— Что-то я там этого не видел…
— А не видел потому, что либо не искал, либо привык к помпезности вывесок и вида административных построек Земли. А тут это и наффиК не нужно!
— Но я там что-то и охраны никакой не заметил… Это что, значит, что они где-то далеко от меня?
— Хм… в двухстах метрах от того места, где находится твоя комната.
— Но ведь охрана…
— Какая охрана?! — насмешливо спросил Алексей, — ты В КОСМОСЕ, и ты НА ПОСЕЛЕНИЯХ! А тут совершенно иные порядки и обычаи. Запомни: у нас на Поселениях ОХРАНЫ НЕТ! Ибо дармоеды…
— Почему?! — поразился Гонт — Ведь она просто обязана быть! Ведь кто защитит ваших Вождей и Руководителей от, ну, например, хулиганов?
— А нет надобности защищать.
— Они сами защищаются?! — ещё больше поразился журналист.
— Им нет надобности защищаться, так как у нас такого явления как преступность не существует.
Гонт набычился и принял прокурорский вид.
— Вы отдаёте себе отчёт в том, что любая ложь будет разоблачена и пойдёт в открытый эфир Всей Земли?!
— Конечно! — презрительно сказал Алексей. — Только вы не учитываете того факта, что вы попали на Космические Поселения. А у нас здесь и культура другая, и обычаи. А эти обычаи не предполагают такой ахинеи как преступное поведение. А если МНЕ не верите, то можете спросить у любого здесь мимо проходящего — он вам подтвердит, что ни хулиганства, ни вообще преступности на станциях нет.
— Но конфликты есть?
— Есть! А как же без них?! Всё-таки мы люди-человеки…
— А если возникнет драка?
— У нас тут люди, а не животные. И мы привыкли разбираться в конфликтах без рукоприкладства.
— Что-то мне подсказывает, что вы рассказываете небылицы! — возмутился Гонт.
— Не верите мне? Спрашивайте у других! — сказал Алексей и широким приглашающим жестом обвёл немногочисленных спешащих по своим делам людей.
Следующий час он молча таскался за Гонтом, который как банный лист цеплялся к каждому, до кого ему удавалось дотянуться, и пытал его насчёт «преступности на Поселениях». Хоть Алексей и крепился, но уже через полчаса начал тихо ржать. Когда же очередная дамочка, к которой пристал Гонт с расспросами, без затей послала того к психиатру на приём, просто выпал в боковой коридор и разразился гомерическим хохотом. Когда, отсмеявшись, он появился на Бульваре, то застал пунцового и не понимающего ничего Гонта, который стоял в одиночестве и тщетно пытался собрать в кучу разбегающиеся мысли и глаза.
Алексей чуть снова не разразился хохотом от одного его вида, но, предприняв титаническое усилие, сдержался.
— Ну и как ваши исследования местной преступности продвигаются? — тонко-издевательским тоном задал он вопрос. На что Гонт зыркнул на него, как на кровного врага, и отвернулся.
— Я же вам говорил! — менторским тоном заявил тогда Алексей. — А вы не верили!
Журналист снова насупился и в категорической форме («Вот же прокурор хренов!» — не без внутреннего смеха подумал Алексей.) потребовал исчерпывающих объяснений.
— А теперь объясняю на пальцах. Чтобы было доходчиво. А вы снимайте, снимайте! Записывайте. Это — ваша новая сенсация.
Гонт икнул от такого заявления, но сохранил самообладание и продолжил снимать.
— Начну очень издалека, — несколько загадочно начал Алексей, — Вы заметили, что все боковые коридоры через равные промежутки перегорожены створками. Они сейчас раскрыты. Но если где-то случится разгерметизация, они сомкнутся. И разрежут объём станции на те, которые без воздуха, и те, которые с воздухом. Такова реальность поселений. Мы в постоянной готовности к тому, что придётся спасаться самим и спасать других. Всякое случается. Но подумайте сами, в каком случае при катастрофе спасётся больше людей — когда они будут спаяны обязательствами взаимопомощи, когда они будут помогать каждому и всем спастись, или тогда, когда каждый будет выживать сам?
Ответ на этот вопрос покажется странным. Но в том и дело, что для человека, живущего в условиях Земли, в тепле и сытости (а так живут все, кто смотрит тиви), совершенно непонятно, в чём тут дело. Им кажется, что их драгоценная жизнь — самая важная, и они будут на месте любого поселенца, попавшего в катастрофу, спасать её, шагая по головам.
Но если в таких условиях, как наши, так будет поступать хотя бы часть — не выживет никто. Ибо вместо того, чтобы искать пути спасения, помогать спастись всем, эти индивидуалисты будут драться со всеми. Их противники, как минимум, будут вынуждены от них обороняться вместо того, чтобы потратить эти же силы и время на спасение.
Поэтому у нас не принято ни при каких условиях драться или ещё каким-то другим нечестным образом конкурировать с другими.
Да и сами себя представьте на месте любого, кто попадёт, не дай боже, в переплёт. Кого вы будете спасать в первую очередь — тех, кто помогал вам, спасал вас, или тех, кто издевался над вами, бил вас?
Вот то-то же!
Ответ однозначный — подлецы в условиях катастрофы будут просто убиты. Если не прямо, то косвенно. Всеми остальными. Ради общего спасения.
Поэтому у нас подлецов, шкурников и вообще даже мелких пакостников нет и в помине. Даже если где и есть потенциальные. Они из одного чувства самосохранения будут соблюдать все законы общежития.
Вы мне не верили?
Вы пошли в народ и убедились!
У нас даже и в мыслях не бывает, что кто-то будет поступать как подлец. Именно поэтому последняя вами интервьюируемая дама, рассудив со своей точки зрения здраво — послала вас провериться у врача. Кстати, для слова — все службы, обеспечивающие жизнь, у нас бесплатны. В отличие от Земли… Да-да! И пища тут тоже бесплатна!.. И одежда… и жильё. Потому что здесь уважают Жизнь как таковую. Любую. Любого человека. И в случае чего будут спасать любого. Ради Жизни.
По окончании такого длинного монолога повисла долгая тишина. Только слышно было, как шелестит ветер в кронах деревьев. Да цокает кто-то каблуками по твёрдому покрытию боковых проходов.
Гонт, наверное, был изрядно ошарашен минилекцией, которую закатил Алексей. Потому не сразу пришёл в себя. А как пришёл, так сразу же обратил внимание на ветер.
— А откуда тут ветер? — не нашёлся он ничего другого спросить, чтобы разрядить длительное молчание.
— Как откуда?! — удивился Алексей, — вентиляция гоняет!
Гонт поднял рыла телекамер вверх, сфокусировал на колыхающихся ветвях деревьев и долго их снимал. Как чудо.
— Эта аллея деревьев — мелочь по сравнению с тем, что будет у нас в основном объёме.
— А это где? — тут же снова оживился Гонт.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
