между моих бедер замер пульс.
На заднем фоне из гостиной доносился смех, возвращая меня в настоящее. Я почти забыл, где мы были.
Мы разошлись, затаив дыхание. Мое сердце ревело в ушах.
Он покачал головой, голос стал хриплым.
— Ты убиваешь меня, Джеймс.
— Почему это? — Я прошептала.
Чейз опустил голову, осыпая меня целой шеей.
— Потому что я не хочу останавливаться. Но если я продолжу целовать тебя, — пробормотал он мне в кожу, — я не смогу долго находиться среди других людей.
Он отстранился и с игривой ухмылкой погладил меня по волосам.
— Позже это будет другая история.
* * *
После некоторого отвлечения в виде нашей импровизированной сессии поцелуев, еды и видеоигр, настроение Чейза значительно улучшилось. Но я снова надрала ему задницу в НХЛ — и Далласу.
Чейз и Тайлер подумали, что это весело. Шивон сдерживала смешки или, по крайней мере, пыталась. А Даллас был в ярости, что только добавило нам общего веселья.
— О, хочешь немного крема от ожога? — Тайлер рассмеялся, делая глоток пива. — Она обошла вас обоих.
— Как? — Даллас швырнул белый геймпад на пустое кожаное кресло рядом с собой, шлепнув себя по ноге. Он повернулся к Чейзу и ко мне, вскинув руку в воздух. — Типа, что только что произошло?
Чейз пожал плечами, лениво ухмыльнувшись. — Я почти уверен, что она волшебница.
— Вот что бывает, когда растешь с тремя старшими братьями.
— Матч-реванш, — объявил Даллас, снова беря в руки контроллер. Он вернулся в главное меню и открыл настройки. — Игра сфальсифицирована, — пробормотал он, щурясь на экран. — Что-то с ним не так.
Сидя в кресле, Шивон закатила глаза, накручивая прядь волос на палец. — Хорошо, что ты красивый, Дал.
— Иногда проигрывать нормально, Уорд. — Тайлер оперся ногами на оттоманку, даже не пытаясь скрыть ухмылку.
Даллас покачал головой. — Я никогда не проигрываю.
— Вообще-то я устаю. — Я подавила зевок, задаваясь вопросом, пойдет ли Чейз спать, когда я, или он останется со своими друзьями, как всегда делал Люк.
Чейз бросил на меня взгляд.
— Хочешь закончить ночь?
— Я думаю так.
Он поставил игровой контроллер на стеклянный кофейный столик и встал, вытянув руки. Его черная футболка задралась, обнажая полоску живота, которую я изо всех сил старалась не замечать. Хотя после того, как я прижалась к нему ранее, я уже знала, что его пресс впечатляет.
— Да, — сказал он. — Я тоже. Пойдем.
При этом у меня внизу живота вспыхнул крошечный фейерверк. Мы ложились спать — вместе.
Я оттолкнулась от дивана и встала, затем вышла из комнаты, Чейз следовал за мной.
— Потом, неудачники, — сказал он ребятам, пока мы поднимались по лестнице. — Увидимся, Шив.
— Это еще не конец, Джеймс, — крикнул Даллас. — Я хочу матч-реванш завтра.
Чейз рассмеялся, гул был низким и глубоким в его груди. Мы начали подниматься по лестнице, и он положил теплую руку мне на поясницу, наклонившись, чтобы прошептать мне на ухо.
— Ты ведь знаешь, что Уорд теперь будет играть всю ночь, верно?
По моему позвоночнику побежали мурашки, а по рукам побежали мурашки, когда его дыхание коснулось моей шеи, но я старалась вести себя нормально. Ключевое слово: пытался.
— Ты хочешь сказать, что он закоренелый неудачник? — спросил я себе под нос. — Господи, не могу сказать.
— Это не личное, — сказал он. — И это не потому, что ты девушка. Это то, что никто никогда не бьет его. Вот что делает его таким замечательным.
Чейз позволил своей руке задержаться на моей спине, пока мы шли по коридору. Я умирала внутри самым лучшим образом. Он последовал за мной в свою комнату и закрыл за нами дверь.
Как только он щелкнул, я получил удар по нервам. Внезапно я занервничала — занервничала, чего обычно с ним не бывало. Конечно, между нами всегда была изрядная доза сексуального напряжения, но большую часть времени оно проявлялось в поддразниваниях и шутках, драках и флирте.
Прямо сейчас это проявлялось в том, что я сжималась сильнее, чем пружина.
После сегодняшнего поцелуя все казалось другим.
Сегодня вечером мы вышли из серой зоны дружбы. Наше взаимное влечение было открыто, и химия между нами оказалась взрывоопасной.
Он включил лампу на ночном столике, залив комнату тусклым желтым светом. Затем он отвернулся от меня и вытащил одежду из широкого комода под телевизором с плоским экраном. Я бросила сумку на кровать и стала рыться в ее содержимом. У меня была чистая майка, нижнее белье, шорты и, самое главное, зубная щетка. Проведя ночь с Чейзом при катастрофических обстоятельствах, возможность почистить зубы на этот раз была огромным облегчением.
В конце концов, гигиена была важна. Не потому, что я буду целовать его снова или что-то в этом роде. Но, знаете… на всякий случай.
Ладно, даже я знала, что мы собираемся снова поцеловаться. Вот почему напряжение было выше крыши, и я практически вибрировала.
— Я знаю, что проиграл наше пари, но ты все еще можешь взять рубашку. — Чейз кивнул на высокий комод рядом с ним. — Если хочешь.
Хочешь. Не нужно.
Было ли неправильно хотеть спать в одной из его рубашек, даже если у меня была своя?
Вероятно.
И тем не менее, я полностью собиралась это сделать.
— Кстати об этом, — сказал он. — Раз ты выиграла, собираешься собирать?
— Я еще не решила, чего хочу.
Он ухмыльнулся.
— Я мог бы дать вам несколько идей.
Тепло разлилось по моему телу. Мои щеки, вероятно, были самыми красными, какими они когда-либо были. Он подмигнул мне и пошел в ванную, закрыв за собой дверь. Я присела на край кровати в надежде отдышаться.
Хорошей новостью было то, что я определенно больше не уставала. Плохая новость заключалась в том, что я была так взвинчена, что, возможно, больше никогда не засну.
И я понятия не имела, что, если что, должно было случиться.
ГЛАВА 21
ДУМАЮ ТАК
Чейз
Бэйли был в моей комнате в третий раз, и мне хотелось ущипнуть себя. Я бы сказал, что в третий раз прелесть, но у меня не было никаких иллюзий по поводу того, что мне сегодня повезет, и меня это более чем устраивало. Просто возможность проводить с ней время, особенно наедине, поднимала меня выше, чем когда-либо.
Когда я вернулся в свою комнату с двумя стаканами воды в руке, из ванной вышла Бэйли в выцветшей синей футболке одной из моих второстепенных хоккейных команд. Оно облегало изгибы ее туловища так, что я едва не завидовала этой ткани. И вишенкой на торте были
