Глава 15 (1).
— Мамаааа! Мамочка! Ты пришла!
Моя маленькая принцесса на всех парах несется ко мне навстречу. Хватаю её и прижимаю к груди, надрывно всхлипывая. По щекам скатываются слёзы… Я прижимаю к груди дочку и начинаю неконтролируемо, молча рыдать. Нервы на пределе! Мне страшно! Кажется, будто я опять возвращаюсь в прошлое, которое мне больно и очень тревожно вспоминать.
Меня преследуют те же самые чувства, та же сама дрожь, адское желание вырвать сердце из груди, лишь бы не колотилось так бешено!
Господи, нет…
Я предчувствую, что совершила ошибку, отвергнув ухаживания Баширова. Он и раньше пытался оказывать мне знаки внимания, а сегодня он подарил мне браслет, стоимостью в целое состояние, но я его не приняла.
Характер Азамата меняется с каждым днем, когда он получает всё больше и больше власти над городом, становясь более важным и опасным. Мне кажется, скоро я увижу его истинное лицо. И пожалею…
— Ты плачешь? — замечает она, глядя на меня с щемящей грустью в больших, кукольных глазах.
— Нет, нет, я просто… в глаз что-то попало, — пытаюсь улыбнуться.
— Обычно так говорят, когда врут.
Прикусываю язык. Застала врасплох. Вот уж умная… Растёт не по дням, а по часам. Да и вообще, ей скоро пять исполнится, а как будто только вчера я впервые прижала крохотный комочек к сердцу, услышав первый звонкий крик.
Первые шаги, первые слова, первый день в детском саду… всё это пролетело на одном дыхании. Мне повезло, что у нас всё неплохо сложилось. У нас есть крыша над головой, еда, работа. Главное, мы в безопасности от проклятой семейки Власовых! Четыре года меня никто не тревожил, но всё равно я жила как на иголках, боясь подставить под удар людей, которые меня приютили.
Подхватываю доченьку на руки и выхожу из садика, направляясь в сторону остановки. Мне так хорошо и спокойно, когда я прижимаю её к себе, когда чувствую её тепло, слышу любимый звонкий смех и чудные истории, которым всегда несказанно удивляюсь. Вера умная девочка, развивается не по годам, бывает, как скажет что-то умное, я минут пять на нее таращусь, обалдевая от услышанного.
Даже не знаю, что я буду делать, если вдруг лишусь моего светлого ангела…
— А когда дядя Армен вернётся из путешествия?
— Я не знаю… — горько сглатываю.
— Он никогда не вернётся.
Оглядываюсь по сторонам, переходя дорогу.
— Он умер.
Замираю. Смотрю на Веру, а она на меня… таким серьёзным, какими-то взрослым взглядом и все внутри от этого переворачивается.
— Не нужно ничего придумывать, чтобы я не расстраивалась. Я уже не совсем маленькая, всё понимаю.
У меня слов ответных не находится, я в ступоре. Передо мной словно не ребёнок, а мой ровесник.
— О, малышка…
Наклоняюсь к ней, касаясь пальцем кудрявого локона, вдруг слышу визг шин, из-за поворота выскакивает тонированная иномарка, останавливаясь рядом с нами.
Я знаю эту машину!
Стекло опускается вниз, на меня пристально смотрят тёмные, опасные глаза. Быстро прячу за собой дочь, чувствуя, как пульс бешено учащается.
— Садись в машину, Полина.
— Азамат Тахирович… Извините, нет. Мы домой спешим.
Бум!
Грохот кулака по рулю. Он грязно выругался, пока еще оставаясь внутри машины. Начинаю медленно отступать назад, по-прежнему пряча за собой дочь.
— Ты плохо слышишь, что ли? Села в машину.
Да от него за километр разит чем-то крепким, похоже он пьян.
— Нам пора, простите!
Подхватываю Веру на руки, бегу в сторону небольшого сквера, чтобы там укрыться. Перебежав через него, ловлю такси, по счастливой случайности проезжавшее рядом, уезжаю прочь.
***
Нужно уволиться…
Мне всё тяжелей и тяжелей приходить на работу, с мыслями, что я играю с огнём. Азамат был другим, когда я начала работать в его магазине, но быстро изменился, когда добился того, чего хотел.
А теперь вот ещё его голодные взгляды в мою сторону! Приказной тон вне работы и грубые слова вдогонку. Он меня пугает и отталкивает. Я должна защитить дочь от любой возможной опасности. Кажется я должна принять решение и решиться на переезд в город покрупнее.
Прошло достаточно лет, чтобы обо мне забыли те, кто мне угрожал. Остается только придумать, как сказать Баширову о моём уходе, чтобы его не разозлить, соответственно, не нажить себе врага.
Несколько дней он не появлялся в магазине, охранник сказал, что у босса важные дела. И к лучшему. Тот случай, когда он пристал ко мне сначала в магазине, потом пытался заставить меня сесть в машину, долго не выходит из головы.
Бах!
Вздрагиваю, понимая, что я уронила на пол документацию на товар. Сегодня всё из рук вон валится. Я как мышь боюсь любого шороха. Со вздохом наклоняюсь, чтобы поднять, за спиной раздаётся голос Марата.
— Эй, ты сегодня странная, случилось что? Чё руки такие дырявые? — хмыкает. — Неважно выглядишь, заболела?
— Всё нормально, — сухо мямлю, собирая разлетевшиеся по полу листочки.
Нет, не нормально. Меня несколько дней преследует жуткое чувство, из-за чего я две ночи не спала. Мне снились кошмары. Мне снилось, что я в бегах, опять прячусь в грязных поездах с маленькой дочкой на руках, а за мной гонятся какие-то люди в черных одеждах с острыми ножами и пистолетами.
У охранника звонит телефон, он отвечает, отойдя подальше к окну.
— Приедет сегодня? Прямо сюда… Твою ж… Много людей с ним будет?!
Дальше слов не разобрать, Марат принимается говорить на другом языке, повышая тон.
Он тоже сегодня нервный, заметно напряжённый, ходит из одного угла в другой, не покидая объект ни на минуту. Я также замечаю два тонированных внедорожника, принадлежащие Баширову, один — контролирует главный вход, второй я заметила возле чёрного входа, когда выносила мусор.
Что-то не так. Явно.
