её пальчик, проворковал я. — Тебя тоже прокачу на своем грифоне, не волнуйся.
Она села, но почему-то не на свое место, а на мои колени («прокачу на своем грифоне звучит в таком контексте двусмысленно» — подумал я), где, тотчас взявшись за отвороты моей рубахи несильно затрясла, приговаривая: «быстро всё рассказал, коварный грифолюб!»
Здорово это всё, но люди смотрят, завидуют!
— Часы там башенные будут, — сказал я, капитулируя, — как в Тритикаме Сияющем.
— Обалдеть, — обрадовалась Кая, — у нас будут часы как в столице! Офигенно круто! Но это же безумно дорого: Идеирмир Бокаринский взял пятьсот золотых за сооружение механических часов на стене королевского двора, полвека назад!
— Надо были идти в часовщики, — с напускным сожалением проговорил я. — Но между нами авантюристами — Идеирмир уже устарел. Наши часы будут лучше.
Кая внимательно посмотрела в мои глаза, уверилась в то, что я не сомневаюсь в своих словах и отпустила рубаху.
— С тобой рядом так быстро всё меняется, — задумчиво сказала она, — скажи мне кто неделю назад о таких чудесах: что я буду для принцессы боевой «сеструлей», с титулом от Создателей — хохотала бы как ненормальная пока не лопнула. Сейчас ты за Самур взялся, страхово немножечко!
Я ласково огладил её огнистую шевелюру.
— Всегда можно уйти в деревню, жить с козами и тереть по утрам в ступке пшеничные зерна на кашку, — с фальшивым сочувствием поведал ей, — по вечерам хряпать самогонку и кричать в темноту за околицей: «Самууууур!». Настоящий хиппи-энд.
Глазки Каи опасно сверкнули, ручки подобрались и во избежание ужасных последствий, я раскрыл удивленно глаза за её спину и неверяще сказал: «Аиша?» А потом пользуясь секундной растерянностью Каи, вскочил на ноги, выдал спринтерский старт и попытался убежать.
Не получилось, кто бы сомневался, но неплохо размялись перед моим заседанием с главами гильдий. У входа в ратушу разделились: я на совет с купчинами, Кая тренировать стражей.
— Итак, — сказал я сурово, прибывшим в зал главам крупных гильдий, — открываем первое в истории заседание экономического совета городского управления Самура по инвестиционной деятельности и предпринимательству. Господа инвесторы, прошу садиться.
Главы гильдий запереглядывались, а Закия Эпатерий, глава скобяной гильдии упал на колени, взмолившись: «не губите ваша милость, невмочно нам снова на подарок собирать средства, все же этому Ироду проклятому отдали за этот квартал»
Здесь фигуры в костюме с саркастической улыбкой и скрипкой в руках совсем не нужно чтобы догадаться: Закия про Гортама говорит. Дескать разорил сволочь их своими поборами. А если новый наместник говорит что-то непонятное — ясно только одно: взятки будет драть в три шкуры.
В одном он прав: после прощания с Аишей, я и Кая направились обживать особняк бывшего наместника. Его всё это время охранял Кэр со стражниками, поставленный мной сержантом первого взвода. Проявив инициативу он уже провел первые допросы слуг и эконома. Ничего ценного те не сообщили, особого смысла держать их я не видел, потому отпустил.
Аисаки очень быстро нашла в особняке тайники с золотыми, которые я честно внес в бюджет Самура, в графу доходы. Раньше там сиротливо красовались пугающие 28 золотых с копейками. Именно столько монет обнаружились в казне города. Я тогда порядком струхнул, представив, что еще и королевскую долю отдавать надо. Самур генерировал полторы тысячи дохода — триста золотых, вынь, да положь королю в его лопатообразную ладошку. Я с Шайредом Четвертым лично знаком не был, но отчего он мне так и представлялся — с лопатообразными, жадными ладошками.
Так вот сейчас, в казне, в угловой комнате ратуши без окон, с массивной железной дверью лежали полновесные такие золотые кругляши в количестве чуть больше двух тысяч. Попросил Каю поставить ловушку разведчика на дверь и более-менее успокоился за их сохранность. Оставалось одно: быстро их прокрутить, получить прибыль, потом снова прокрутить и по кругу.
Я вдумчиво посмотрел на присутствующих. Власть денег они понимают. Но ведь это всего лишь инструмент. Инструмент можно сломать, отобрать, ввести в оборот новый.
— Закий, сел на место быстро, — приказал я. — Короче так, господа уважаемые. Времени у нас мало, буду краток. Перимах, до завтра внесешь штраф в размере пяти золотых в казну города.
— А ну заткнулся, — шикнул я на него, увидев слабое подобие сопротивления, — далее, Неолад Профимей у меня тут жалоба на твоего бондаря. Работал ночью, шумел, жильцы не спали. С тебя золотой в казну города. Торин Глеоран, по просьбе горожан были измерены весы твоего мясника. Недовес к стандартному комплекту гирь около ста грамм. Пять золотых в казну к завтрашнему дню.
Высекание, но не розгами, а золотыми продолжалось некоторое время. Главы гильдий краснели, потели, пытались возразить, но сникали едва мой суровый взор останавливался на ком-то из них. Может «вчера» я был Сопляком, но сейчас подручный принцессы, маг, что уделал по слухам всю несостоявшуюся Ночную Гильдию в одиночку, воевал территории для королевства и вообще загадочная личность.
Для спора с таким персонажем надо разузнать побольше, выработать коллективную позицию, а потом начинать тихий саботаж и подкуп ближних.
— Итак, — резюмировал я, спустя пару десятков минут, — с кнутом всё ясно. Сейчас будут пряники. Через два месяца Шайн отмечает Подвиг Влюбленных. К этому дню, как королевский наместник, повелеваю организовать первую окружную ярмарку.
Я специально сделал паузу, чтобы посмотреть на их реакцию. Кто-то еще ничего не понял, кто-то стал прицениваться, кому-то было всё равно.
— Все купцы и простые торговцы участвующие в ярмарке, облагаются сниженным вдвое налогом и пошлинами на товары и прибыль.
Вот уже засуетились, стали прикидывать варианты.
— Всем торгующим на время действия ярмарки присваивается экстерриториальность, иммунитет от налогового и имущественного преследования, за преступления, совершенные в других местностях и королевствах. Торгующие освобождаются от солидарной ответственности за преступления своих компаньонов, совершенных в Самуре.
Это были новеллы, на которые король мог косо посмотреть. Я вроде его наместник и тут такие послабления купечеству и ремесленникам. Но если всё сложится, куча золотых с прибыли заставит его поменять свое мнение. А если нет — я пытался. Вообще, натравлю на него Аишу. Будет обижать дочку — заберу её и свалю из Шайна, буду менять мир в другом месте.
— На время ярмарки
