Он не покидал ее постель почти до шести утра и мчался сквозь пробки, чтобы добраться сюда и принять душ до того, как приедут братья. Последнее, в чем он нуждался, чтобы они лезли в его дела, особенно когда это касалось Джулс.
Он подпрыгнул, когда перед его лицом щелкнули пальцами.
— Зачем ты это сделал? — Джейс, Шана и Кейден уставились на него, как на какую-то диковинку.
— Не хотел прерывать твои мечтания, но Шана задала тебе вопрос, — сказал Джейс. — Она звала тебя несколько раз.
Брови Далтона сошлись на переносице. Неужели? Ну и что с того, что он грезил наяву? Ему позволительно делать это время от времени.
— Прости, Шана, что ты хотела узнать?
— Возможно ли Брюсу и Марселю поговорить сегодня с Перси Джонсоном? Они захотят точно знать, с каким компьютером он работал. Зная Марселя, он захочет провести расследование так, чтобы об этом знало как можно меньше людей, как в прошлый раз. Он сообщит в «Грейнджер» только тем, кому, по его мнению, может доверять.
— Хорошая идея, и предлагаю им поговорить с Перси вне офиса, тем более что мы не знаем, кто еще может быть замешан, — сказал Далтон. Затем посмотрел на Джейса. — Насколько хорошо ты знаешь Джона Кастора?
Джейс пожал плечами.
— Не лучше, чем ты. Он работает в компании почти двенадцать лет. Женат. Двое детей старшеклассников.
— Значит, его наняли после того, как папу посадили, — сказал Кейден, будто размышлял вслух.
— Да. И он приходил на званый ужин Шаны, — сказал Далтон. — Я видел его там.
Шана кивнула.
— Я выясню о нем все, что смогу, — сказала она. — Как и обо всех, кто работает в его отделе. Информация будет у вас в течение сорока восьми часов, если не раньше.
Джейс кивнул и оглядел всех в комнате.
— То, что происходит в «Грейнджер», довольно серьезно, но нам все еще нужно встретиться с Карсон в пятницу, чтобы обсудить, как действовать по отмене приговора отца. И единственный способ для этого — нанять кого-то, чтобы найти настоящего убийцу.
Далтон сделал глоток кофе и ничего не сказал. Они и не подозревали, что Джулс уже работает над делом. Ему не терпелось увидеть их реакцию, как только они узнают, чем она занималась в свободное время.
***
— Спасибо, что приняли меня так быстро, миссис Имерсон, — сказала Джулс, когда женщина повела ее в заднюю часть дома, где находился закрытый внутренний дворик.
— Без проблем, мисс Свит, хотя не уверена, что смогу вам помочь. Маршалл никогда не приносил работу домой и не обсуждал со мной свои дела.
Женщина жестом указала Джулс на стул, с которого открывался вид на огромное озеро. Вдалеке над ветвями высоких дубов виднелись вершины гор. Внутренний дворик был полностью застеклен, а тепло обеспечивалось старомодным кирпичным камином.
— Надеюсь, вы не против посидеть здесь, мне нравится смотреть на воду. Здесь так спокойно, — сказала Ли Имерсон, устраиваясь на стуле напротив Джулс.
— Да, спокойно, — согласилась Джулс.
Поездка из Шарлоттсвилля тоже прошла спокойно. Джулс выбрала живописный маршрут подальше от шума и суеты автомобильного движения. Единственное, о чем ей приходилось беспокоиться, — это случайные всадники, выводящие своих лошадей на прогулку.
Она прибыла в Стиплчейз перед обедом, и так как не завтракала, сделала остановку в одной из местных закусочных. Стиплчейз был одним из тех красивых, причудливых городков, где вам хотелось бы уединиться, потому что вас никак не могли не привлечь мощеные улочки, велосипедные дорожки и туристические тропы. И она видела многочисленные конные фермы, с которых открывался вид на горы Блу-Ридж.
Сидя в закусочной и наслаждаясь обедом, Джулс получила возможность расслабиться... и пережить воспоминания о прошлой ночи. Часть ее была убеждена, что эта ночь была ошибкой, и ей не следовало снова спать с Далтоном. Но, надо признаться, кто говорит о сне? Вот почему, вернувшись сегодня вечером в Шарлоттсвилл, она намеревалась рухнуть в кровать и проспать до следующего тысячелетия. Что, если Далтон заявится позже, решив после Майами и прошлой ночи, что она готова завести с ним роман? Конечно, она не собиралась ни с кем заводить роман и должна дать ему это понять. Последнее, чего она хотела, это чтобы он думал, что у них отношениях только потому, что они несколько раз переспали. Ладно, это было больше, чем несколько раз, но все же это не причина для того, чтобы у кого-то из них появились на этот счет какие-то сумасшедшие идеи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не хотите ли чаю, мисс Свит? Я только что заварила манговый чай.
Джулс никогда раньше не пила манговый чай и решила попробовать.
— Да, спасибо. Была бы признательна за чешечку.
— Тогда, прошу, извинить меня на минутку.
Джулс наблюдала, как женщина встала, чтобы направиться в ту часть дома, которая, как она предполагала, была кухней. Ли Имерсон была привлекательной женщиной лет пятидесяти пяти. Но даже несмотря на ее сияющую улыбку, Джулс видела в ее глазах печаль. Маршалл Имерсон умер почти четыре года назад, и Джулс предположила, что печалилась она по нему.
Она вспомнила, что они с Шаной часто возвращались домой с одного из школьных мероприятий и находили отца сидящим в гостиной в одиночестве. И хотя при виде их он радостно улыбался, в его глазах всегда стояла тоска.
Из того, что Мэннинг обнаружил в своих исследованиях, выяснилось, что Имерсоны поженились сразу после окончания колледжа. Маршалл некоторое время работал в полицейском управлении Шарлоттсвилля, прежде чем стать детективом... «Похоже на выбор, что сделали она и ее отец», — подумала Джулс.
Имерсон был хорошим детективом и с легкостью переориентировался на частную практику, создав успешную фирму. Все считали его веселым семьянином, а те, у кого брали показания после аварии, ни разу не видели, чтобы он пил. Но их показаний было недостаточно для проведения полицией дальнейшего расследования.
Джулс огляделась, решив, что дом ей нравится. Просторный, он располагался на участке площадью не менее пяти акров. Мебель была приятной, а произведения искусства представляли собой смесь современного и абстрактного. Для человека, который, как предполагалось, столкнулся с финансовым крахом, якобы по причине проблем с алкоголем, Ли Имерсон неплохо устроилась после смерти мужа. Мэннинг провел весь день, выясняя, насколько глубоко погряз в долгах Имерсон, или же этот слух был всего лишь дымовой завесой.
— Сегодня утром я испекла печенье с шоколадной крошкой и подумала, что вам, возможно, захочется их к чаю, — сказала Ли, входя в комнату с подносом печенья и чашками чая.
Джулс встала, чтобы ей помочь.
— Спасибо, миссис Имерсон. Печенье к чаю — звучит неплохо.
— Пожалуйста, и, прошу, зовите меня Ли.
— А вы меня — Джулс, — сказала Джулс, забирая несколько печений с подноса.
Решив, что ей нужно рассказать о причине своего визита, Джулс начала:
— Ли, я прочитала полицейский отчет об автомобильной аварии Маршалла. В нем утверждается, что в ночь своей смерти он пил. В отчете указано, что рядом с ним на сиденье нашли бутылку с алкоголем и что от него пахло спиртным.
Улыбка исчезла с лица Ли.
— Я знаю, что говорится в полицейском отчете, но это неправда. Маршалл не пил.
— Но как вы объясните бутылку в машине и то, что от него пахло спиртным?
Ли покачала головой с выражением замешательства, затуманившим ее глаза.
— Я не знаю как это объяснить. Все, что я могу сказать, что кто-то намеренно пытался разрушить репутацию Маршалла, и я не знаю, почему.
Джулс сделала глоток чая, прежде чем спросить:
— Вы с кем-нибудь делились своими мыслями? Что вы не поверили полицейскому отчету?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, но тогдашний начальник полиции утверждал, что у него есть доказательства.
— А как насчет теста на содержание алкоголя в крови Маршалла? Почему вы не запросили его проведение?
— Я запросила, и меня заверили, что он будет сделан. Однако после кремации Маршалла, я обнаружила, что кто-то облажался, и тест не провели.
