Много заводов-смежников также изготовляли различные изделия, без которых не могло быть танка КВ. Тут и его корпус с башней, поступавшие с Ижорского завода, и его сердце – дизель-мотор В-2К, и его пушка, и пулеметы, и приборы и прочее. Все это также поступало в цех главной сборки. Именно здесь происходило чудесное превращение: из бесчисленного множества больших и малых комплектующих изделий и элементов образовывался грозный танк.
Понятно, что раз все цехи и все смежники работали на главную сборку, то именно она и задавала ритм работы, являлась показателем ее интенсивности. Количество КВ, выдаваемых главной сборкой за сутки,– было основным показателем многоотраслевого производства Кировского завода, а через него – и всей большой кооперации предприятий.
Отсюда и то большое внимание, которое уделяли сборочному цеху партийный комитет и дирекция завода. Это внимание распространялось на организацию работ, на подбор руководящих кадров и обеспечение всех участков цеха достаточным количеством специалистов. Внимание уделялось технологическим вопросам, поиску наиболее рациональных методов и порядка сборки тех или иных систем и установок на танке, оснащению сборочных и контрольных операций различными приспособлениями. Словом – непрерывный поиск решений, сокращающих трудозатраты на один танк, позволяющих увеличить выпуск КВ.
На главную сборку работали все. В то же время сам коллектив сборщиков, понимая свою роль и ответственность, трудился самоотверженно.
Из сборочного цеха танки перегоняли в сдаточный цех. Здесь КВ заправляли горючим, обкатывали его и производили отстрел оружия на заводском полигоне. На территории предприятия были вырыты капониры на 2 – 3 машины. В танк садился артиллерист и производил три выстрела из пушки. Мишенью служила гора песка на расстоянии 100 – 150 метров от капониров.
После этого танк вновь загоняли в сдаточный цех, где производились регулировка тяг, бортовых фрикционов, управления, коробки перемены передач, натяжение гусениц. Ветеран Кировского завода Николай Павлович Ефимов, работавший испытателем-приемщиком ОТК, вспоминает, что «бывало, придет со сборки машина, а передачи не включаются. Нужно все эти огрехи сборки устранять в сдаточном цехе».
И вот КВ начинал заводскую обкатку-пробег. В машину садились двое – заводской механик-водитель и испытатель-приемщик ОТК. Обычно утром они получали машину и гнали ее до Средней Рогатки, примерно 30 километров от завода.
«Около Средней Рогатки (это был наш хороший уголок),– вспоминает Н. П. Ефимов,– в лесочке стоял бревенчатый домик, в котором было три комнаты: столовая, комнаты отдыха. Недалеко от домика рос кустарник и простиралось редколесье ольхи. Сюда в термосах для испытателей привозили обед. Испытатели там находились обычно час-полтора, ждали, когда остынет машина, регулировали бортовые фрикционы, подтягивали гусеницы, не обходилось и без ругани между механиками-водителями и испытателями-приемщиками ОТК. Нередко в этот домик заглядывал директор завода И. М. Зальцман, главный конструктор Ж. Я. Котин, его заместитель Н. Л. Духов, военпред капитан П. К. Ворошилов».
Обратно на завод, как правило, вел машину испытатель-приемщик ОТК. Танк снова загоняли в сдаточный цех и производили дефектовку. После устранения недостатков приемщики ОТК сдавали машину военпредам, и она снова пускалась в пробег, но уже более дальний, протяженностью 50 километров. Теперь в танке находились трое: механик-водитель, испытатель-приемщик ОТК и представитель военной приемки, который сам садился за рычаги и не щадил машину, бросая ее то вправо, то влево, то разгоняя, то тормозя.
После возвращения из испытательного пробега с военпредом машина ставилась на отделку. Она промывалась, красилась и комплектовалась запасными частями и инструментом.
И только после этого танки получали военные экипажи. Понятно, что никакие заводские испытания, которые проводились перед запуском танка в серию, ни испытания серийных машин перед отправкой их в войска, не могли выявить всех их боевых возможностей. Лишь испытания боем могли проверить танк всесторонне, показать, чего на самом деле он стоит, подтвердилось ли все, что было задумано конструкторами? «В реальном соприкосновении с противником выявляется многое, чего в никаких других условиях не заметишь»,– говорил один из известных испытателей.
Труд кировцев по созданию КВ Советское государство отметило высокими наградами. Михаил Иванович Калинин вручил награду заводу. Тысячи людей собрались на митинг.
– За двадцать два года Советской власти,– говорил Калинин,– вы получаете третью награду. Это доказывает, что близость между рабочими Кировского завода и Советским правительством очень большая. Симпатии и любовь проявляются не только внешним образом, например в такие праздничные дни, как сегодня. Они проявляются особенно ярко в самые острые политические моменты, когда силы старого мира хотят схватить за горло новое общество...
«Всесоюзный староста» вручил награды работникам завода. Директор завода И. М. Зальцман и начальник СКБ-2 Ж. Я. Котин были удостоены звания Героя Социалистического Труда. В числе первых было названо и имя Духова. Он был награжден орденом Ленина. В Указе Президиума Верховного Совета СССР отмечалось: «За успешную работу и проявленную инициативу по укреплению обороноспособности нашей страны».
Во многих источниках подчеркивается если не главная, то ведущая роль Н. Л. Духова в создании танка КВ. Вот свидетельство о Духове И. М. Зальцмана, директора Кировского завода:
«С Николаем Леонидовичем я познакомился еще в 1933 году. Он быстро завоевал репутацию талантливого конструктора и расчетчика. Его вклад в создание танка КВ настолько значителен, что я считаю Духова автором этой могучей машины».
С началом 1940 года у Духова дел прибавилось: его назначили заместителем начальника СКБ-2.
Награды воодушевили кировцев на новые производственные подвиги. По их настойчивой просьбе народный комиссариат тяжелого машиностроения (НКТМ), которому подчинялся ЛКЗ, определил им на 1940 год увеличенную программу: выпустить 130 КВ-1 с 76-миллиметровой пушкой и 100 КВ-2 со 152-миллиметровой гаубицей.
Приказ о программе выпуска КВ-1 и КВ-2 на 1940 год НКТМ продублировал в своем приказе председатель Комитета обороны К. Е. Ворошилов. Оба эти приказа были развитием, детализацией постановления СНК СССР от 28 мая 1940 года, предусматривавшие увеличение выпуска КВ на ЛКЗ. Принимая это постановление, правительство исходило из того, что машина полностью отработана.
Более того, 19 июня 1940 года было издано постановление СНК СССР о создании второй базы по производству тяжелых танков на Челябинском тракторном заводе (ЧТЗ). Это было необычайно дальновидное решение, значение которого стало ясным в ходе Великой Отечественной войны. Своим постановлением правительство обязало кировцев передать ЧТЗ 10 комплектов отработанной чертежной документации на танки КВ-1 и КВ-2.
Что же на самом деле представляли собой КВ-1? В чем заключается их значение для развития танковой техники? Они впервые определили дальнейшие пути развития тяжелых танков как однобашенных боевых машин, большая огневая мощь которых обеспечивается применением одной мощной пушки, а броневая защита обеспечивает надежную защиту от основных калибров противотанковых и танковых пушек противника. Давайте сравним данные танков СМК, опытного и серийного танков КВ-1. Масса СМК – 55 тонн, опытного КВ-1 – 42 тонны, серийного КВ-1 (образца 1941 года) – 47,5 тонны. Экипаж СМК – 7 человек, опытного КВ-1 – 5 человек, серийного КВ-1 – 5 человек. Калибр пушек у всех одинаков – 76,2 миллиметра. Броня: башня (лоб, борта) СМК – 60 миллиметров, опытный КВ-1 – 75 миллиметров, серийный КВ-1—до 105 миллиметров; корпус (соответственно) 60, 75, 100-75.
Из приведенных данных следует, что переход на однобашенную конструкцию позволил существенно улучшить бронирование танка при значительном уменьшении боевой массы. Танки КВ-1, за исключением небольшой первоначальной серии, имели 76,2-мм пушку Л-11 с начальной скоростью 635 метров в секунду. Постановлением Комитета обороны от 26 января 1940 года на вооружение танков КВ и Т-34 была введена пушка Ф-32 конструкции В. Г. Грабина с начальной скоростью 662 метра в секунду.
Броневой корпус с самого начала производства танка изготавливался сварным способом. При этом он имел только 30 основных деталей, что упрощало его производство. Башня тоже изготавливалась сварной. Но еще до начала войны была разработана и опробована в производстве конструкция литой башни. Это явилось важной технической новинкой. Ясно, что сделать литую башню массой 7 тонн, с толщиной брони 95 миллиметров и обеспечить ей высокую снарядостойкость – задача очень сложная. Ее успешное решение привело к тому, что во время войны производство башни не лимитировало выпуск танков. Заказы на литые башни для танков КВ и Т-34 были размещены еще в сентябре 1940 года.
