Сзади послышалось негромкое и очень приятное бульканье. Все обернулись. Горлышко бутылки исчезло в зарослях косматых рыжих бакенбардов. Потом вынырнуло из них. Кертис Уоррен, с рыжими бакенбардами и в черном парике, дружелюбно озирал друзей.
– Молодец Гроза Бермондси! – воскликнул он. – Хотелось бы мне с ним познакомиться. Он бы хорошо вписался в нашу компанию. Кстати, чуть не забыл вам рассказать, как я отделал старину Чарли Вудкока этак с час назад… Пегги, Абдул тяжелый? У Вудкока цыплячий вес.
Холодное отчаяние овладело Морганом. Но потом к нему враз вернулись приятное расположение духа и собранность. Он был уверен: больше уже ничего не случится. Им остается лишь поклониться богиням судьбы и наблюдать за выкрутасами этих безжалостных сестер.
– Ха-ха-ха! – произнес он. – Ну, говорите, что вы сделали с Вудкоком? И, главное, как он на это отреагировал?
– А как, по-вашему, я выбрался из тюряги? – обиделся Уоррен. – Говорят вам, я разработал план операции; не хочу хвастаться, но, по-моему, вышло здорово. Помните, я вам задал наводящий вопрос: что сделал лорд Джералд в главе девятой? Я вам напомню. Вот в чем фокус. Пока все думают, будто он надежно заперт, он может рыскать как хочет и добыть улики, чтобы прищучить убийцу. Вот в таком же положении очутился и я! Поэтому мне нужна была замена – человек, который занял бы мое место, так, чтобы никто ничего не заподозрил. Хоть и нехорошо хвалить самого себя, но смею вас заверить, я проделал все просто замечательно. Правда, если честно, тут благодарить нужно в первую очередь вас, Хэнк. – Он отклеил бакенбарды, чтобы они не мешали ему говорить. – Вудкок был единственным человеком, кого я мог призвать к себе, и он явился бы в любое время, которое мне подходит, согласны? Итак, я тщательно подготовил почву, весь день притворяясь спящим, пока к этому не привыкли. Я отказался от обеда и от всего остального. Потом написал Вудкоку записку. Сообщил, что у меня есть новости от дядюшки Уорпаса, и попросил его спуститься ко мне в корабельную тюрьму ровно в семь часов. Заодно попросил его дать телеграмму на имя капитана для моего часового – я выяснил его фамилию: надо было удалить его на десять минут, чтобы мы без помех могли обсудить наши дела. Я спросил матроса, можно ли послать записку? Он ответил, что можно, только ему нельзя отлучаться с поста, поэтому послали мальчишку-стюарда. Я боялся, вдруг кто-нибудь прочтет записку, поэтому ухитрился запечатать ее… – Уоррен бросил на них ликующий взгляд, потирая руки.
– Вы просто мастер, – глухо отозвался Морган.
– Хотите узнать, что я сделал? Я разодрал книгу. В книгах обложку к внутренним страницам всегда приклеивают толстым слоем клея. Я оторвал одну из сторон обложки и заклеил записку! И вы знаете, сработало! Старый добрый Чарли прибежал, как я его и просил. Матросу не хотелось уходить, когда пришла фальшивая телеграмма, но он видел, что снаружи камера заперта на засовы, так что бежать я не мог, да и все равно я спал. – Уоррен махнул рукой. – Тут приходит Вудкок и говорит: «Вы получили подтверждение, да?» А я ему: «Да; вы только отодвиньте засовы и на секунду откройте дверь; выходить я не хочу, но надо же мне передать вам это». И он отпер дверь. Тогда я сказал: «Послушайте, старина. Я очень извиняюсь, но вы ведь знаете, как бывает», – и врезал ему в челюсть…
– Милый! – воскликнула Пегги. – Ах вы, бедный, милый дурачок! Ну почему вы сразу врезали, а не заставили его заговорить перед тем, как ударили?… Ах, будь все проклято! Ну почему вы не догадались немножко попытать его перед тем, как ударили! – Она в отчаянии заломила руки. – Абдул и дядя Жюль, посмотрите на них! И пока мы не поставим их на ноги, представления не будет. Слушайте! Публика стекается в зал… – Выхватив бутылку из рук Уоррена, она подкрепила силы солидным глотком виски. Казалось, у нее перед глазами закрутился огненный вихрь. – П-противные п-пьяницы! – воскликнула Пегги. – П-просто ж-животные…
– О, моя мивая! – сказала миссис Перригор. – О, посвушайте, не знаю, что там у вас свучивось, но, по-моему, чегтовски умно со стогоны мистега Джойса пытать всех этих людей и выбгаться из застенка. Пгавда, пгавда, я так считаю, особенно газ это была идея Генги, и мне кажется, мы вполне можем любезно пгедложить мистегу Лоуренсу бокал шампанского…
– Тихо! – взревел Морган. – Послушайте, Пегги. Какой уж теперь спектакль? Неужели вам не пришло это в голову? Разве вы не поняли, что на нас снова взвалили проклятый изумруд?… Который к тому же, как клянется Керт, он стащил из каюты не кого иного, как Кайла!!! Керт, опомнитесь. Уверяю вас, вы что-то перепутали. Не могли вы взять слона в каюте Кайла! Лорд Стэртон…
Уоррен терпеливо покачал головой, отчего кудряшки черного парика, сползшего на одно ухо, задергались.
– Нет, нет, старина, – откликнулся он. – Вы не понимаете. Не лорд Стэртон, а лорд Дерревал. Лорд Джералд Дерревал. Если вы мне не верите, спуститесь в каюту Кайла – она недалеко отсюда – и посмотрите за сундуком. Сундук стоит прямо под иллюминатором. Стальная коробка там; я оставил там коробку, чтобы вор подумал, будто изумруд все еще в ней…
Валвик круто обернулся к Моргану.
– Мошет, – сказал он, – мошет пыть, слон там и пыл все это фремя! Ну тела! Как по-фашему, мошет пыть, есть тфа исумрудный слон, отин фальшифый, и кто-то фернул фальшифый слон тому анклийский керцок, а?
– Невозможно, капитан, – возразил Морган, ощутивший странную легкость в мыслях. – Неужели, по-вашему, Стэртон не отличит настоящего слона от фальшивки? Если, разумеется, ему не вернули подлинного слона… Ничего не понимаю! Я скоро с ума сойду! Продолжайте, Керт. Продолжайте с того момента, как вы успешно осуществили ваш искусный план по заточению Вудкока в корабельную тюрьму. Что было потом?
– Ну, я уложил его на месте хорошим апперкотом…
– Да, да, это мы уже знаем. А потом?
– Разорвал простыню на полосы, тщательно связал его, заткнул ему рот и привязал к койке, чтобы он не шелохнулся, потом накрыл его одеялом. Когда караульный вернется и посмотрит на узника, он решит, что на койке лежу я… Здорово сделано, правда?
– У меня нет сомнений, что в настоящий момент мистер Вудкок весьма высокого мнения о вашей предусмотрительности, – заметил Морган. – Если раньше он был склонен нам уступить и не мучить вашего дядю Уорпаса, то теперь… Знаете, Керт, вы просто чудо. Продолжайте в том же духе…
– Ну вот. Я выскользнул из камеры и пошел прямиком в каюту Кайла, чтобы поймать его с поличным. Столкнуться с Кайлом я не боялся, потому что посмотрел в иллюминатор и увидел, что он в баре; кроме того, я знал, что он занят в концерте. Ну и… Собственно, вот и все. Улика! Заодно я прихватил его бумаги. Я боялся только одного. Помните, капитан Уистлер говорил, что, может быть, арестует Кайла? Но все сошло гладко. А теперь нам остается только изучить его бумаги. Я уверен, мы обнаружим улики того, что он действительно мошенник, притворяющийся доктором Кайлом…
– Та, стесь и пумаки тоше, – пророкотал капитан Валвик. – Кофорю фам, это ушасная опита. Хуше нет ф открытом море, чем украсть чьи-то личные пумаки. И шшто ше нам теперь телать?
Морган ходил взад и вперед по каюте и хлопал себя рукой по затылку.
– Остается только одно. Нам надо вернуть Керта в корабельную тюрьму до того, как капитан узнает, что он на свободе. Не представляю, как это сделать без… – Вдруг он резко обернулся на каблуках. – Миссис Перригор! – закричал он. – Что вы делаете?
– О, Генри, догогой мой. – От неожиданности миссис Перригор непроизвольно дернулась и досадливо поморщилась. – О, я искгенне надеюсь, что ничем вас не обидева! Пгавда-пгавда, я всего лишь звонива, чтобы вызвать стюагда. Видите ли, Пьегу Луи хочется бутылку шампанского, и, вы ведь понимаете, будет ужасно невежвиво, есви мы не выповним его пгосьбу… Но я и пгавда понятия не имева, г-где тот ковокольчик, котогым вызывают стюагда, и поэтому я става звонить во все ковокольчики…
Морган пошатнулся. Он успел броситься к ней и схватить за руку в тот момент, когда она уже собралась нажать последнюю кнопку, помеченную надписью: «Пожарная тревога».
– Пегги, – сказал он, – ради бога, выкажите все ваше благоразумие и скорость. Если от этого звона сюда не слетится толпа народу, скоро сюда начнут слетаться интеллектуалы, чтобы посмотреть, все ли готово к спектаклю. В настоящий момент это самое безопасное место на корабле для Керта, если вы сделаете то, что я вам скажу. Закрасьте ему лицо; наденьте на него парик и бакенбарды…
– Есть, капитан! – мрачно ответила Пегги. – Я сделаю все от меня зависящее, чтобы бедняжка не вернулся в эту старую ужасную тюрьму. Но что…
Морган взял ее за руки и серьезно посмотрел ей в глаза:
– Могу ли я оставить вас с Кертом здесь на пять минут и быть уверенным, что вы ничего не натворите? Всего на пять минут, это все, о чем я прошу! И, ради бога, не наделайте новых глупостей! Хорошо?
