— В моей лаборатории.
— В вашей лаборатории? — хрипло воскликнул Стивен. — Они привезли нас в вашу лабораторию? — Ему наконец удалось перекатиться на бок и приподняться на одном локте. Он увидел, что лежит на полу между двумя лабораторными столами. — Вы связаны? — спросил он, слегка озадаченный собственной свободой движений, учитывая то, что их похитили.
— Нет, — послышался ответ с другой стороны стола, стоявшего слева от него. — А вы?
— Нет. Сэр Джон с вами?
— Я его не вижу. Погодите, я хочу оглядеться… встану на колени. Господи, что это было…
Стивен не ответил. Он сосредоточился на том, чтобы перейти в вертикальное состояние. Когда ему это удалось, пришлось опереться обеими руками на стол, чтобы удержаться на ногах.
— Он здесь! — донесся голос Люкаса. — Приходит в себя.
С трудом передвигая ноги, Стивен пошел в сторону, откуда доносился голос. Поравнявшись с раковиной, он поинтересовался, можно ли пить воду из крана.
— Вполне, это обычный водопровод, — ответил Люкас. — Погодите, я дам мензурки.
Он медленно поднялся на ноги, опираясь рукой о стол, открыл стеклянную дверцу стенного шкафа и вытащил три маленьких мензурки. С трудом усадив Макмиллана спиной к шкафу, Стивен взял у Люкаса мензурку, наполнил ее водой, протянул Макмиллану, а сам взял вторую. Никогда еще вода не казалась ему такой чудесной на вкус. Взглянув на остальных, он понял, что они испытывают те же чувства.
— Ну прямо сцена из фильма «Трудный путь в Александрию», — просипел Макмиллан, выдавив улыбку. — Где мы?
— Лаборатория в Ландборге, — ответил Люкас со смесью растерянности и удивления.
— Ваша лаборатория? — воскликнул Макмиллан. — Боже, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?
Стивен озвучил, что ему удалось воссоздать на основании собственных воспоминаний.
— Они привезли нас сюда? — переспросил Макмиллан. — Но как они попали в лабораторию?
— Должно быть, воспользовались моим электронным ключом, — объяснил Люкас. — Я держу его в бумажнике. — Пошарив по карманам, он с удивлением обнаружил, что бумажник на месте. Люкас достал из него свой ключ и сказал изумленно:
— Они вернули его на место! Но забрали мой сотовый… — Добавил он, изучив содержимое бумажника.
— Мой тоже, — отозвался Стивен, обыскав свои карманы.
Макмиллан сообщил, что его телефон тоже исчез.
— Какой-то дурдом, — пожаловался он. — Они привезли нас сюда, а затем оставили на полу и просто ушли? Забрали у нас телефоны, и больше ничего…
— Может быть, им нужны были именно наши телефоны? — предположил Стивен с сарказмом. Тот факт, что они живы и теоретически могут уйти, воодушевил всех троих.
— Вы видели, кто это был? — спросил Макмиллан.
— Нет. Мы очнулись незадолго до вас, — сказал Стивен. — В парке мы видели двух фельдшеров-самозванцев, приехавших на скорой, но не обратили на них должного внимания — в тот момент мы боялись, что вы умираете. С тех пор как мы пришли в себя, никто не появлялся, и это начинает меня пугать. За всем этим наверняка стоит Монк, и он держит все под контролем. Если нас троих уберут с дороги, не останется никого, кто мог бы задавать опасные вопросы…
— Тогда почему они оставили нас в живых? Почему дают возможность уйти? — недоумевал Макмиллан.
— Для чего используется эта комната, Люкас? — спросил Стивен, который пришел в себя настолько, что смог оглядеться.
— Это наша лаборатория по биологической защите, — ответил тот. — У нас три лаборатории, но именно в этой мы работаем с опасными микроорганизмами.
— Что в ней особенного?
— Здесь имеются изолированные камеры, — сказал Люкас, указывая на две стеклянные «коробки», перед которыми стояли стулья. — Нам не часто приходится иметь дело с патогенными микроорганизмами, но, работая с ними, мы пользуемся этими камерами. Рабочий просовывает руки в отверстия, находящиеся в боковых стенках камер, чтобы проводить манипуляции с тем, что находится внутри. Кроме этого, вся комната постоянно находится под отрицательным давлением, чтобы воздух не выходил наружу. Вдобавок в двери встроена шлюзовая система. И еще мы включаем лампы ультрафиолетового света для стерилизации комнаты, когда в ней никого нет.
— Мы заперты здесь? — поинтересовался Макмиллан.
— Мы не можем быть заперты, — пояснил Люкас. — Они не взяли с собой мою магнитную карточку. Это главный ключ. — Он достал его из бумажника и направился к двери.
— Стоп! — закричал вдруг Стивен.
Тридцать восемь
— Не прикасайтесь к двери! — предостерег Стивен. — Вы сказали, что помещение находится под постоянным отрицательным давлением, но… слышите? Вентиляционная система не работает.
— Мы отключаем ее на выходные, — пожал плечами Люкас. — Но, с другой стороны, она должна включаться автоматически, когда кто-нибудь входит в помещение…
Стивен, который все это время осматривал лабораторию, поднял две стоявшие на столе стеклянные чашки Петри, по одной в каждой руке, и спросил:
— Что это?
Люкас подошел к Стивену с озадаченным выражением лица.
— Мы не оставляем культуры микроорганизмов просто так, где попало, — задумчиво произнес он, беря одну чашку у Стивена и внимательно изучая ее содержимое. — Похоже на грибок, — объявил он. — Ничего не понимаю. — Он оглядел другие предметы, стоявшие на столе — еще чашки Петри, штативы с пробирками, колбы… — Мы ни с чем таким не работали. Совершенно не понимаю, для чего все это здесь…
— Зато я понимаю, — мрачно отозвался Стивен. — Монк создал декорации для одного из своих «несчастных случаев».
Макмиллан, подойдя к ним, внимательно изучил «сцену» и обеспокоенно попросил:
— Продолжайте.
— Не думаю, что это культура грибка, — объяснил Стивен. — Это микроорганизм, которым они отравили Джона Мотрэма. Культуры оставили здесь для того, чтобы все выглядело так, как будто мы изучали этот микроорганизм, а потом произошел несчастный случай. Во всяком случае, именно это должны подумать власти, когда обнаружат нас с кашей вместо мозгов.
— Но как? — все еще не понимал Макмиллан. — Мы же не собираемся вдохнуть его сами. — Его взгляд переместился на культуру микроорганизмов на столе. — Так ведь?
— Разумеется, нет, — усмехнулся Стивен. — Это для отвода глаз. Предполагалось, что мы очнемся, возблагодарим судьбу за то, что остались живы, а затем попытаемся выйти отсюда… тогда-то все и произойдет.
Он направился к выходному шлюзу, Макмиллан с Люкасом последовали за ним. Подняв голову, Стивен внимательно осмотрел потолок, задержавшись на прямоугольной проволочной решетке, расположенной прямо над входом.
— Это для того, чтобы в комнате возникал воздушный поток с положительным давлением на входе, — сказал Люкас, проследив направление его взгляда. — Воздух, выходящий из лаборатории, должен проходить через систему фильтров, которая поддерживает разницу давлений. — Он махнул рукой на ряд устройств в другой стороне помещения.
— Более чем уверен, в систему запустили грибковые споры, — сказал Стивен. — Как только мы попытаемся открыть дверь, вентиляторы оживут и комната заполнится микотоксином вместо свежего воздуха, который они по идее должны гнать. Монк наверняка блокировал дверь по ту сторону шлюза, чтобы мы не смогли выбраться наружу.
— Значит, мы в ловушке, — негромко подытожил Макмиллан.
— Если только мы не придумаем способ выбраться отсюда, не запуская вентиляционную систему, — задумчиво произнес Стивен, глядя на Люкаса, но тот в ответ лишь покачал головой.
— Здесь установлено с полдюжины систем безопасности, обеспечивающих включение вентиляции, как только открывается входная дверь лаборатории, — сказал он. — Имеется даже запасной электрогенератор на случай отключения электричества.
Стивен в отчаянии выругался.
— А что, если мы просто будем сидеть и ждать? — спросил Макмиллан. — Конечно, эти выходные покажутся нам очень долгими, но когда кто-нибудь из сотрудников Люкаса придет сюда в понедельник утром…
— Он запустит вентиляторы. Пока они сообразят, как открыть дверь, мы будем мертвы, и это опять же будет выглядеть как несчастный случай. Кроме того, Монк не даст этому случиться. Он наверняка придет сюда гораздо раньше — проверить, как идут дела, и разблокировать дверь, чтобы этот «несчастный случай» выглядел идеально.
— Если ваши рассуждения верны, и мы должны вдохнуть микотоксин… сколько у нас осталось времени? — спросил Люкас.
— Зависит от того, сколько времени мы будем убивать друг друга, — сказал Стивен. Остальные в ужасе взглянули на него. — Я много думал о том, что случилось с Джоном Мотрэмом. Не сомневаюсь, что работники службы здравоохранения и врачи правильно идентифицировали грибок, но они вряд ли догадываются, что он был генетически модифицирован. На всех симптомах, которые имеются у Мотрэма, виден почерк Портон-Дауна — сумасшествие, агрессия… Этот микроб, — он поднял одну из чашек Петри, — разработан в качестве биологического оружия. В наши дни выгодно создавать не то оружие, которое просто убивает, а такое, которое вызовет максимальное разрушение и создаст огромную брешь в ресурсах врага. Что-то, что сведет твою жертву с ума и превратит ее в маньяка, человекоубийцу, одержимого жаждой крови своих товарищей — вот что такое идеальное оружие. Тот факт, что сама жертва не умирает, но у нее развиваются проблемы с дыханием и поражение печени, требующие дорогостоящего лечения, наряду с необходимостью изоляции, можно считать глазурью на этом «пирожном».
