этот вечер, такой памятный для нас День четырнадцатого февраля, мы отмечаем уже второй раз. Первый - когда маленькой Марте исполнилось два месяца, в том году. Правда, на ночь нам не удалось уйти, Мартиша моя кормила дочь, но три часа мы урвали. Поехали в отель, похожий на тот, в котором познакомились когда-то, и там… Ох, вспоминать сладко.
И сегодня вот - опять.
Кит пообещал посидеть с сестренкой столько, сколько будет нужно.
А мы договорились встретиться здесь…
Встретились.
Ощущения - феерические. Все, словно в первый раз. Словно я спас незнакомку из лап похотливого приставалы… И потребовал плату. Мартиша , как почувствовала мой настрой, поддержала игру. Она всегда меня чувствует на клеточном уровне практически.
Очень круто. И очень сладко. И вся ночь впереди.
Вот только вопрос про Лапочку решим, а то пухлые надутые губки - это, конечно, красиво, но лучше они будут смотреться у меня на члене.
А для этого нужен правильный настрой…
— Мартиш… Ее так Демон зовет… — прохожусь по талии ладонями, щедро и широко, веду руки вверх, к груди, сжимаю соски, заставляя свою жену крупно дрожать.
— И ты… Ах… Ее ласково… Лапочка… А меня - Чертовка… Ай…
Так, повременим с минетом.
Тяну ее на себя, переворачиваюсь синхронно, утрамбовывая Марту на спину и закидывая длинные ножки себе на плечи.
— Потому что для Демона - самая сладкая Лапочка. А для меня, — врезаюсь в нее, Марта ахает и подается ко мне, — только ты, Чертовка. Поняла? Да? Да?
— Да… Боже… Да!
Закрывая ей рот губами, заставляя дрожать подо мной и извиваться, сладко и с готовностью, я думаю, что прав в том, что красивым женщинам, таким, как моя Чертовка, говорить не надо.
Стоны явно у нее лучше выходят.
И сегодня я ей больше разговаривать не дам возможности…
А еще думаю о том, что очень правильно заткнул ей рот тогда, три года назад.
КОНЕЦ
Дорогие наши, мы безумно рады, что вы были с нами все это время, рады вашей поддержке!
И ни в коем случае не прощаемся!
Будем очень рады вас там видеть и обещаем жару с первой главы)))))
Мы любим вас, девочки!
Спасибо за вашу поддержку!
