— Отец! — прогремел Тейлон.
Хьюго не сводил с меня пристального взгляда.
— Ты всё ещё можешь быть королевой, Тессана. Может быть, не державы, а Сораваля. И это не маленькое предложение. Подумай хорошенько.
Я не осмелилась взглянуть на Тейлона.
— Я подумаю. Благодарю вас, Ваше Величество, — я присела в реверансе, слишком взволнованная, чтобы смутиться из-за отсутствия грации. — Прошу меня извинить. Мне нужно многое обдумать.
Мужчины поклонились, и я выбежала из комнаты. Я чувствовала, что Хеман идёт за мной по пятам, но не обернулась, чтобы заговорить с ним, даже когда он указал мне дорогу.
Я не переставала двигаться до тех пор, пока дверь за мной не закрылась, а мягкая и устойчивая кровать не очутилась подо мной.
Затем начались настоящие дебаты. Я против самой себя.
ГЛАВА 20
Нас с Оливером пригласили на ужин к королю, королеве и их семье. Это была высокая честь, но я подозревала, что всё это тонкая уловка, чтобы убедить меня остаться в Десмондине.
Оливер был сногсшибателен, постучав в мою дверь, и настолько отполированным, каким я его никогда не видела. Я уже изгнала всех помощников, слуг и любого, кто нуждался или хотел чего-либо от меня, кроме Шиксы.
— Мы приглашены на ужин! — ухмыльнулся он. — С Королём, — он наклонился и учтиво посмотрел на меня. — И Королевой.
— Ну, я предполагала, что она тоже там будет. Ходят слухи, что она ужинает почти так же часто, как и её муж.
Мой сарказм не испортил его хорошего настроения.
— И я держу пари, — продолжал он, — это будет хороший ужин. Запечённые пудинги. И мясные пироги. И мягкие яйца из Квирика поверх картофельного пюре, — он плюхнулся в одно из кресел и лениво опустил длинные руки. — И подумай о десертах, Тесс. Держу пари, ни один из них не будет подгоревшим.
Его счастье было заразительным, и я улыбнулась.
— Я на это надеюсь. Чтобы никто не потерял руку.
Он вскочил и сел.
— Это правда? — я думала, что он будет в ужасе, но медленная улыбка расплылась по его лицу. — Если они рискуют потерять руку, то я готов поставить свою собственную руку на то, что ничего не подгорит.
— Ты беспокоишь меня, — сказала я ему. — Я совершенно уверена, что ты сошёл с ума.
Его глаза сузились от новой мысли.
— А как же твои поиски позора и славы? Как долго мы будем жить как Соравалианская королевская семья, прежде чем отправимся на закат?
— Я не уверена, что позор и слава — это одно и то же.
Я нахмурилась. Я ничего не рассказывала Оливеру о сегодняшней встрече и не знала, с чего начать.
— Мы уедем, как только сможем, — ответила я, хотя даже сама ещё не знала, что это значит.
Оливер свёл брови над своими карими глазами.
— Тейлон и его отец поддерживают твои планы стать Королевой Державы? Вот так просто?
— У меня есть корона.
Он закатил глаза.
— Да, конечно, у тебя есть корона. Но что ещё, Тессана? Ни одна армия не сможет сразиться в этой битве, если какое-либо из королевств восстанет против внезапной смены монархии. У тебя нет широкой поддержки. Или даже небольшой поддержки. У тебя нет ничего, кроме короны и заявления, что ты часть рода, который почти вымер.
Сомнения закружились у меня внутри.
— Я думала, что, по крайней мере, заручилась твоей поддержкой, Оливер Молчаливый.
Он снова закатил глаза.
— Конечно. Конечно, ты всегда будешь иметь мою поддержку. Но кто я? Всего лишь безымянный простолюдин, который даже не может засвидетельствовать обоснованность твоих притязаний. Я ожидал большего от твоей встречи с королём, вот и всё. Я ожидал плана и ответа на все эти оставшиеся без ответа "что, если".
— Хьюго не хочет, чтобы я возвращалась. Мне больно это говорить, но некоторые из его измышлений совпадают с твоими. По-видимому, существует суд под названием Конандра. Мой дядя не обязан отдавать трон, как только я появлюсь на его пороге. Ему позволено вызвать Конандру и оспорить мои притязания. Все оставшиеся соверены будут вызваны, чтобы выслушать моё дело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он пристально смотрел на меня, обдумывая мои слова.
— А если ты проиграешь этот процесс? Если они решат, что ты не годишься на роль королевы?
— Заточение, — прошептала я. — Они посадят меня в тюрьму, как самозванку, претендующую на трон, как анархиста и мятежницу, на всю оставшуюся жизнь.
Он скользнул на край сиденья и сцепил руки перед собой.
— Тессана, тебе семнадцать. Это будут очень долгие страдания.
До сих пор мои мысли были заняты разочарованием от проигрыша. Я ещё не представляла себе, как будут выглядеть все оставшиеся десятилетия моей жизни в ямах дворцовых подземелий.
— Драконья кровь, — прошипела я.
— Мы можем вернуться в Хеприн, — предложил он. — В Храм. Братство встретит тебя с распростёртыми объятиями, и никто из них не выдаст твоих секретов, — когда я, не ответив, прикусила нижнюю губу, он добавил: — Из-за клятвы. Видишь ли, они не могут говорить.
Теперь была моя очередь закатить глаза.
— Да, Оливер, я помню про обет. Ведь не прошло ещё и трёх месяцев с тех пор, как мы уехали, — я снова вздохнула. — Хьюго также предложил мне убежище. Он сказал, что я могу оставаться здесь столько, сколько захочу. Он даже предложил восстановить мой брак по договорённости.
— Твой брак по договорённости?
Чёрт. Я и забыла, что Оливер ничего об этом не знал.
— С Тейлоном, — призналась я. — Мы были помолвлены, когда были детьми.
— Помолвлены. Друг с другом? — он от души рассмеялся. — Но он наследный принц Сораваля.
— Верно.
— Значит, если ты станешь королевой, это будет его королевство, а не твоё.
— Верно.
— И ты будешь в безопасности. Ты никогда не поедешь в Элизию, но тебе будет позволено жить как королевской особе.
— Да, правильно. Если я когда-нибудь и ступлю в Элизию, то только как гость, а не как правитель.
Он кивнул.
— Это лучший вариант.
— Верно, — прошептала я.
— Но ты не выберешь его, — не спросил он. Я была счастлива, что он знал меня так же хорошо.
— Я никогда не хотела быть королевой просто для того, чтобы быть королевой, — объяснила я. — Речь никогда не шла о комфортной жизни.
— Вполне справедливо, — вздохнул он. — Но я надеюсь, ты понимаешь, во что ввязываешься, Тессана.
— В смысле?
— Это значит, что в державе полный бардак. Ты не знаешь, как правители королевств отнесутся к тому, что ты носишь Корону Девяти. Ты можешь начать войну. Или несколько войн. Да, тебя могут бросить в тюрьму, обезглавить, повесить или сжечь на костре. Выставлять напоказ свою родословную и корону опасно.
— Я знала это с той самой секунды, как мы начали, и ты тоже.
— Но ты действительно всё продумала? Ты взвесила все последствия?
Я не выдержала его испытующего взгляда и уставилась на ковёр.
— Я пытаюсь.
— Ну, это только начало, — он вскочил на ноги и направился к камину. — И чего же ты всё-таки добиваешься? Я знаю, что ты хочешь мира для королевства, но что, если ты добьёшься противоположного? Что, если борьба за эту корону означает смерть, разрушение и новые горящие деревни?
— Нет, — возразила я. — Я в это не поверю. Мои предки были призваны на трон. К короне. В это царство. Я не могу объяснить тебе, как меня тянет домой — исполнить этот зов судьбы. Если я буду прятаться ради собственной безопасности, тогда будут продолжаться смерть, разрушения и сожжение деревень. Я знаю это. Я чувствую это своими костями.
Долгое время мы молчали. До тех пор, пока живот Оливера не заворчал громче, чем огонь позади него.
— Ох, Оливер Молчаливый, — рассмеялась я. — Пойдем, посмотрим, не потеряешь ли ты сегодня руку.
Он нахмурился.
— Твоя ставка, — напомнила я ему. — Я очень серьёзно отношусь к клятвам. Даже если меренга подрумянится неразумно, мне придётся взять плату сполна.
— Этого не будет, — уверенно сказал он. — Отец Дидрик здесь не главный.
