Откинувшись на жесткую спинку стула, девушка окинула хмурым взглядом свой стол. Если в ближайшее время не пойдет снег, у нее голова просто треснет от боли и разлетится на маленькие кусочки. Совершенно невозможно работать! Девушка достала из ящика аспирин, налила из чайника кипяченой воды в любимый стеклянный бокал и, проглотив таблетки, залпом выпила ее. Ничего, сейчас она немного отдохнет, прогуляется по этажу, головная боль уляжется, и тогда Ксения вернется к сценарию, и все сразу же встанет на свои места! Все будет хорошо.
Она медленно поднялась со стула, обогнула стол и, опершись о подоконник, уставила немигающий взгляд в серое небо. На самом деле у нее просто нерабочее настроение, и ее метеочувствительность тут совершенно ни при чем. Просто день не задался.
А все начиналось так хорошо! Она проснулась за пятнадцать минут до звонка будильника, не спеша встала, умылась, покормила кошку, сделала завтрак себе, а когда на кухню пришла Тата, то и ей тоже. Настроение у Ксении было таким солнечным, несмотря на мрачное, тяжелое небо и холод! Она уже предвкушала, как придет на работу, сразу же включит чайник, неторопливо попьет кофе, а потом займется делами… Краснова, скорее всего, опять не будет, и к ней в ее дизайнерский закуток заскочит «на кофеек» Наталья. И может быть, Стрелецкий тоже зайдет. Сегодня он должен быть в агентстве, просто обязан! Ведь Ксения его так ждет!
Эти мысли были приятными, и пока девушка одевалась, собирала сумку и искала свои ключи, они наполняли ее радостью и сладким ощущением грядущего удовольствия. Она шустро выскочила на лестничную площадку, но захлопнуть за собой дверь не успела: рука наткнулась на острый шип, и девушка от неожиданности взвизгнула. На ее вскрик из кухни выпорхнула Тата, и они обе уставились на красивую желтую розу, точно так же примотанную скотчем к дверной ручке, как и воскресный букет. Только на сей раз цветок не был упакован в шелестящий пакет из фольги и при нем не оказалось никакой записки. Но все-таки это снова была роза!..
Ксения, забыв про уколотый палец, сбегала на кухню за ножом, потом, разрезав клейкую ленту, отлепила цветок от ручки двери. Но унести розочку в свою комнату не успела.
– А почему, скажи на милость, ты сразу же решила, что это тебе? – Тата резко выхватила цветок из рук опешившей Ксении и, насмешливо сверкнув глазами, посмотрела на племянницу в упор. – Тебе почему-то даже в голову не пришло, что это мне, правда? Ну конечно, ты же у нас молодая и красивая, тебе положено получать цветы, а я обойдусь и без них. Так?..
И снова жгучая насмешка в глазах, а потом и на губах. Если бы тетка еще хоть чуть-чуть простояла в коридоре с этой чертовой розой, вот так пристально и неприязненно смотря на племянницу, то Ксения сквозь землю бы провалилась и от ее взгляда, и от ситуации в целом! Но Тата театрально развернулась на каблучках домашних туфель и гордо процокала в свою комнату. Роза торжественно уплыла вместе с теткой, дверь за ними обеими захлопнулась, и девушка осталась в коридоре одна, растерянная и несчастная.
Глупо все вышло. Сама же в субботу ругала себя за эгоизм и черствость, размышляя о тетке, обещала себе относиться к Тате повнимательнее, переживала за нее… И вдруг – опять! Далась ей эта роза! Пусть бы Тата сама открыла сегодня дверь и нашла цветок, ей бы стало приятно, и она не рассердилась бы так на Ксению, и утро не было бы безнадежно испорчено столь нелепой стычкой. Хорошо еще, что на сей раз к розе не прилагалась записка, а то тетка не простила бы племяннице того, что той дарят цветы, а ей нет. Но разве Ксения виновата в этом?..
Конечно, нет. Но с той минуты, как Ксения увидела эту злополучную желтую розу, день пошел наперекосяк. Сперва долго не было троллейбуса, и девушка успела замерзнуть, пока дождалась его. Она еле влезла в переполненный «пятнадцатый», и за те три остановки, которые девушка ехала, толстая тетка оттоптала ей все ноги. Потом Ксения, торопясь и уже на пару минут опаздывая на работу, поскользнулась и упала возле родного крыльца, и, падая, зацепилась пуховиком о железную завитушку забора. Подол затрещал и порвался, правда, с изнаночной стороны, однако девушка все равно страшно расстроилась и в агентство влетела растрепанная, с покрасневшим носом и грустными глазами.
Но на этом ее беды не кончились. Когда она попыталась включить чайник, в нем что-то предательски щелкнуло, и механизм сломался. Пришлось отказаться от кофе и пить кипяченую воду, оставшуюся в чайнике со вчерашнего вечера. Потом Ксения поцапалась с Натальей, потому что та посмеялась над утренней сценой с розой. Уранова покинула «дизайнерский закуток», громко хлопнув дверью и напоследок обозвав девушку дурой. С того самого момента, как подруга оставила ее одну, Ксения так и сидит над своим сценарием, безуспешно пытаясь перевести цифры и прочие важные сведения на человеческий язык.
А еще Стрелецкий даже не соизволил зайти к ней. Ведь видел же, как она вся подалась ему навстречу, почти упав со стула и чуть не вывернув себе шею, когда выглядывала его сквозь стеклянную дверь своего кабинета! И все равно не зашел. Кивнул издалека, мол, заметил тебя, и тут же заулыбался, когда к нему подскочила Наталья, взял ее за локоть, наклонился, что-то сказал. И подруга тоже хороша! Знает ведь, как Ксения относится к Стрелецкому, и нарочно играет на нервах! Как Наталья засверкала зубками в улыбке, когда Егор посмотрел на нее, голову откинула, изящно отбросила волосы рукой… А потом они вместе куда-то ушли, и оба даже не оглянулись на нее, хотя небось точно знали, что Ксения жадно смотрит им вслед! А она и правда смотрела, потому что Уранова совершенно права: она дура, дура и есть.
Ксения дотронулась до лба ладонью и поморщилась. Горячий. Таблетки еще не подействовали, в висках тупо ноет, во рту ужасная сухость. И вода в чайнике, как назло, закончилась, а пить хочется безумно!
Выйдя из офиса, Ксения бодрым шагом направилась в туалет и от души напилась невкусной воды из-под крана, обрызгавшись с головы до пят. Отражение в узком, поцарапанном зеркале над раковиной озабоченно посмотрело на нее большими серыми глазами, обведенными легкой синевой. Хмыкнув, девушка отвела взгляд от зеркала. Да уж, красота неземная! Она бы тоже на месте Стрелецкого, не оглядываясь, убежала от такой, а Егор еще вежливо кивнул.
Ксения вышла из туалета и остановилась, прислушавшись. Кажется, все тихо. Наверное, Борислава Станиславовича нет, во всяком случае, его голоса не слышно, значит, его кабинет закрыт и можно спокойно пройти мимо него к заветному подоконнику в тупике коридора. Ксения уже сто лет там не была, потому что с этими вечными совещаниями в коридоре постоянно толпится народ. Но сегодня начальства нет, Краснов на больничном, и даже Стрелецкий свалил в неизвестном направлении – ей некого опасаться. Она может доставить себе эту маленькую радость.
