дверную ручку. Как раз в тот момент, когда дверь начинает открываться.
Лида открывает дверь и смотрит на меня. В её комнате горит ночник. В приглушенном свете нам обоим видно друг друга. В сумеречных тенях. И пусть выражение лиц не просматривается так хорошо, как хотелось бы. Я её чувствую. Осторожный вдох - как разрешение. Мне большего и не надо. Понимаю, что ждала. Сомневалась - во мне, в себе, но ждала.
Один мой шаг. Её рука ложится мне на грудь - ощущаю подушечки пальцев. Как будто током бьют внутрь меня, запуская волну сметающего всё возбуждения. Я и так был вовсе неравнодушен. Голову откидывает назад, встречая меня и мои губы. Что я там успел рассмотреть? Ночную сорочку др колена, на тонких бретельках... Полную грудь. Соски просвечиваются сквозь ткань. Как вечный призыв женского начала. Как сигнал, что тебе можно с этой женщиной многое, если не всё.
Волосы распущенные струятся по округлым плечам. Моя рука вплетается в них, фиксируя затылок. Член ноет в штанах, просится на свободу. В неё. Сделать нас одним целым. Нам будет хорошо... Я это точно знаю, ощущаю всем своим существом. Мой язык хозяйничает во рту у желанной женщины. Она отвечает неуверенно. Скользит руками на мои обнаженные плечи, цепляется за них, как за опору. Так и должно быть. Я стану для неё той стеной, за которой она всегда сможет укрыться. Что бы ни случилось. Что бы никогда не смела рассуждать о том, что нужно иметь свой угол, потому что в любой момент тебя могут пнуть. Разве тот, кто хоть раз любил, поступит так с тем, к кому испытывал подобные чувства? Это вообще реально? Последнее отдашь, даже если уходить будешь.
Я, бля*ь, даже Карину с голой жопой не оставил. Хотя заслужила. Но как оставить? Она мне двух детей родила...
Но это какие-то остаточные мысли, которые уплывают всё дальше и дальше. Второй рукой я закрываю дверь, поворачиваю рукоятку, отрезая нас от внешнего мира. Сейчас существуем лишь мы двое. Всему остальному здесь, в этой комнате не место.
- Кость... - звучит как-то жалобно.
- Хочу тебя... - шепчу в ответ в её раскрытые губы, которые горят от моего поцелуя. Но всё равно - надо дать ей выбор.
Пусть он и без выбора. Не сегодня - так завтра это между нами обязательно случится.
- Я... - что она, она и сама не знает. Трудно решится сделать следующий шаг, не хочется, чтобы тебя снова протащили через боль.
- Скажешь уйти - уйду... - вроде это то, что должен сказать. А следом уже оно - настоящее, - Не прогоняй меня...
Коротко кивает, а я её снова целую. Так, что у самого голова кругом. Кровь долбит в ушах. Руки вспотели, чувствую, что меня слегка потряхивает. Хочу её... Да еще как.
Мне ответом на поцелуй служит тихий стон её капитуляции. Для меня он сейчас - самый сладкий. Вроде бы первый раз это у нас, но на прелюдии нет никаких сил. Поддеваю подол её сорочки за низ. Тяну вверх. Хочу её видеть. Без одежды. Открытую, доступную, настоящую. Вскидывает руки вверх, позволяя снять.
Я снимаю и вижу её. Почти всю. Скольжу взглядом. Как удар под дых получаю. Красивая. Зрелой красотой. Как вишня в коньяке. Что и вкус чувствуется, и разум отъезжает. Кожа смуглая, грудь тяжелая, соски крупные, затвердевшие, тонкая талия, широкие бедра. Женственная очень. Во рту у меня собирается слюна. Как у голодного.
Подталкиваю Лиду к кровати, укладываю на спину. Руки сами собой прилипают к её бедрам, поглаживают. Пока ласково. Хотя уже хочется - и не так. А чтобы с размаху и внутрь неё. Чтобы тоже меня чувствовала.
Но пока держусь. Ласково поглаживаю, стягиваю трусы. Слегка напрягается.
- У тебя кроме мужа-то был кто? - меня ошарашивает догадка. Не к месту.
Лида глубоко дышит - грудь поднимается, опадает.
Облизывает губы. Взгляд нереальный, глубокий такой. И поплывший. Как у пьяной.
- Это важно? - и голос охрип.
- Не особенно...
Я снял её нижнее белье и отшвырнул в сторону. Лида делает попытку свести ноги.
- Эээ, нет... - сам-то тоже хорош. Тоже сиплю, - Не закрывайся.
Развожу ей ноги. Смотрю. От этого зрелища возбуждение зашкаливает. Она и там красивая, гладкая - после эпиляции.
Нижние губки призывно поблёскивают в свете ночника.
- Костяяя... - в голосе мольба. О чем? Чтобы не смотрел?
- Ты такая красивая... И там тоже... - мне хочется, чтобы она поняла - я от неё дурею...
Пальцами тянусь к промежности, раздвигаю складки. Поглаживаю. Там влажно и горячо...
Вижу, как стискивает одеяло, на котором лежит руками.
И снова со стоном:
- Костяяя...
Глава 40
Константин
Обвожу пальцем клитор. Набух. Количество смазки увеличивается. Начинаю ласкать его. Прогибается в спине, голову сильнее вжимает в матрас, задирая подбородок кверху. Делает движения бедрами навстречу моим пальцам.
Стонет. Комкает пальцами одеяло, поджимает пальцы на ногах. Зрелище - на отвал башки, когда партнерша откликается на тебя, когда ты для неё - весь мир в эти мгновения.
Я не могу терпеть уже. Снимаю домашние штаны вместе с трусами, натягиваю презерватив.
- Костя?! - вопросительно-разочарованно звучит голос Лиды.
- Сейчас... - обещаю я ей.
Она снова на меня глядит. Я держу её взгляд, когда забрасываю её ноги себе на плечи, когда вхожу в неё, не спеша.
- Оу-у-у, - разносится по все спальне.
В ней влажно, горячо, узко... Так, как надо. Табун мурашек от удовольствия бегает вдоль моего позвоночника.
- Давай полетаем, Лид? - кивает.
Толкаюсь резче и мощнее, так, что она глаза прикрывает и начинает метаться из стороны в сторону. Чувствую, что самому осталось немного, просовываю руку между нашими телами и снова добираюсь до её клитора. В таком бешеном ритме мы и доходим до финиша. Практически одновременно. Лила кончает первая, стискивает меня изнутри, из-за чего я и сам кончаю. Ярко. До вспышек перед глазами. А после - падаю на спину рядом с ней.
В тишине комнаты слышится наше надсадное дыхание.
Немного отдышавшись, переворачиваюсь на живот и разглядываю женское лицо. Разрумяненное, с полузакрытыми глазами.
Целую в уголок рта.
- Тебе хорошо? - почему-то важно знать, как ей.
Вместо ответа или, точнее, перед ним Лида поднимает руку и начинает водить пальцами по моему лицу. Закрываю глаза, подставляюсь под незатейливую ласку.
- Хорошо... Спасибо тебе...
