– Вот что значит высокая древняя культура! – радостно воскликнула она, с удовольствием выпрыгивая наконец из юбки. – Даже в самой сложной ситуации можно найти взаимоприемлемый компромисс!
– Только если обе стороны искренне к нему стремятся, – прогудел из спальни минфа Богдан.
Примечания
[1] В подлиннике Х. ван Зайчика здесь употреблен весьма древний китайский политико-филосовский термин «тунчжи». В современном китайском он применяется в качестве обращения одного члена компартии к другому и переводится на русский язык как «товарищ». Однако в отличие от слова «товарищ», изначально означающего партнера в том или ином занятии (зачастую, торговом) и фактически синонимично слову «подельщик», китайское «тунчжи» обозначает людей, имеющих одинаковые стремления, идеалы, чаяния (здесь и далее – примеч. переводчиков).
[2] Дошедшие до нас списки «Лунь юя»(«Суждений и бесед») насчитывают двадцать глав. Двадцать вторая глава, представлявшая собою, по свидетельству некоторых древних комментаторов, квинтэссенциюконфуцианской мудрости и написанная Учителем собственноручно за несколько месяцев до кончины, считалась утерянной еще во времена царствования Цинь Ши-хуанди (221-209 гг. до н.э.), во время его знаменитых гонений на конфуцианскую ученость и культуру. Однако мы не исключаем, что в руки столь пытливого исследователя и неистового коллекционера, каким был Х. Ван Зайчик, каким-то образом мог попасть текст драгоценной главы. Его домашняя библиотека до сих пор закрыта для посторонних , и лишь правнуки ученого посредством весьма длительных и утонченных процедур ежедневно оспаривают друг у друга честь стирать с ксилографов и свитков пыль – и не пускать к ним чужаков.
[3] Букв: Храм Конфуция.
[4] Практика предоставления служащим жилья, так называемой ведомственной жилплощади за казенный счет – гун чжай или гун се – уходит корнями в седую китайскую древность.
[5] Букв.: «Невское пиво»
[6] Ещё на заре средневековья в Китае отказались от бессмысленно жестокого и, в сущности, не вразумляющего, а лишь озлобляющего (и подчас даже травмирующего) мелких правонарушителей битья плетьми, расщепленным бамбуком и пр. Для телесных наказаний с тех пор использовались исключительно большие и малые (смотря по тяжести проступка) палки из легкого и приятного на ощупь прутняка коноплеволистного. По мере распространения культуры по всем улусам Ордуси этот гуманный обычай, к радости населения, укоренился повсеместно.
[7] Букв.: «охранники». Низшие исполнительные чины Управления внешней охраны, что-то вроде полицейских.
[8] Этим словом мы передаем китайское «сяньшэн». Дословно это значит: «тот, кто родился ранее» - и выражает крайнюю степень уважительности говорящего по отношению к тому, с кем он говорит, причем в наше время уже безотносительно к действительному соотношению возрастов. На европейские языки термин сяньшэн и его японский аналог сэнсэй соответственно контексту переводятся как «учитель», то как «господин», то еще как-либо. Однако мы полагаем, что между «господином» и «преждерожденным» такая же существенная разница, как между «товарищем» и «единочаятелем». В последующих главах повести нам не раз встретится обращение «сяньшен тунчжи», которое, следуй мы обычной практике, нам пришлось бы передавать несколько идиотским и напоминающим ёрничанье первых лет советской власти обращением «господин-товарищ». Мы переводим это сообразно: «преждерожденный единочаятель».
[9] У Х. ван Зайчика здесь сказано «бу». Китайский метрический бу – дословно «шаг», равен в настоящее время 1,6 м.
[10] У ван Зайчика назвали не пиво дано, разумеется, по-китайски: «Вэйдад Оуэрдусы». Но для русского слуха это звучит слишком громоздко, поэтому здесь мы предпочли дать перевод. Следует иметь в виду, однако, что иероглефическая транскрипция синтетического тюрко-славянского топонима «ордусь» у ван Зайчика чрезвычайно значимо. Выглядит она следующим образом: . Если эти иероглифы, читающиеся как «Оуэрдусы», перевести по смыслу, их можно понять как «Пахать [землю] (т.е. трудиться) вдвоем, на равных – и держать под контролем свое низменное [эгоистическое, корыстное]». Очевидно, в этой фразе сформулирован основной принцип объединения, совершенного в свое время Сартаком и Александром – так, как его поняли затем, вводя объединительные реалии в китайский язык, постьюаньские идеологии.
[11] Гаоляновый самогон, весьма крепкий и имеющий резко и далеко разносящийся запах, который некоторым нравится, некоторым – нет, но вне зависимости от этого непремнно ощущается как самим употреблявшим его, так и всеми окружающими в течение нескольких дней.
[12] Что-то вроде «О Господи!» (Будд.).
[13] У ван Зайчика здесь стоит сложный образный оборот, означающий «функционировал в качестве маяка, указывал путь». Мы не приводим его по-китайски, чтобы не загромождать и без того нелегкий для восприятия текст излишними филологическими комментариями; они обязательно будут приведены в академическом издании, которое мы сейчас готовим. Стараясь по возможности сохранять стилевое своеобразие и красоту оригинала, мы идем на риск непривычного употребления некоторых давно утративших свой первозданный смысл слов, чтобы как можно полнее и точнее донести до читателей мастерство и замысел великого еврокитайского гуманиста.
[14] По-китайски это выглядит так:. В дословном переводе фраза значит: «Да здравствует наша всеобщая пограничная сторожевая вышка!». Следует иметь в виду, что ван Зайчик создавал свою эпопею задолго до российских президентских выборов 2000 года, и, следовательно, никакие двусмысленные трактовки данного абзаца его повести не имеют ни малейшего права на существование.
[15] В подлиннике сказано «чжунхуа». Это действительно одно из древнейших самоназваний Китая, спокон веку рименявшееся скорее как культорологический, нежели как политико-административный термин. Когда нужно было обозначить именно страну, говорили «чжун го» - «Срединное государство». Оборот «Цветущая Средина» и поныне входит в официальное название, передаваемое на русский язык словами «Китайская Народная Республика» - «Чжунхуа жэньминь гунхэго».
[16] Насколько можно понять ван Зайчика, описанное им государство в целом официально именовалось Цветущей Ордусью (по-китайски – Хуася Оуэрдусы). Не официально же, внутри страны, среди своих, собственно китайские территории назывались Цветущей Срединой, а все остальное составляло подразделенную на семь улусов Внешнюю Ордусь.
[17] Учетная степень «проникший в [смысл] законов» существовало в Китае по крайней мере со времени династии Хань, то есть с начала нашей эры.
[18] Досл.: «главнейший в работе с документами». В традиционном китайском аппарате так назывались начальники Палат, то есть весьма высокопоставленные должностные лица, аналогичные нашим главам министерств.
[19] По-китайски те же иероглифы читаются «жибэнь жэнь», и значат «японец» (досл.: «японский человек»).
[20] Здесь и далее изрекаемое великим наставником Баоши-цзы гатхи введу их повышенной сложности приведены нами в подстрочном переводе. Поэтический перевод еще ждет своего мастера.
[21] В работах Х. ван Зайчика есть любопытные пассажи, где он с присущей ему тонкостью и мудрой розорливостью иронизирует над много позднее и впрямь зародившимся в англоязычных странах (в первую очередь – в США) стремлением наполнить повседневную речь невероятным числом оборотов, которые долженствуют выказывать максимум уважительности к любым проявлениям, желанием и пристрастиям окружающих – но на деле, в силу своей формальности и фактической гипертрофированности, для всякого нормального человека выглядят будто издёвка. Так, чтобы соблюсти не побоимся этих слов, политическую корректность в отношении, например, коллекции камней, хранящихся у вашего собеседника дома, следует избегать употребления термина «stones» («камни») и говорить исключительно «your mineral companions» («ваши минеральные сотоварищи» или «ваши булыжные спутники» - в общем-то, даже не понятно, как на человеческий язык и переводить подобное), и так далее.
[22] Досл.: «джиповая повозка». Первые два иероглифа являются не более чем транскрипцией слова «джип», а третий – видовым окончанием названий всех колесных средств транспорта, напр.: «паровоз» - «огненная повозка», то есть «хочэ», и т.д..
[23] Досл.: «молодец – помощник». Вторая по важности должность в аппарате Палат (министерств) после шаншу. Обычно переводится как «заместитель министра», «вице-директор» и т.д.
[24] Досл.: «молодец посредине». Приблизительно название этой должности можно перевести как «начальник отдела в министерстве». Тонкий знаток древнекитайских реалий, ван Зайчик аккуратно говорит не о должности, а о ранге, определявшем официальный статус человека. Самой же должности ланчжуна Багатур Лобо наверняка не принял бы. При его любви к деятельной работе Багатура можно было бы назвать скорее «молодцем с краю». Судя по всему, именно этих, так сказать, центровых Багатур как раз и именует несколько непочтительно «кабинетными черепахами».
