Итак — последняя попытка. Вчера все способные к высокогорным восхождениям разбились на три группы. Две из них должны пройти по границам намеченного для обследования района, третья, под руководством Орлова, направлялась в центр узла горных хребтов.
На долю этой группы выпал самый тяжелый маршрут. Пики высотой более семи тысяч метров, мощные ледники и крутые, зачастую отвесные скалы требовали хорошей альпинистской подготовки.
Кроме Орлова и мастера спорта инструктора-альпиниста Рашида Благоева, в группу вошли альпинист зоолог Смирнов и неоднократно участвовавший в разных экспедициях проводник шерп Норбу. Пятым был Рекс — рослая немецкая овчарка.
Выйдя из лагеря с рассветом, они поднялись к леднику и остановились на ночлег около нагромождений конечной морены.
Сверху потянуло прохладой. Молодой ученый повел плечами. За целый день тяжелого пути белье намокло от пота и теперь неприятно холодило спину и грудь. Уложив бинокль в футляр, Орлов по привычке одернул гимнастерку. «Хорошо бы завтра перевалить через хребет», — подумал он, глядя на скалистый гребень, потом поднял лежащую у ног куртку, набросил ее на плечи и пошел к палатке.
Солнце опустилось за горы. На долину легли вечерние тени. Далеко, на юго-востоке, розовела в последних лучах величественная громада Дхаулагири{29}.
Около палатки костер постреливал золотыми искрами. Синий ароматный дымок арчи{30}, смешанный с запахом жареного мяса, стелился по склону.
Низкорослый, коренастый Норбу присел на корточках у костра и, щуря от дыма раскосые глаза, время от времени поворачивал шипящую на вертеле козлиную ногу.
Миша Смирнов устроился с наветренной стороны, где ему не мешал дым. Сидя на плоском камне, молодой зоолог старательно снимал шкурку с убитой пищухи.
Из палатки высунулась черноволосая курчавая голова.
— Ай, какой хороший шашлык! — Потянув носом воздух, Рашид аппетитно облизнулся и вылез наружу.
— Дорогой Миша, спасибо за угощение! Ты великий охотник! — с сильным кавказским акцентом воскликнул он и, подойдя к приятелю похлопал его по плечу.
Широкое добродушное Мишино лицо побагровело.
— Уйди! — огрызнулся он.
— Не бойся, твою крысу не съем! Козел лучше.
Миша с неприязнью взглянул на козлиную ногу. Впечатлительному юноше крепко запомнился полученный нагоняй.
Вчера утром, осматривая ущелье, он подстрелил горного козла. В прекрасном настроении Миша притащил свою добычу в базовый лагерь. Свежего мяса они уже давно не видели, и удачливый охотник естественно рассчитывал на похвалу. Однако дело обернулось совсем не так, как он ожидал.
Увидев козла, Орлов рассвирепел. Он считал, что стрельба может распугать всех йети, обитающих в окрестностях, и тогда труды экспедиции пропадут даром. Начальник битый час перед всеми отчитывал Мишу за допущенную оплошность.
От этих воспоминаний у юноши даже уши зарделись от стыда. Настроение снова испортилось. «Всегда этот Рашид со своей подначкой! Тьфу», — отплюнулся он. Сдернув с пищухи шкуру, Миша бросил Рексу ободранную тушку.
Пес понюхал ее, фыркнул и с отвращением отвернулся.
Рашид потрепал Рекса по загривку.
— Скажи Мишке, пусть сам ест крысу, а мы с тобой съедим шашлык, — усмехнулся он, разглаживая черные усики.
— Смеешься, копченый абрек, а небось не отказываешься от козлятины, — проворчал в ответ зоолог.
К палатке подошел Орлов.
— Связывался с базой? — спросил он Мишу.
— Связался, — ответил тот. — Сообщили: группа Максимова вышла сразу после нас, а Либова — в полдень.
— Вечно он копается, — недовольно поморщился Орлов. — Рацию убрал?
— Убрал. А вы хотели говорить?
— Ладно. В следующий раз.
Николай Петрович уселся около костра, вынул трубку и не спеша стал набивать ее табаком.
— Как думаешь, Рашид, вылезем завтра на перевал? — спросил он.
Тот взглянул на кручу.
— К вечеру вылезем. Дай-ка закурить твоего, крепкого, душистого.
Орлов протянул Рашиду табакерку, вытащил из костра ветку и, прикурив от уголька, с наслаждением затянулся.
— Хорошо здесь! Совсем как на Кавказе, — сказал он.
— Нет, там лучше, — возразил Рашид.
Старые знакомые, если можно так сказать о ровесниках, едва разменявших по третьему десятку, они сдружились еще во время службы на горной пограничной заставе.
Быстро темнело. Норбу подбросил в костер веток. Огонь вспыхнул с новой силой. Шерп, нанявшись проводником в эту экспедицию, впервые встретился с русскими. Особенное впечатление произвел на него Орлов. Могучего телосложения блондин, с военной выправкой, он казался ниже стройного высокого Рашида, однако это было не так. Стоило им встать рядом и оказывалось, что Орлов выше приятеля почти на полголовы.
Никогда не унывающий шутник Рашид и крепыш Миша тоже понравились шерпу. Одно было плохо — по-английски умел говорить только Орлов. С остальными приходилось объясняться «международным» языком жестов.
Тем временем козлятина изжарилась. Норбу расстелил на землю клеенку и положил на нее мясо.
Орлов протянул Мише охотничий нож.
— Твоя добыча — тебе и делить, — холодно сказал он, а сам незаметно подмигнул Рашиду.
Миша тяжело вздохнул и снова покраснел.
— Хватит уж, Николай Петрович! Рашид весь день издевался, а теперь и вы…
— То-то же. Будешь знать, когда стрелять, — усмехнулся Орлов.
Увидев, что начальник «сменил гнев на милость», Миша повеселел и принялся разрезать жаркое.
Глава 3
Ночью был заморозок. Иней посеребрил землю. Горные луга искрились в лунном свете. Ни один звук не нарушал тишину, только чистый прозрачный воздух, пронизанный голубыми лучами, казалось, тихо звенел, словно кто-то осторожно прикасался к тонкой, туго натянутой струне. В глубоком темно-фиолетовом небе сверкали звездные россыпи. Горы застыли в спокойном сне. В долинах лежал туман. Ночь жила скрытной таинственной жизнью.
Вот из-за скалы показалась лобастая голова матерого волка. Двумя светлячками блеснули зеленые огоньки глаз. Неслышно, как призрак, волк двинулся вперед по чуть заметной звериной тропе. Чуткий нос все время сообщал о происходящем. На полянке среди валунов, в траве рассыпаны катышки помета, здесь днем паслись горные козлы. Около небольшого бугорка зверь снова принюхался, — тут, под землей, спит жирный сурок. Хищник покосился на нору и продолжил путь: добыча была недоступна. Обнюхав обломок скалы, он узнал оставленную лисой отметку. По неписаному закону собачьей породы волк тут же оставил свою и, осторожно ступая, пересек каменную осыпь. Обнаружив след барса, он пошел было за ним, надеясь поживиться остатками добычи, но вдруг остановился: резкий запах ударил в ноздри. Серый разбойник оскалил клыки и метнулся прочь. Здесь недавно прошли люди. Беззвучно, как тень, спускаясь по склону, поросшему стелющимся кустарником, он заметил около скального выступа широкоплечую, коренастую фигуру с заостренной головой и длинными руками. Волк бросился в сторону и растаял в полумраке ночи. Он боялся этих животных, так похожих на людей, и старался не попадаться им на глаза.
