class="p1">Второй вариант — когда человек сам себе внушает, что всё происходящее реально. Когда сознательное Я убеждает бессознательное в явственности сна и случаются подобные казусы. И чем сильнее человек душой, тем опаснее для него становится ситуация. Опытный маг может и убить себя в кошмаре, если с ним произойдёт такое. Ведь чем усерднее ты познаёшь душу, тем крепче становится её связь с телом.
Но подобное возможно не с каждым. Лично в практике Касьяна это второй случай. Первым был он сам. Настолько зацикленный на фантазиях, дабы убежать от реальности, он сам себя убеждал в том, что сны — это явь.
— Может твоё сердце и принадлежит одной единственной, но неужели это всё, что для тебя в ней важно? — сокрушался Касьян.
Хоть он и выяснил причину травм Луки, но никогда не будет лишним убедиться в своей правоте ещё раз. Подняв парня на руки, Касьян донёс его до центра поля, аккуратно положив на середину борозды. От царапин редко кто умирал, так что он оставил Луку, принявшись за просмотр сновидений двух подростков, которых спрятал в кустах.
Подойдя к ним, Касьян повторил аналогичные действия и узрел плюс минус то, на что и рассчитывал. Каждый из парней предавался своим воспоминаниям из первой беззаботной жизни, где им ни разу не довелось испытать стресс из-за страха за её сохранность.
Почти любой реинкарнатор, которого довелось повстречать Касьяну, был как эти ребята. В прошлом наибольшая опасность их жизни угрожала, когда они брали в руки кухонный нож. Даже если умудрился стать магом, то настолько никудышным, что всё равно был вынужден вернуться к быту смертного.
Прожили обычную жизнь, воспитали детей и внуков, а потом мирно умерли. Касьян о таком мог только мечтать, для них всего лишь рутина. Но самое печальное, что слишком малое количество реинкарнаторов захотят её повторения. Идея проста — всё это пережитый этап.
А самое страшное, что у людей есть сожаления. И даже если они считают, что умерли без них, скорее всего, на смертном одре это было не то, о чём хотелось задумываться. Перед смертью сожаления не так важны, но после могут стать направлением на пути во второй жизни.
Именно это и порождало людей, которых больше всего ненавидел Касьян. Те, кто прожили и умерли лишь с одними сожалениями. Такие по-настоящему пугали, особенно когда довелось испытать чьи-то попытки прожить жизнь иначе на собственной шкуре.
Потому Касьян предпочитал людей по типу Луки. Скончавшиеся преждевременно, они продолжают жить, как жили, постепенно подстраиваясь под новые реалии. В них нет какого-то эфемерного тумблера, способного переключить мышление в случайный момент.
Жаль только, что у Луки, похоже, какие-то проблемы в голове. Вот только Касьян так и не разобрался, что именно там происходит. Но он и не намеревался.
Окончательно убедившись, что в своих травмах виноват лишь сам Лука, а спать среди Красного Дурмана безопасно, Касьян не перестал наблюдать за сновидением одного из новичков. Ему было интересно вглядываться в размытое окружение, ибо так он узнавал больше о мирах, откуда приходят реинкарнаторы. Это позволяло лучше их понимать, да и многие вещи Касьяну казались диковинными.
Наблюдать ему приходилось лишь за плоским изображением. Этим парням явно не хватало пространственного мышления, однако, за редкими исключениями, от новичков другого ожидать и не следует. Вскоре Касьяну наскучило смотреть на это, и он оставил бедолаг мирно посапывать в траве.
Выйдя из цветов на борозду, парень проверил самочувствие Луки, найдя на его теле парочку дополнительных отметин. Похоже, что юношу было необходимо будить, пока он окончательно себя не покалечил.
— Проснись, соня! — крикнул прямо под ухом Луки Касьян, после чего хорошенько вдарил по щам.
Глава 15: Маленький секрет Касьяна
Касьян ещё пару раз ударил по обеим щекам Луки, но кроме покраснения это никакого эффекта не возымело. Попервой даже показалось, что единственный метод вызволения парня — это вытащить его за пределы макового поля.
Глянув на здоровенного кабана, стерегущего округу, Касьян сразу отказался от данного способа. Немного подумав, он решил сперва проверить, какой эффект имеют его удары на разум Луки.
Пустив свои телекинетические щупальца в голову юноши, Касьян принялся бить того по щекам, попутно наблюдая за происходящим во сне. Где Лука проецировал каждый удар на действия женщины, оседлавшей его. Каждая увесистая пощёчина Касьяна во сне превращалась в не более чем элемент игривого насилия.
Лука был не в состоянии предсказывать удары, потому женщина в его грёзах, словно потеряв несколько кадров, уже постфактум держала руку на щеке подростка. Однако последнего это нисколечко не смущало. Для сна такая рваность действа являлась даже более естественной.
В череде вечно сменяющихся событий спящему в разы проще запутаться и потеряться. Проблема в том, что для каждого человека это индивидуально, и, например, сны опытного мага могут быть в разы последовательнее и сложнее, нежели простого обывателя.
Понимая, что так парня не разбудить, Касьян решил воспользоваться самым действенным методом. Ничто и никогда не работало также хорошо, как резкое чувство падения, которое он и намеревался вызвать у Луки. И провернуть нечто подобное совершенно не сложно.
Вообразив громкий звук, с которым могла бы треснуть земля, создавая широкую расщелину, Касьян транслировал его внутрь сна Луки. Последний услышал это, и на забвенном лице проявилась толика осознанности. Первой же мыслью было то, что земля под ним начала раскалываться.
Повернув голову на бок, краем глаза Лука увидел под собой непроглядную пропасть, в которую в тот же миг и провалился. Женщины сразу же не стало, да и все розы пропали. Более в его внутреннем мире ничего не существовало. Лишь он и бездна.
Ощутив, как его тело начало набирать ускорение, в следующий же миг Лука подорвался с земли, увидев перед собой Касьяна, который уже успел развеять все улики своего вмешательства, спокойно сидя на корточках рядом с парнем. Проснувшись, подросток начал интенсивно глотать воздух ртом, но сразу же успокоился, поняв, что это был просто сон.
И в этот миг спокойствия Лука вновь обратил внимание на сладковатый аромат и понял, что вскоре вновь отправится в мир грёз. Рухнув на землю, он попытался подняться, однако конечности немели и отказывались его слушаться. Луке стало по-настоящему страшно, и он потянулся рукой к Касьяну, моля о помощи взглядом, ибо уже не осталось сил говорить.
На глазах подростка его компаньон снова начал трансформироваться, а лепестки цветков мака — приумножаться. Лука уже находился в пограничной стадии сна и самостоятельно мог погружаться лишь всё глубже
