— В общем, от двадцати до тридцати миллионов, — простенько «перевёл» Серёга.
У меня аж дыхание остановилось: ни фига себе, вот это интерпретация!
— Долларов?!
— Эмм… При чём здесь доллары? Это же Испания. Все выплаты — в песетах.
— А разве Испания не входит в Евросоюз?
— Входит. Но это их национальная страховка, поэтому выплаты — в песетах.
— Понятно… Интересно, какой там у нас сейчас курс…
— Да, мне тоже интересно. Ну всё, Марина, спасибо. Кстати, одна просьба…
— Слушаю?
— Я вас очень прошу — не звоните пока Гале Логиновой. Хорошо? Я вам объяснил их правила, это в её же интересах, так что…
— Да что ж я, не понимаю, что ли?!
— Ну вот и хорошо. Всего доброго…
— А в глазёнках у неё было: «Как выйдете — так сразу и позвоню», — шёпотом поделился я с Серёгой, когда мы спускались по лестнице. — Сейчас наверняка сидит и названивает вовсю. Вот это буча будет! Тридцать «лимонов»…
— Да, неплохие деньги.
— «Неплохие»?! Да они теперь всю Москву перевернут, разыскивая этого золотого «страхового агента»! Ну ты даёшь, Серый… Думать надо, прежде чем говорить такие вещи. Кстати, какой там сейчас курс?
— Сейчас не знаю, но обычно примерно сто пятьдесят песет за бакс. Так что зря ты разволновался, двести штук для этих товарищей не такие уж и большие деньги. Меня сейчас больше другое заботит.
— Что именно?
— Место там не очень приятное. На ночь глядя ехать в такое местечко — не самое большое удовольствие.
— А что за место?
— Алтуфьево, ГСК. Рядом, в квартале оттуда, — авторынок. В этом ГСК у Володи бокс, работает он почему-то по вечерам, а вроде бы такой знатный мастер… Такой вопрос: и какого чёрта он там делает, по вечерам? У нас тут приличных автосервисов — видимо-невидимо, такого парня с руками бы оторвали.
— Ты хочешь сказать, что он занимается «левыми» тачками?
— Не хочу. Я просто излагаю тебе свои соображения. Кстати, если он завсегдатай тусовок на Смотровой и при этом занимается «левыми тачками», далеко ехать не надо. Там рядом, на Вернадского, — самый крупный столичный отстойник.
— В смысле — отстойник?
— Ну, туда сгоняют все ворованные машины.
— Не понял… Это не секретная информация?
— Да ну, какой, на фиг, секрет! Вся столица об этом знает.
— А куда в таком случае органы смотрят?!
— Смотрят, чтоб никто не мешал разбирать ворованные машины и подгонять их под аварийные и совсем «убитые» тачки. А потом смотрят, чтобы «отмытые» и «перебитые» машины без проблем регистрировали в ГИБДД.
— Да, вот это порядки тут у вас…
— Ну, теперь это и у вас. Вы-то теперь тоже вроде бы местные!
— Вроде бы… Ну, пусть даже он там перелицовывает краденые тачки — самый худший вариант, — нам-то что с того? Ты там бывал, в том месте, и тебе что-то не понравилось?
— Я там бывал проездом, в сам ГСК не заезжал — незачем было, на авторынок — тоже… Но о местечке этом наслышан, и не забывай, что я отсюда родом.
— Вывод?
— Вдвоём, без стволов и прикрытия, в такую пору ехать в ту степь небезопасно. Совсем не обязательно, что на нас там кто-то бросится, но исключать такой вариант не стоит.
— Предложения?
— Отложить визит на завтра.
— Да ну, целые сутки терять! Может, мы уже через полтора часа будем знать что-то такое, что на порядок продвинет разработку.
— Ну, в этом я почему-то сильно сомневаюсь…
— Да ладно тебе! Кстати, что нам мешает попросить прикрытие из учебного центра? Пусть пришлют парочку смекалистых парней, пока Вася не угнал всех на очередное ночное занятие.
— Хорошо, уболтал. Давай попросим да прокатимся в это скверное местечко…
Серёга позвонил Иванову и спросил разрешения на использование силового прикрытия. Иванов разрешение дал, но силу запретил применять категорически. Даже если будут бить — лучше удрать, чем поломать там кому-то чего-то с перспективой фигурирования в милицейской сводке.
— Да мы, в общем-то, не собирались ничем таким баловаться, — заверил Серёга. — Нам просто по душам поговорить с человечком… А прикрытие — это так, для поддержки штанов…
Потом Серёга позвонил Петрушину — на ходу, мы уже ехали, сказал, что нужна пара толковых ребятишек, и назвал пункт встречи. Петрушин, естественно, сразу запросил, какой арсенал ребятишкам брать с собой. Серёга замялся.
— Ну, я не знаю… Вообще-то мы ничего такого не собираемся… В общем, огнестрельного ничего не надо, это однозначно. Дайте им дубинки, наручники, «черёмуху» и рации. В крайнем случае промеж лопаток кого-нибудь там вытянут, хотя и это вряд ли…
* * *
Прикрытие прибыло на место встречи раньше нас. Съехали мы с моста, свернули на Юрловский проезд, смотрю — у заправки стоит пятидверная «Нива», а рядышком трутся две такие до боли знакомые фигуры в камуфляже… Угадайте, кто: одна возвышается монументально и практически неподвижно, как скала, вторая подпрыгивает рядышком этаким мелким бесом и ручонками машет — что-то рассказывает взахлёб…
— Ну и чего вы сами припёрлись? — удивился Серёга. — Сказал же — пришлите двух толковых хлопцев!
— Следи за речью, мою юный друг, — с небывалой солидностью заявил Вася. — Ты намекаешь, что мы бестолковые?
— Гхм… — Серёга от неожиданности даже поперхнулся. — Ну, Вася… Ни на что такое я не намекаю… Но я же сказал: рутина, ничего острого не будет. Отправили бы парочку парней покрепче…
— Да просто скучно дома сидеть, — признался Петрушин. — Решили прогуляться, свежим воздухом подышать.
И Аркадию тоже скучно дома сидеть: поэтому он пригласил нас на полтора часа раньше, и мы получили возможность работать уже сегодня. Миром рулят люди, которым скучно сидеть по вечерам дома.
— Надо будет их как-нибудь на Смотровую свозить, — предложил я. — Им наверняка понравится.
— Им-то понравится. А вот тем, кто там постоянно тусуется, — вряд ли… — Серёга постучал Петрушину в грудь — раздался характерный туповатый отклик титановой пластины. — Ну и зачем нам броник? Я же сказал — ничего острого не будет. Оружие тоже взяли?
— Обижаешь, коллега, — Петрушин, широко улыбнувшись, распахнул полы камуфляжной куртки и продемонстрировал две вручную «расточенные» оперативные кобуры, удобно примостившиеся у него под мышками. Из кобур зловеще торчали рифлёные пистолетные рукоятки. — Вот они, родные «вектора»…
— Их давно опробовать пора! — мгновенно вступил поэтически озабоченный Вася. — Чтобы пели пули, выли люди, чтоб валялись трупы во дворах!
— О-о-о! — Я не мог не оценить творческого порыва своего подопечного. — Какая высокая лирика… А чего тут опробовать? Вы из них и так каждый день палите.
— А по живым мишеням ещё не пробовали. Гы-гы…
— Вот чёрт… — Серёга от огорчения даже зубами лязгнул. — У Васи — тоже «вектора»?
— А то! Чего мелочиться? Разнесём им там всё к е… матери, чтобы знали, с кем связались, скоты!
— Я никуда с вами не поеду! — воскликнул Серёга. — Разносите, что хотите, но без меня! Я просил двоих людей без оружия, а вы…
— Да успокойся, брат, — Петрушин нежно похлопал Серёгу по плечу. — Шуток не понимаешь? Всё будет тихо и пристойно. Клянусь Васиной задницей.
— А чего это моей? — возмутился Вася.
— Да чтобы понятно было, какая это высокая ответственность! Ж… боевого брата — это вам не хухры-мухры! Я тебе отвечаю: никто даже и не думал об этом.
— А зачем тогда «вектора»[7] взяли? — напористо уточнил Серёга.
Резонный вопрос. Если кто-то думает, что мы, пользуясь статусом Исполкома, можем раскатывать по городу, обвешанные гранатомётами, и тащить за собой пулемёты на станке — это вы зря. Арсенал Исполкома детально продуман специалистами, ничего лишнего там нет, всё чётко разнесено по категориям. Применение каждой категории вооружения строго регламентировано параграфами инструкций. В частности, для самозащиты и повседневной оперативной работы (то есть практически в течение всего служебного времени и при проведении любых «городских» операций) мы имеем право ношении маломощного «ПСС» (6П28),[8] который Петрушин презрительно обзывает «пукалкой». Всё остальное — только для особых случаев и при наличии специального письменного распоряжения с печатью Исполкома…
— Да специально никто и не брал, — совершенно искренне заверил Петрушин. — Просто мы как раз собрались проводить ночные стрельбы, экипировались — тут ты звонишь. Надо же быстро было! Ну вот — сразу сели и поехали.
— Ладно. Костя свидетель — я вас предупредил: силовое решение вопроса допустимо только в самом крайнем случае, если возникнет реальная угроза жизни. Попросту — если нас с Костей будут убивать. Это понятно?
— Понятно, командир. Давай дальше…
Петрушин у нас не всегда такой покладистый. Вернее сказать, всегда бывает наоборот. И при проведении всех силовых акций обычно командует он. Но сейчас не силовая акция, а рутинная оперативная работа, как верно заметил Серёга. Старший в этой рутинной работе, на правах «местного», — Серёга. Скажет сейчас — обойдёмся без вас, придётся нашим терминаторам ехать обратно. Никто ведь не заставлял руководство «силового блока» самолично выезжать на такое «копеечное» мероприятие…
