Если до этого я еще держался, то теперь крышу снесло конкретно. И трудно сказать, с чего больше - с трусов или с Лидиного «ачетакова». Как будто пружина под задницей развернулась. Вскочил, зацепил хлебницу, улетела со звоном вилка.
- Если б ты мне раньше об этом сказала, уже давно не пришлось бы туда ездить.
- Папа, ты куда? - Ксю вылетела за мной в холл.
- Сейчас выясним, насколько там у них тепло.
- Папочка, не надо!
- Не надо?! - я схватил с тумбочки ключи от машины. - Значит, ты все выдумала?
- Нет!
- Тогда надо!
Я уже спускался в гараж, но вспомнил, что права остались в пиджаке. Бросил ключи и телефон на тумбочку, а когда вышел из спальни, там уже ничего не было. И Ксю тоже.
Прекрасно!
- Ксения!
В ответ тишина. Дом, конечно, немаленький, но особо прятаться негде, все равно ведь найду. Что называется, почувствуй себя маньяком из триллера. «Сияние»[1], такую-то мать! Если, конечно, не удрала через гараж во двор и еще куда подальше. Надеется, что остыну, пока буду ее искать? Не в этой жизни. В конце концов, возьму вторые ключи и обойдусь без телефона. Но башку этим двум сукам оторву на хрен. И не только башку.
Я обошел первый этаж, поднялся наверх, заглянул во все комнаты, в кладовку. Уже спускался вниз, когда подсознание маякнуло: а коробки в кладовке раньше стояли не так. Спасибо, моя прекрасная зрительная память!
Вернулся, постоял на пороге. Бывает просто тишина, а бывает тишина живая. Затаившая дыхание.
- Выходи. Пока за шкирку не вытащил.
Штабель коробок с ненужным барахлом, которое «а вдруг пригодится», шевельнулся. Ксю вылезла - платье все в пыли, в волосах паутина.
- Давай сюда! - я протянул руку.
Она отдала мне телефон и ключи, всхлипнула:
- Папочка, пожалуйста, не надо. Если б я знала, что так будет, ничего бы не сказала.
- За такие вещи убивать надо!
Она разрыдалась взахлеб и ухватила меня за майку.
- Дааа, ты его убьешь, тебя в тюрьму посадят, а я что буду делать тогда? С ними жить?
На меня словно ведро воды ледяной вылили. Наверно, пар пошел.
Идиот... Ведь она права, стопроцентно права. Убить я бы эту тварь, конечно, вряд ли убил, но в отбивную вполне превратил бы. И ничем хорошим это бы не кончилось. Доказывай потом, что гнев был более чем праведным.
Я обнял ее - маленькую, теплую, сопящую носом в живот. Детеныш...
Постепенно всхлипы стали тиши и реже.
- Папа, вот как хочешь, - Ксю судорожно вздохнула, - я к ним больше не поеду. Ни за что. Никогда-никогда. Никакой суд не заставит. А если будет заставлять, я им все-все расскажу. И не побоюсь.
- Не поедешь, - я вытер ей слезы с щек. - Обещаю.
В этот момент снизу раздался звонок - от калитки.
- Кого там еще принесло? - проворчал я, спускаясь по лестнице.
От крыльца до ограды было достаточно далеко, и мне показалось, что там стоит Лена. Приплыли, с утра не виделись - и уже мерещится. Но, подойдя ближе, я с удивлением понял, что это действительно она. Каким ветром - и именно сейчас?
- Пап, прости, это я позвонила, - привидением возникла из-за спины Ксю.
- Кирилл, что случилось?
Вид у Лены был такой, как будто сообщили, что на меня упал башенный кран.
- Так, девочки... - я обнял обеих. - Вообще-то планировалось познакомить вас несколько позже, но раз вы без меня обошлись, продолжайте в том же духе. А я пока кофе сделаю.
Наверно, с моей стороны это было малодушно, но да, я сбежал. Чтобы перевести дух, хоть немного.
На кухне, заправив в кофеварку капсулы и подставив две чашки, я подошел к окну. Лена и Ксю стояли на дорожке, где я их оставил, и о чем-то разговаривали. Хотел бы я знать, о чем. Впрочем, разговор получился недолгим. Не прошло и нескольких минут, как они направились к дому.
Надо было признать, Ксю поразила меня до глубины души. Хотя бы уже тем, что решилась рассказать о том, чем далеко не каждый ребенок поделился бы с родителями. А когда я повел себя, как последний кретин, догадалась, что можно сделать, как помешать мне натворить глупостей. Не факт, что я вообще в таком состоянии доехал бы до Лидиного дома через весь город, ни во что не впилившись. А Лена, видимо, как раз ехала домой, если смогла добраться так быстро.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она вошла на кухню - одна. Села за стол.
- Где Ксю? - я поставил перед ней чашку.
- К себе пошла. Сказала, ты мне сам все расскажешь, потому что ей неловко. Она мне по телефону толком ничего не говорила, только попросила побыстрее приехать. Мне показалось, ты собрался убить бывшую и ее мужа.
- Именно, - кивнул я. - И если бы Ксю не утащила ключи от машины, возможно, так и сделал бы. И тогда мне понадобился бы юрист совсем другого профиля.
[1] Мистический триллер Стивена Кинга и снятый по нему одноименный фильм Стэнли Кубрика. Имеется в виду эпизод, в котором потерявший рассудок главный герой разыскивает спрятавшихся от него жену и сына.
51
Елена
Когда я увидела Кирилла, у меня одновременно задрожали и руки, и ноги, как у старика с болезнью Паркинсона. Неважно, что там произошло, но я успела, и если уж он не уехал на разборки, то черта лысого я теперь его отпущу. Только через мой труп. Но Ксюшка какая умница! Догадалась утащить ключи от машины и телефон, спрятаться, позвонить. Кирилл говорил, что она обо мне знает и хочет со мной познакомиться, но все равно...
Он изящно слился, бросив нас на растерзание друг другу, и теперь мы стояли и не знали, с чего начать разговор.
- Ты молодец, Ксюша, что позвонила мне, - наконец выжала из себя я.
- Вы немножко не успели, - она застенчиво улыбнулась. - Папа меня все-таки нашел. Но я сказала, что если он их убьет, то его посадят в тюрьму, а что мне тогда делать? И он никуда не поехал. Я боялась, что вы где-то далеко. Или заняты и не сможете приехать.
- А что все-таки случилось?
Ксю смущенно опустила глаза и принялась чертить носком шлепанца загогулины на дорожке.
- Папа ведь вам все равно расскажет. А мне. неловко. Я же вас не знаю еще.
Кажется, я начала догадываться. Поскольку примерно представляла, что именно могло снести Кириллу крышу до такой степени, чтобы он перестал соображать.
- Ну тогда пойдем.
Она ушла в свою комнату. Кухня показалась мне почти незнакомой, как будто и не я этим утром сидела здесь за завтраком. Или я, но очень давно. И Кирилл тоже - другой. Таким я его еще не видела. Хотя. вспомнилось, как он разговаривал с хмырем на стоянке, которому я якобы перегородила выезд.
- Ну, что скажешь, юрист? - спросил Кирилл, закончив рассказ. - Я понимаю, ты совсем по другой части, но все-таки?
Да, в своем предположении я не ошиблась. И обрадовать его мне было особо нечем.
- Тебе все-таки лучше побыстрее поговорить с тем юристом, которого Ирка нашла. Но знаешь, все очень мутно. Доказательств ноль. Лапал за попу - только слова. Все вывернут так, что ей показалось. Или что выдумала, особенно учитывая ее нежелание общаться с матерью. К тому же он персона публичная, при деньгах и связях.
- Хочешь сказать, что сделать ничего нельзя? - Кирилл посмотрел на меня тяжелым взглядом, как будто судьей была я.
- Смотря что именно ты хочешь сделать. Можешь злиться на меня сколько угодно, но давай будем реалистами. Посадить его не за что. Убить или кастрировать - ну блин, это даже не обсуждается. Хотя в теории, конечно, не помешало бы. А вот добиться запрета на общение, думаю, вполне возможно. Или хотя бы изменить условия, чтобы Ксю к ним не ездила. Именно потому, что перец этот огласки не захочет. Он же снимается в сериалах для домохозяек, а эта не та аудитория, которая готова мас. медитировать на педофила. Не всякий черный пиар одинаково полезен. После такого скандала - а скандал будет непременно - ни один режиссер ему роль не даст.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- То есть ты предлагаешь договориться миром? А он пусть продолжает? Если уж начал -думаешь, остановится? Не с Ксю, так с кем-нибудь еще?
