class="p1">Я понимаю наличие фундаментальных разногласий, распространение униатства, происки иезуитов и просто беспредел польских магнатов. Только кто мешал развивать свои школы? Ладно, а почему в России до моего попадания не было ни одной семинарии, где будущих священников обучали по единой программе, утверждённой Синодом? Надеялись на выходцев из Греции и Западного Края? Так они уже проявили себя, фактически спровоцировав раскол. И вообще, как можно полагаться на варягов в столь важном вопросе?
Но всё равно представители РПЦ проиграли теологические споры раскольникам, ещё и с разгромным счётом. При этом со стороны старообрядцев в прениях участвовали весьма слабые богословы. Даже сейчас, когда я фактически запер обе стороны в Звенигородском монастыре для поиска хоть каких-то точек соприкосновения, официальная церковь не может противопоставить оппозиции вменяемых аргументов, опирающихся на глубокие знания предмета. В моей реальности церковь решила все проблемы, репрессировав оппонентов, заодно спровоцировав массовые гонения и казни тысяч людей. Этакий кровавый административный ресурс. Именно поэтому я караю иерархов и монахов недрогнувшей рукой. Они точно не испытывают никаких сомнений. Дай им волю, и прольются реки русской крови. Поэтому лучше тихо удавить пару сотен паразитов и провокаторов, дабы не баламутили общество.
Жалко, что умер Симеон Полоцкий. Именно он мог поспособствовать началу сближения сторон. Пусть решить проблему крайне сложно и сделать это в ближайшее время нереально. С ним мне было бы легче во всём. Я ведь прекрасно понимаю, что фактически сижу на бочке с порохом и обратной дороги нет. Надо идти вперёд и давить любую оппозицию, как гражданскую, так и церковную. Глупо не учитывать бояр, чьи религиозные чувства подверглись унижению. Вернее, они так думают. В общем, всё сложно.
Потому меня и возмутил Лызлов, устранившийся от общественной жизни. В Академии сейчас обучаются толковые ребята, которые ещё скажут своё слово. В первую очередь это Алексей Барсов[5], Николай Семёнов-Головин, Фёдор Поликарпов[6], Федот Аггеев и Иосиф Афанасьев. Причём большая часть талантливых ребят происходит из духовного сословия. Что может стать причиной определённых сложностей в будущем. Не любят меня попы, мягко говоря.
Но время новой поросли ещё не пришло. И не мешает отправить людей на обучение в Европу, чтобы ребята сравнили обе системы, взяв лучшее у иностранцев. Заодно там думающие люди быстро избавятся от ненужных скреп, сковавших русское общество. Первую партию студентов, которые должны осваивать кораблестроение, металлургию, сельское хозяйство и юриспруденцию, я отправил в Германию и Голландию в этом году. Думаю, года через три народ вернётся, принеся необходимые знания и умения. Но это капля в море.
Каждого из учителей и талантливых учеников я знаю по именам. Потому что их ничтожно мало. Великая страна? Святая Русь? В чём? Мы можем гордиться только застоем, невежеством и вялыми попытками внедрить иностранный опыт. Последнее часто получается через задницу. Как произошло с рейтарскими полками, которые уже устарели на момент их формирования в России, что показали первые же столкновения со шведской армией. Ещё и денег у нас не было, да и нормальных лошадей тоже. Похожая ситуация случилась бы с открытием Академии, если бы я не вмешался. Иоаким продавил бы византийскую систему, устаревшую пару веков назад.
Это стало понятно по двум грекам — братьям Лихудам, присланным Иерусалимским патриархом Дисифеем II поднимать русское образование. Забавно, что потенциальные наставники и методисты обучались в университете Падуи, но являлись сторонниками греческой системы. Пока я определил обоих преподавать языки, но приказал внимательно следить за тем, что они вещают кроме предметов. И, конечно, никто не подпустит их к руководству Академии. Не удивлюсь, что парочка иностранцев одновременно работает на иезуитов и османскую разведку. Для греков это скорее правило, чем исключение.
А свой ценный кадр, ещё и патриот, занимается посторонними делами. Так при Петре похоронили множество талантов, вроде Лызлова или Нартова. После смерти обоих осталось кое-какое наследство, быстро преданное забвению. Не была создана ни кафедра истории, ни русская школа станкостроения. О научно-учебной базе, на которую должны опираться любые реформы, лучше не говорить. Поэтому большая часть новаций первого императора провалилась или канула в Лету. Даже клиническому идиоту понятно, что здание нельзя построить без фундамента. Однако царь-реформатор и его птенцы с упорством баранов пытались пробить стену головой. Только все их локальные успехи были достигнуты путём выжимания из людей последней копейки и целым морем русской крови.
Это какую же работу проделали наши предки, начиная с середины XVIII века, если с нуля создали в стране промышленность и систему образования! Пусть они были хиленькими, зато дали колоссальный толчок развитию общества. И первый император не имел к этому никакого отношения.
Пётр оставил потомкам долги, разрушенную экономику, отсутствие образовательной системы и династический кризис. Соглашусь, что реформы были необходимы. Более того, я иду фактически по пути царя-плотника и зубодёра, только делаю это грамотно и не спеша. Хотя и ошибок мною совершенно немало. Ладно, не будем о грустном.
— Сейчас же едешь в Академию к Сильвестру Медведеву, где принимаешь кафедру истории, обществознания и филологии. Её пока нет, вот ты её и создашь, — произношу со смешком, наслаждаясь растерянным видом Лызлова.
— Но ведь я не обучен преподавать. Всё больше сам изучаю науки и вообще… — промолвил историк.
— Я верю в тебя. Перевести «Хроники» дано не каждому, а ты справился. И даже замахнулся на труды Старовольского[7], которые полезно прочитать не только ученикам, но и просто грамотным людям. А вот это станет для тебя наградой и стимулом, — протягиваю гостю список литературы, изъятой в монастырях и переданной боярами. — Часть произведений будет размножена в ближайшее время и передана в библиотеку Академии. С некоторыми трактатами дозволяю ознакомиться уже сейчас. Договаривайся сам с переписчиками при Печатном дворе. Заодно проследишь, вдруг они ошиблись и чего своего добавили.
— Но это же… бесценно! — запинаясь, произнёс Лызлов.
— Знаю, поэтому доверяю тебе их изучение. Кому ещё? Андрей, тебя ждёт ещё долгая и упорная работа на благо русской исторической науки. Надеюсь, ты меня не подведёшь?
— Клянусь, не разочарую тебя, государь! — глаза историка полыхнули блеском истинного фанатика.
— Вот и хорошо. Ступай.
После того как дверь за гостем захлопнулась, я размял затёкшую шею. Эх, хорошо быть царём! Отдал приказ и требуешь его выполнения. Угу. Или ждёшь, что всё запорют, а тебя убьют.
Пока же хватит работы. Надо ехать в Воробьёво. У меня там не менее важная встреча, а затем можно уделить внимание моим девчулям. А через два дня у меня первое свидание с Анной Звенигородской. Только
