class="p1">Эх-х, хорошо бахнуло!
Не успела ещё до посёлка докатиться очень даже приличная волна, вызванная не столько заклинанием, сколько рухнувшей в воду скалой, как затряслась земля.
Уже сняв очки, я огляделся, и естественно, заметил Шабалина, с трудом сдерживающегося, чтобы не покрутить пальцем у виска. По его физиономии, которую я неплохо изучил, это было более, чем понятно.
Впрочем, глядел я на Наставника недолго. Второй толчок, ещё сильнее первого, произошёл почти сразу же вслед за первым, более того, здоровенная километровая гора, расположенная ближе к центру острова, вдруг выплюнула клубы дыма и пепла. И когда я уже совсем был готов отдать приказ о срочной эвакуации, всё перешло в серию мелких толчков и минуты через две-три землетрясение и вовсе затихло.
– Этого достаточно? – максимально холодно поинтересовался я, глядя на испуганно озирающегося японца, – И да, Аю, скажи ему, чтобы рыбацкие суда они не забыли вернуть хотя бы на Кунашир. А заодно намекни, что русские маги, если это им понадобится, не только этот остров могут опустить на дно океана.
Глава 80
Глядя на князей со стороны легко можно поверить, что эти люди выкованы из стали и непогрешимы. Горделивое выражение лица, устремлённый вдаль мудрый взгляд, хорошо читаемый при определённом повороте головы на строго отмеренный угол, безупречная осанка и идеально сидящая дорогая одежда с кучей украшений.
Такими нас люди видят на картинах художников, а теперь, гораздо чаще, на фотографиях. Портреты понемногу уходят в прошлое, и обычно ими любуется очень ограниченный круг людей, как правило родственники и гости дома.
Умение, а то и искусство выглядеть, для князя, как и для любого серьёзного руководителя – это очень важный фактор, зачастую превосходящий многие другие. Что бы в жизни ни случилось, князь не имеет права выглядеть плохо.
Таковы аксиомы, которые на меня распространились на все два свободных дня пребывания на Итурупе. Хотелось многое, но пришлось себя ограничить. Даже на рыбалку не сходил. Ибо князю невместно…
С освобождением заселённых островов всё вышло немного быстрее, чем я предполагал, а лететь обратно над Хоккайдо во Владивосток, чтобы на следующий день начать возвращаться – это глупый и ненужный риск.
Когда на кону стоит слишком многое, то собственными желаниями и удобствами должно и нужно пренебречь, если они пойдут не на пользу делу.
Завтра у меня переговоры с представителем Кланов Хоккайдо на Кунашире должны состояться. В том, что они будут, я теперь не сомневаюсь. Слишком показательно японцы с Хоккайдо мне с Кунаширом помогли, отправив обратно посланцев сёгуната.
– Олег, – нерешительным, почти невесомым шёпотом произнесла Аю моё имя. Если что, она только второй раз в жизни меня по имени назвала. Первый раз мне пришлось её заставить это сделать, – Я сильно волнуюсь, думая про завтрашний день.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулся. Вообще-то я к своему дирижаблю пришёл за сменной одеждой. У нас в традиции на битву чистым идти. Что завтра будет, пока не знаю, но сегодня я договорился с десятником, и на заставе специально для меня уже протопили баню.
Аю, свернувшись незаметным клубочком, сидела на краю трапа соседнего дирижабля, подстелив под себя какой-то махонький коврик. Многие из нас ночуют сейчас в дирижаблях, или в поставленных около них палатках. Можно и в посёлке заночевать, но, мягко скажем, это на любителя. Те, кто хоть раз ночевал в крестьянской избе, где кроме вас живёт семья в четыре-пять человек, меня поймут. К посторонним звукам и запахам сложно привыкнуть в один момент. Считайте, что первая бессонная ночь вам гарантирована.
Именно из этих соображений в мою записную книжку уже добавлены пять сборных домиков в северном исполнении, которые необходимо срочно доставить на Итуруп для геологов.
– Всё будет хорошо, – постарался успокоить я это не совсем для меня понятное создание, согревая между своими руками её замёрзшую ладошку.
– Ты спать пришёл? – спросила Аю.
– Нет, в баню собираюсь. Помоюсь, и на сеновале у казаков заночую. Мне там уже постелили. Ты не поверишь, какое у них тут сено, на острове, – причмокнул я, вспомнив свои впечатления от визита на сеновал, – Ты, помнится, про чай ваш что-то говорила, так вот местные травы намного лучше будут. Аромат такой стоит, что не надышишься.
– Возьми меня с собой?
– Куда? В баню?
– Я слышала, что у нас в городские бани мужчины и женщины вместе ходят. Служанки болтали как-то раз, когда меня не заметили и бельё перестилали. Они так хохотали, обсуждая какого-то их знакомого, что я потом очень долго считала, что бани – это самое весёлое место в Токио.
– Подожди-ка, а в чём вы купаетесь? Может у тебя есть с собой какая-нибудь подходящая одежда? – вспомнил я про бассейн с термальной водой около бани, в который я даже руку засунул из любопытства, когда с заставой знакомился. Отличная водичка. Как раз в температуру человеческого тела.
– Да, у меня есть с собой бельё для онсена. Мы как раз ездили на источник, когда всё с отцом случилось, – легко подхватилась Аю, поспешив к своему заветному сундучку. Ещё немного, и я буду готов поверить, что он у неё магически увеличивается – Вот, – протянула она руку, вернувшись.
Э-э, пожалуй, с магическим сундучком я погорячился. Туго свёрнутое изделие из тончайшего шёлка легко уместилось у Аю в кулачке. Жаль. Никакого волшебства и игр с пространством не предвидится, а я-то уж губу раскатал. Таких тряпочек в её сундучок не одна сотня запросто влезет.
– Ну, тогда пошли. Баня наша тебе вряд ли понравится, а в бассейне вдоволь накупаешься, – подставил я локоть новоиспечённой невесте.
Пока мы шли до заставы, Аю до и дело со счастливым писком кидалась срывать то одно, то другое растение, и даже что-то успевала мне рассказать про них, пока не срывалась за следующим. К концу прогулки у меня сложилось полное впечатление, что мы не по полю идём, а по складу фармацевтической фабрики.
– Ты откуда столько про травы знаешь? – спросил я её, когда поле закончилось и мы начали подниматься по тропинке, вырубленной на наружной стороне скалы.
– Сестра моего отца была известной травницей. С посадками её растений у нас в саду двое садовников с трудом справлялись. Каких там трав, цветов и специй только не было. Правда, тётушка всегда жаловалась и утверждала, что от диких растений пользы больше. Но каждый раз она тут же спохватывалась и говорила мне, что такого изобилия трав, как у неё, самой за всё лето не собрать, а некоторых, так и вовсе можно не
