Что, выспренно и патетично? А я художник, я так вижу. Более того, я это всё чувствую каждой клеточкой своего организма и всеми фибрами души.
Поэтому, хоть и присутствует большой риск прослыть осквернителем могил, некромантом и вообще еретиком, стоит попробовать собрать в кучу кости всех этих скелетов и провести ритуал воскрешения наших поруганных дев — Надежды и Веры.
Понятно, что дело по всем параметрам дохлое, но… А вдруг получится? Если даже есть хотя бы один шанс из тысячи — пробовать стоит…
* * *
Москва — большая деревня. Я живу тут целую вечность (седьмого марта был юбилей — четыре месяца) и уже не раз убеждался, что это на самом деле так.
Рассказываю про Юру Логинова — в недавнем прошлом персонального водителя Натальи Сенковской. Родился в шестьдесят четвёртом году, коренной москвич, срочную служил в Кремлёвском полку, после дембеля поступил в МАДИ, увлёкся машинами, откатался на мастера, стал кататься за сборную страны, по личным мотивам ушёл из большого спорта, некоторое время работал на Старой площади, возил там больших людей, последние четыре года трудился у Сенковских.
Всё свободное время занимался машинами и «уличными» гонками, являлся одним из основателей столичного клуба «Dark Racing» и бессменным членом Федерации гоночных команд (FRT). На состязаниях по дрэгрэйсингу (парный заезд на 402 м) всегда прочно «сидел» в первой тройке столицы, выступал в классе US (объём двигателя от 3501 см). Последняя его машина — «Toyota Land Cruiser» цвета «мокрый асфальт». Последняя во всех отношениях. Именно на ней он и слетел с трассы…
Угадайте с трёх раз, сколько времени мы потратили на добычу всей этой особо важной информации? Для тех, кто не собирается гадать, скажу так: семь минут. Причём кататься по клубам не пришлось, равно как обзванивать всех подряд знакомых Серёги. Всё это мы нашли в Интернете. Достаточно было кликнуть «яндекс» и ввести в поле поиска фамилию интересующего нас человека.
Так что, подтверждаю: Москва — большая деревня. Ввёл в поле поиска «Сенковская» — получи полторы «тонны» сплетен. Ввёл «Логинов» — тоже получил что-то. Оказывается, ночной гонщик — забияка, мастер, профессионал высочайшей категории. Кажется, совсем недавно про кого-то что-то было в таком же ключе… Да, точно: это про начальника СБ «РОСГАЗ» Николая Доценко. Интересный момент: эти загребущие верховные буржуины (выражение заимствовано у Ростовского — понравилось!) берут себе самое лучшее. Абы кого им не надо, тут работает принцип «у нас на костре лучшие люди села». Кстати, интересное выражение, если речь идёт не о простых селянах, а о людоедах. Ну да это неважно — люди-то и в самом деле лучшие! Начальник «СБ» — ас, водитель — мастер и чемпион, личный автономный е… эмм… сердешный друг — красивый парень Валера. Тоже, между прочим, мастер спорта и чемпион…
Если кто-то подумал, что работать с известными людьми — одно удовольствие, это вы зря. На этих трёх абзацах, доступных любому пользователю Интернета, удовольствие заканчивалось и начиналась занудная оперативная рутина.
Иными словами, следовало приступать к сбору информации по обстоятельствам гибели Юры Логинова. В обычном варианте это вялые разъезды по населённому пункту на предмет общения с:
— родственниками усопшего (из личного опыта — это самое неприятное);
— товарищами, которые открывали-закрывали и вели дело по факту;
— товарищами, которые крутились рядом с делом, обеспечивали — гаишниками, составлявшими протокол, экспертом-криминалистом, патологоанатомом, возможно, наркологом, если таковой участвовал;
— товарищами по работе;
— друзьями и близкими знакомыми…
А также продумывание механизма стимулирования — то есть, если попросту: чего кому дать, чтобы захотели чистосердечно сотрудничать. Тоже не последнее дело, люди бывают разные, и давать следует с большим рассуждением. Одному достаточно ста рублей, другому уже надо сто баксов, третьему — обязательно в дыню, да с оттяжкой, иначе ведь, скотина, не желает сотрудничать!
Но у нас, увы, вариант был необычный.
Нам категорически предписывалось на протяжении всей операции сохранять инкогнито. Проще говоря, не светиться. Заметьте — не «как можно дольше», не «по мере сил и возможностей», а именно категорически. Этого требования не было бы, если бы простой парень Валера, будучи месяц под наблюдением, не припёрся бы ко мне домой накануне аудиенции в цитадели. А не менее простой парень Костя Воронцов (ну да — я это, я!) счёл бы нужным напрячь мозги, чтобы придумать что-то более деликатное, а не тащить главного (и единственного) шпиона в штаб-квартиру Исполкома. Мы, естественно, в тот момент даже и не помышляли, что придётся заниматься чем-то подобным, и уж тем более не подозревали о каком-то там наблюдении. Это нас в определённой степени оправдывает… Но ситуация от этого, увы, лучше не становится.
Раскрыться в своих намерениях на любом этапе операции — значит стопроцентно подставить Ростовского. Причём подставить весьма крепенько. В данном случае очень может быть, что одним лишь увольнением и силовым взысканием ста двадцати штук баксов это не закончится (хотя и это, согласитесь, неслабо — как минимум останется с матерью без квартиры). Как верно подметила наша мудрая Луиза, «…неизвестно ведь, в каком объёме и какого рода закрытости информацию к тому моменту получит наш подопечный…».
Ну а про нас можно уже не продолжать: подставим Ростовского — операцию можно сворачивать.
Интересная, вообще, ситуация вырисовывается. Даже не просто интересная, а, на мой взгляд, смешная и дикая одновременно. Это первое наше дело в составе такой вроде бы всемогущей и наделённой поистине огромными полномочиями структуры. Как и всякие первопроходимцы, мы готовились к новым обстоятельствам и ожидали всего, что угодно: от элементарной подковёрной борьбы на межведомственном уровне до открытого противодействия на местах и решения спорных вопросов сугубо силовыми методами (для этого и воспитывается целый взвод в учебном центре).
Но того, что нам придётся функционировать в режиме шпионов-нелегалов, как когда-то где-то в суровом враждебном забугорье, не ожидал никто. Почему сравниваю? А сами посмотрите. У них там как было: если тебя раскрыли, то всё — работе кранты, пакуй чемоданы, уезжай из страны. Поэтому и назывались они «нелегалами».
И у нас то же самое. То есть в случае чего — помахать удостоверением и лихо гаркнуть «Комитет!» — не выйдет! А уж о вывешивании табличек под стеклом на двери сельсовета вообще следует забыть. Хе-хе…
Потому что функционирование возможно только в том случае, если ты сохраняешь инкогнито. Раскрылся — свободен! Ходи себе, махай удостоверением и вешай таблички где хочешь, но про цитадель забудь, тебе туда уже ходу нет.
Из страны, правда, уезжать необязательно. Хотя это ещё как посмотреть. Иванов сказал, что Витя на что-то там такое намекал как раз в этом аспекте…
В связи со всем вышесказанным пришлось с ходу отказаться от общения с официальными лицами. Совсем не обязательно, что они всей гурьбой рванут сдавать наши визиты кому ни попадя, просто такой риск в известной степени присутствовал, и следовало это учитывать. Особенно в свете того, что начальник СБ «РОСГАЗ» — товарищ дальновидный и прозорливый. Он наверняка принимал трепетное участие в расследовании гибели одного из своих подопечных. И уж тем более трепетное, коль скоро в этом происшествии были какие-то не совсем обычные нюансы. А если принимал, то наверняка должен был застраховаться на случай проявления любого нездорового интереса к этому делу как минимум в последующие полвека. Мы его в таком деле перебить никак не можем — средства у нас не чета тем, что имеются в распоряжении «РОСГАЗа». Эксперты, следователи и прочий служилый люд, конечно, никакие не предатели интересов Родины… Но деньги, как известно, нужны всем, а зарплата у всего этого служилого люда до того смешная, что плакать хочется.
Поэтому общение следовало начинать с конца. То есть с друзей, близких и знакомых. Тем более, как показывает практика, довольно часто эта категория гораздо лучше специалистов следственного профиля осведомлена обо всех проблемах объекта изучения и в курсе мельчайших подробностей последних дней его жизни.
Для начала решили исследовать привычную для Логинова среду проведения досуга. Иными словами, тусовку, где товарищ имел обыкновение оттягиваться в свободное от работы время.
Легенду для первого этапа операции развитой не по годам Серёга придумал с ходу, что называется, не отходя от терминала. Набрал на компьютере, скинул на принтер и протянул Иванову листок:
— Читайте.
— «UCEAS». «Объединённый комитет европейских ассоциаций стритрэйсеров»… Гхм…
— Звучит?
— Вполне. Что за зверь такой?
— Понятия не имею. Зато как звучит!
