Девчонка вспыхнула, хотела продолжить возмущаться, но я перехватил её взгляд и покачал головой. Споры бессмысленны, Кузьмич совершенно прав: пока не выясним, как открыть выход наружу со стороны лестницы, кто-то должен оставаться наверху.
— Тогда вы с ним идите! — девчонка все-таки не удержалась и выдвинула последнее предложение.
Но тут уже встрял я.
— Оставляем все как есть. Я иду вниз, изучаю, открываю, если получится открыть проход и при этом выбраться наружу, прекрасно. Тогда вместе и обсудим по ходу пьесы, что делать дальше. Все, я пошел. Готовы?
И снова манипуляции с монетами, темные провал вниз, свет фонаря, лестница, скрежет задвинувшейся нестандартной крышки. Однозначно Лена права, должен быть какой-то рычаг управления или кнопка вкл-выкл, чтобы возвращаться самостоятельно. Каждый раз ходить толпой туда-сюда ну такое себе решение.
С другой стороны, может, так и планировалось, чтобы только один человек мог зайти в следующую комнату, спрятать сокровища и вернуться? Вроде как, только один-единственный человек в курсе конкретного места. Как говорится, что известно двоим, то известно и свинье. Хотя нет, это вряд ли. Перетаскать все, что перевезли в Энск, одному человеку явно не под силу.
Я добрался до сундука и сантиметр за сантиметром принялся внимательно исследовать дно, совсем позабыв, что обещал обозначить свое присутствие. Когда раздался стук над моей головой, я едва не долбанулся о днище ящика, настолько неожиданным показался звук в тишине тоннеля.
— Леш! Леша! — послышался голос девушки и тяжелые, хорошо пригнанные доски чуть дрогнули.
Она там что, с ногами в сундук забралась и пляшет?
— Слышу! — гаркнул я, и постучал рукояткой фонаря по дереву. — Не тарабань!
— Все в порядке? — продолжила допрос подруга.
— Да, — подтвердил я и снова стукнул ручкой.
— Нашел?
Снова Ленин голос, на этот раз как-то ближе, что ли. Видимо, точно, забралась в ящик и села или легла на дно. С ее росточком и легким весом это вполне реально. Поэтому и переговоры ведет именно она, а не Сидор Кузьмич. Коренастый он больно, хотя в этот сундучок мичмана запростое можно запихнуть и уложить практически в полный рост, не сгибая.
— Не нашел!
Шершавое дно сундука царапало пальцы, но я тщательно освещал и ощупывал дерево, пытаясь найти хоть что-то, похожее на рычаг или кнопку.
— Леша! Как ты там? — раздалось сверху.
— Нормально! — отозвался я.
— Нашел?
Да твою ж дивизию!
— Нет! — раздраженно рыкнул я, продолжая исследовать дно.
Но, увы, в основании ящика не оказалось никаких тайных знаков, рисунков, выпуклостей или вогнутостей.
— Нет ничего! — крикнул я.
Наверху зашебуршились, а потом снова раздался Ленин голос.
— Поищи по бокам!
По каким-таким бокам? Где здесь, черт побери, какие-то бока? Через секунду до меня дошло: боковушки лестницы тоже могут оказаться частью механизма. Извернувшись ужом, я подполз как можно выше к первой ступеньке, которая почему-то была самой неудобной и несуразной. Если все остальные были одинаковыми, достаточно удобными для спуска. То эта выделялась своей крутизной. Посветил без особой надежды на камень, и ожидаемо ничего не обнаружил.
Перевернулся на бок, перехватил фонарь левой рукой, подтянулся повыше, уперся макушкой о доски, правым локтем оперся на верхнюю плиту ближе к стене у самого края.
— Какого лешего? — дернулся я, когда ступенька под моим весом как будто просела.
Передвинулся пониже, посветил, изучил камень со всех доступных сторон, облапал ладонью, но ничего странного не заметил. Обычные сколы от времени. Или необычные? Ладно, попробуем по-другому.
Засунул фонарик за воротник рубашки, снова подтянулся поближе к верхней ступеньке, попробовал нажать обеим руками, и ни черта не произошло.
— Леш! Не молчи! — послышалось сверху.
— Не отвлекай! — гаркнул я, не скрывая раздражение.
— Нашел что-то? — взволнованно крикнула Лена.
— Не знаю! Ждите! Ищу! — коротко отрапортовал.
Снова перевернулся, попытался принять ту же позу, что и пару минут назад. Локоть уперся в плиту и стену. Камень подо мной снова дрогнул, но в этот раз я уверен, что мне не показалось. Значит, что? Значит, надо осмотреть часть ступеньки ближе к барьеру.
Опять отполз, посветил фонарем, задумался, глядя на вроде бы царапины, а вроде бы и не совсем. Поудобней пристроил фонарь подмышкой, и обеими ладонями нажал на часть камня поближе к стене, аккурат в том месте, где шли две параллельные выщерблины.
Глава 21
Раздался тихий «клац», деревянные доски над моей головой дрогнули, пискнула Лена, раздался напряженный голос Сидора Кузьмича:
— Руку давай! Быстро! Прыгай!
Сундук еще раз содрогнулся и двинулся с места. Я спустился пониже, поднялся на ноги и побежал вниз, перепрыгивая через ступеньку, чтобы проверить дверь. И испытать очередное разочарование.
Проход в стене остался таким же узким, никто из нас троих через него дальше не пройдет. Чертыхнувшись, я неторопливо пошел наверх, «радовать» товарищей по приключению.
— Леша! Леша! — девчонка едва влетела ко мне в объятья, спускаясь навстречу. — Как ты?
— Д что со мной сделается? — слегка приобняв девушку, ответил я. — Пошли назад, там поговорим.
— Что-то случилось? — с тревогой заглядывая в мое лицо, уточнила подруга.
— Все в порядке. Два раза повторять не хочу.
Я развернул девчонку спиной к себе и отправил вперед. Сам же осветил ступени и не удержался, кинул взгляд так сказать на ту самую пятую точку, которая всегда ищет приключения. Красивая она у Леночки, что тут скажешь.
«Эх, Леха, Леха старый ты пень! Пенсионер со стажем, а туда же», — попенял самому себе, но глаз не отвел. Хорошо шагает, чертовка, плавно так, завлекательно. Так, стоп, кажется, кому-то гормоны в мозг ударили.
Я пару раз выдохнул-выдохнул, чтобы выкинуть из головы глупости, оценил Ленины ножки, когда она поднялась на самый верх, и следом за девушкой выбрался из тоннеля.
— Докладывай, — коротко приказал Сидор Кузьмич.
Интересно, с каких пор мичман считает меня своим сотрудником? Или послушным подданным навроде Игорька? Раздражение не уходило. Заколебался я со всеми этими тайнами, шантажистами и прочими неведомыми хранителями. Не было печали, как говорится, помог умирающему дедушке.
— А нечего докладывать, — развел я руками, честными глазами глядя на особиста.
— То есть как нечего? — нахмурился Сидор Кузьмич. — Сундук отъехал, значит, ты должен был найти, как открывать проход.
— Ну, верхний ход да, открылся. А вот нижний по-прежнему ни туда, ни сюда. Можете сами посмотреть, а я, пожалуй, передохну, чего-нибудь съем и чаю выпью.
С этими словами я отправился к своему рюкзаку, отнес его к сундуку, сам плюхнулся рядом, облокотился, и расчехлил мешок, краем глаза наблюдая за мичманом.
В ответ — недовольное молчание и нахмуренные брови. Но мне плевать, замотали эти горки-разборки вместе с поиском. Надо — пусть с Леной спускаются и разбираются, что и как. Не надо, значит, расходимся по домам и вся недолга.
Особист молчал недолго. Через минуту напряженной тишины Кузьмич перестал сверлить меня суровым взглядом и предложил Лене вместе с ним отправиться вниз на разведку.
— Идите, чего уж там, я здесь покараулю, — откусывая добрую половину пирожка Анны Сергеевны, пробормотал с набитым ртом.
— Но… — заколебалась Лена.
— Алексей, — встрял мичман. — Заканчивай жрать, и гляди в оба. Лена, за мной.
— Да все хорошо будет, — отмахнулся я, запивая чаем. — Как нибудь справлюсь и в одиночку с монетами. Ну, придется побегать. Хотя я не думаю, что сундук автоматически закроется, если вы-таки отыщете, как отмыкается нижняя дверь.
— Ну, хорошо, — вздохнула девчонка, то ли не желая оставлять меня одного, то ли все-таки не испытывая особого желания идти вниз с чужим мужиком? Надеюсь все-таки второе. Не люблю, когда меня пытаются контролировать и держать на поводке.
