Я ловко перевалилась через подоконник и с тревогой наступила на карниз. Надвигалась темнота, но это было мне на руку. Фигура с воланами, осторожно передвигающаяся вдоль стены, вызвала бы нешуточный переполох, закончившийся не иначе как очередным позорным падением в розовые кусты. Смешно, но я оказалась в роли мистера Стена, который прятался за окном в исподнем белье. Стараясь отвлечь себя этим веселым воспоминанием, я медленно, шаг за шагом, шла вдоль стены, судорожно цепляясь за всевозможные уступы. Карниз был достаточно широкий и казалось, что мне ничего не грозит, однако сердце заполошно билось от страха и азарта одновнеменно! Я проползла вдоль кабинета, располагавшегося весьма кстати между нашими комнатами (прямого соседства с покоями тирана я бы не пережила).
Следующее окно, испускающее мягкий свет, заставило меня рвано вздохнуть — приближались покои тирана. Освещение меня не смутило — такое обычно оставляют, чтобы помещение не встречало хозяина темнотой. Я и сама, уходя, включала настенную лампу после того, как Волли с криком, имитирующим вампира, напрыгнула на меня в темноте, вызвав недельный приступ икоты. Но на всякий случай я пригнула голову вниз, под подоконник, как делал мистер Стен. Прислушалась — только птицы мирно чирикали в деревьях, да вилки с ложками призывно звякали в обеденном зале. При этом напоминании мой живот снова предательски булькнул, а я немедленно осадила его — дело важнее всего.
Аккуратно выглянула из-под подоконника — темное окно ванной не подавало признаков жизни. Как замечательно, что одна створка была полностью открыта! Я медленно выдохнула и задрала ногу, облаченную в волан с рюшами, чтобы перемахнуть через ограждение… Как все мои планы полетели к лысым лешим и слизким водяным! Свет в ванной резко и неожиданно зажегся, а я только и успела охнуть, поставить ногу обратно, а голову пригнуть, чтобы меня не было видно. Послышался шум набираемой воды.
Глава 14. Громкое дыхание
Стало очевидным, что я ошиблась в расчетах и комната оказалась не такой уж пустой! Впрочем, меня бы устроило, если бы жених по-быстрому освежился перед статным выходом в свет для поедания очередной порции колбасок, искушающий запах которых долетал даже до карниза второго этажа. Решив воспользоваться ситуацией и уточнить некоторые беспокоящие девичье воображение моменты, я очень медленно начала поднимать нос и раскрыла что есть мочи глаза. Вскоре передо мной предстала картинка ванной Ратмира вместе с хозяином, а сам он, по счастью, в сторону окна не глядел.
Что же касается меня, то я еле удержалась от крика, хотела бы прикрыть рот рукой, но мои верхние конечности были заняты тем, что отчаянно цеплялись за подоконник. Пришлось вдохнуть и захлопнуть рот недюженным усилием воли. И если ранее я задавалась вопросом, не страдает ли Ратмир каким-то особым дефектом, из-за которого от него могут отказаться девушки до свадьбы. Так вот теперь я могла точно сказать, что никаким видимым дефектом он не страдал. Наоборот, страдал от… невольно притягивающего взгляд и чересчур приметного «недефекта».
Я судорожно пыталась подобрать слова помягче, но на ум лезли сплошные неприличные эпитеты. Дело в том, что мой жених предстал передо мной благодаря моему смелому умыслу, во всей мужской, первозданной красе и со всеми своими ярко выраженными первичными и вторичными мужскими признаками. Признаки грозили поразить мое воображение (хорошо, что не сердце) наповал. Я поймала себя на том, что стою с открывшимся ртом и с интересом пялюсь туда, куда благочестивым непорочным девицам заглядывать совсем не следует.
Стало ясно, что все нужное для женитьбы у жениха моего присутствовало и исчезать не собиралось. Между тем, объект наблюдения мирно набирал ванную, намереваясь помыться. Раздался всплеск, и повернутый ко мне боком тиран замер, погрузившись в воду и непростые размышления. Наступила тишина, не доносилось ни единого звука, словно жених не считал зазорным хорошенько выспаться прямо в ванной. Вскоре я начала злиться и пригорюнилась, представляя, как долго мне придется продержаться в неудобной позе, ожидая, пока Ратмиру наскучит ублажать себя теплом и водной невесомостью. Чтобы пойти вдоль карниза обратно, мне необходимо было выпрямиться и размяться, а это влекло за собой риск быть разоблаченной. Прыгать в розовые кусты означало незамедлительно привлечь к себе внимание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пока я размышляла, ругая про себя тирана словами, подслушанными у придомовых работяг, мое внимание привлек шорох внутри комнаты. Я аккуратно выглянула из-за укрытия, чтобы увидеть, как дверь в ванную приоткрылась и в небольшую щель впорхнул, словно райская птица, распушив свой синющий хвост, мой приятель-предатель Ку-ку. Важно прошествовав к чаше ванной, он прыгнул на её краешек и, скосив голову, одним глазом уставился на стать и неоспоримые достоинства купающегося жениха. Похоже, что теперь наблюдать за этой немой, но отчего-то завораживающей сценой нам предстояло вдвоем.
— Ку-ку, — невольно сорвалось с моих губ. Чуть слышно, но… Вот леший дернул меня это сделать! Мысленно я молила кота не замечать меня и не привлекать внимание к окну. Но не тут-то было!
Ку-ку повел носом и в недоумении посмотрел в мою сторону. Я быстро спрятала голову, но вскоре не выдержала и тихонько приподнялась, чтобы проверить обстановку. Признаться, к этому моменту мои колени подрагивали из-за неудобного положения, а шея онемела, придерживая склоненную под подоконником голову на скрюченном теле. Когда моя голова, а именно правый глаз, который благодаря позе был выше левого, вдруг уперся прямо в пушистую усатую морду Ку-ку, бесшумно сидевшего на подоконнике, я вмиг осознала страшную правду — что-то пошло не так.
Нет, не так все пошло с самого начала. А вот когда я буквально впечаталась в морду Ку-ку, я невольно охнула, пытаясь сдержать крик, и отшатнулась от подоконника. Силу «отшатывания» я не рассчитала, поэтому, вмиг потеряв хрупкое равновесие, что есть мочи вцепилась пальцами в подоконник, в то время как моя левая нога нещадно соскочила с уступа и предательски отвисла вниз.
Балансируя на грани падения в колючие розовые кусты, я все еще сохраняла призрачную надежду быть замеченной исключительно Ку-ку. И когда я уже искренне помолилась об удачном падении, понимая, что содранные ногти уже не могут удерживать мой вес, а пальцы нещадно разжимаются под действием силы тяжести моего вообще-то хрупкого, как я полагала, тела, как случилось то, чего я больше всего боялась.
А именно, мою судорожно хватающуюся за старый камень руку в районе запястья внезапно перехватила сильная, но от этого не менее мокрая мужская рука. Схватив меня и за вторую руку, Ратмир высунулся из окна, обкапывая меня водой с мокрых волос.
— Окна моете? — с самым равнодушным выражением поинтересовался он, припоминая, видимо, случай с мистером Стеном, и делая вид, что схватив меня, висящую, за руки, больше ничего не нужно предпринимать. Наверное, размышлял, не отпустить ли навязчивую невесту в объятия розовых кустов.
— Н-нет! — как-то невзрачно проблеяла я, скребя голыми ногами по стене дома.
Тут что-то в Ратмире, видимо, перевесило, быть может, возымела действие беспомощность, с которой я сказала чистую правду. Резким рывком он поднял меня наверх и затащил в свою ванную. Я непроизвольно уставилась на все еще мокрое и частично мыльное после некстати прерванного купания тело жениха. Одна из его грудных мышц притягательно подрагивала, не иначе как от нервов. Мой взгляд невольно пополз вниз и я тут же отвела его, до боли скосив глаза в сторону полочек со стеклянными пузырьками и стараясь сделать вид, что они на порядок интереснее, чем особенности строения человека, за которого я вовсе не собиралась выходить замуж! Мысленно я даже обратилась к святым мученикам с просьбой не искушать неокрепшее девичье воображение лишними подробностями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Йогой занимались? — с самым невинным видом, даже не думая прикрыться, продолжал допрос жених. Честное слово, спрашивал он с такой интонацией, как будто сам не сомневался в правдивости вопроса.
