— Нет, в этом нет необходимости. Но мне нужно знать, как у вас дела. Знаю, вы работаете в компании почти двадцать пять лет. — Чтобы Джордж ничего не видел, Далтон намеренно встал перед монитором, который делал записи на этаже, где располагалась бухгалтерия.
— Да, и это ваш отец нанял меня. Хороший человек этот Шеппард Грейнджер. И он делал то же, что и вы сейчас. Знакомился со своими сотрудниками. Он узнал, что я люблю клубнику, и время от времени приносил мне ягоды, выращенные в вашем семейном поместье.
Далтон не смог удержаться от смеха.
— Значит, это папа пробирался на грядку с клубникой моей бабушки. Наверное, она думала, что это мы с братьями.
Джордж усмехнулся.
— Извините за это, но ягоды были очень вкусными. — Затем улыбка сошла с лица Джорджа. — Когда вашего отца не стало, не стало и ягод, — Он на мгновение замолчал. — Чтобы вы знали, я никогда не верил, что ваш отец способен причинить кому-либо вред.
Далтон кивнул.
— Спасибо. Это многое для меня значит.
— Я посылаю вашему отцу открытку на каждый праздник, чтобы он знал, что я все еще здесь.
— Очень мило с вашей стороны. Я так понимаю, вы уходите на пенсию в следующем году.
— Да, — ответил Джордж, и его улыбка вернулась. — Мы с женой, Корой, планируем отправиться в круиз по Средиземному морю. Целых четырнадцать дней. По крайней мере, мы надеемся. Мы оба экономили для этого, но в начале года ей пришлось заменить тазобедренный сустав, поэтому нам нужно еще постараться, чтобы достичь своей цели.
Далтон тут же решил, что независимо от того, достигнет ли Джордж своей цели, он сделает так, чтобы круиз для него и его жены состоялся... в качестве подарка от «Грейнджер» при выходе на пенсию.
В итоге он проболтал с Джорджем намного дольше, чем требовалось, потому что ему очень нравилось с ним разговаривать. Джордж гордился своими двумя дочерьми и не мог не похвастаться четырьмя внуками. Хотелось бы Далтону, чтобы в «Грейнджер» было больше сотрудников, подобных Джорджу, — тех, кто испытывал глубокую преданность к компании.
Когда завибрировал его мобильный , он понял, что это Брюс посылает сигнал о том, что закончил с тем, что ему нужно было сделать.
— Что же, Джордж, я не допущу, чтобы это был мой последний визит. Мне понравилось с вами разговаривать.
На лице пожилого мужчины расцвела улыбка.
— Мне тоже понравилось, мистер Грейнджер. Напомнило о старых временах с вашим папой.
Несколько мгновений спустя, когда Далтон направился к лифту, он решил, что в следующий свой визит в Саттон-Хиллз, он также наведается и на грядку с клубникой. Поскольку Джордж любил клубнику, не стоило, чтобы ягоды пропадали зря.
***
Бен Брэдфорд встал с кровати и сел на край. По какой-то причине Джулс не выходила у него из головы. Дочь что-то замышляла, и не нужно быть гением, чтобы понять, что именно. Она планировала выяснить, кто на самом деле убил Сильвию Грейнджер. А, зная Джулс, она найдет этого человека или умрет, пытаясь это сделать... и именно последнее его беспокоило. Особенно после того, чем Шана поделилась с ним разговором Шеппарда со своими сыновьями. У него были основания полагать, что смерть последнего частного детектива, пытавшегося доказать его невиновность, вызывала сомнения. Ни за что на свете Бен не позволил бы дочери подвергаться риску. Но с другой стороны, он знал, что у Джулс было собственное мнение. И всегда будет.
Если бы он знал способ отговорить ее от этого, то воспользовался бы им. Или, по крайней мере, попытался это сделать. Джулс это понимала, и, вероятно, это и послужило главной причиной, по которой она не говорила ни ему, ни своей сестре о том, что делала. И не скажет, пока не решит, что им нужно знать. В данный момент она вела себя тихо, как церковная мышь.
— Бен, с тобой все в порядке?
Он оглянулся через плечо на Мону, когда та села в постели. Он никогда не устанет любоваться ей. Она была прекрасна. Бен откинулся на спинку кровати и заключил ее в объятия.
— Да, детка, я в порядке. Думал о Джулс.
— Джулс? А что с Джулс? С ней все в порядке?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Лучше бы так и было, — подумал он. — Любой, кто хоть тронет волосок на голове моей дочери, ответит передо мной».
— Уверен, что да. Я не получал от нее вестей последние пару дней. Знаю, что она занята одним делом.
Мона слегка отстранилась и посмотрела на него снизу вверх.
— Делом? Но мне казалось, она говорила, что до конца праздников немного отдохнет.
— Видимо, передумала. Она узнала о деле, с которым, по ее мнению, ей необходимо разобраться.
— О. — Мона вернулась в его объятия и крепче прижалась к нему. — Так вот почему ты хмуришься?
Бен с минуту ничего не говорил.
— А как ты узнала, что я хмурился?
Мона застыла совершенно неподвижно и ничего не говорила. Бен отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо.
— Когда ты собиралась мне сказать, что к тебе возвращается зрение?
Мона сделала долгий, глубокий вдох.
— Пока не удостоверилась бы, что оно вернулось. Все, что я вижу, — это случайные вспышки. Не хочу быть слишком оптимистичной. Как ты узнал?
Бен улыбнулся.
— Я бывший полицейский и детектив, помнишь? Понимание большинства вещей для меня — вторая натура. Но я не мог не заметить, что ты пользуешься своей тростью не так часто, как обычно. И пару раз я ловил тебя на том, что ты смотришь на меня так, словно можешь меня видеть.
— Иногда я тебя вижу, — она покраснела, добавив: — В основном, когда мы занимаемся любовью и... я теряюсь.
— Что же ты тогда видишь?
— Тебя надо мной. Ты занимаешься со мной любовью. Сначала ты был вспышкой яркого света, а потом, однажды ночью, произошло нечто большее. Я увидела тебя. Ясно увидела твои черты. Это произошло всего на секунду, но я увидела их, Бен.
— Когда?
— В Нью-Йорке.
Он кивнул.
— Почему ты мне не сказала?
Мона улыбнулась.
— Я знаю тебя, Бен. Ты бы раздул из мухи слона, а я этого не хотела, особенно, когда слишком на многое надеюсь.
— Ты уже сказала своему врачу?
— Да. Я записалась на прием, как только мы вернулись.
— И?
— И он подумал, что то, что произошло, было хорошо. Но все же предупредил, чтобы я пока не обнадеживалась. Он полагает, мы выясним более определенно через месяц или около того.
Бен притянул ее в свои объятия и крепко обнял.
— Я уже говорил тебе, что думаю по этому поводу. Мона, даже если твое зрение никогда не восстановится, я люблю тебя такой, какая ты есть.
Мона начала было отвечать, но выражение ее лица говорило: «Что я могу ответить на такое?»
— Ничего не говори, — сказал он, давая ей понять, что прочитал ее мысли.
Она подалась вперед и поцеловала его в щеку.
— Я счастливая женщина.
— А я очень счастливый мужчина.
***
— Шеппард Грейнджер не последовал нашему совету, и его сыновья наняли частного детектива. Она что-то вынюхивает.
Человек на другом конце провода помолчал мгновение, а затем сказал:
— К сожалению. Мы избавились от одного частного детектива, который пытался доказать невиновность Грейнджера, и мы, определенно, избавимся от другого. Продолжайте держать меня в курсе.
Глава 28
Брюс окинул взглядом людей, собравшихся в гостиной Далтона, в ожидании того, что он скажет.
— Все именно так, как сказал Перси. На том компьютере было установлено программное обеспечение, предназначенное для уничтожения данных из удаленного места. — Он сделал паузу. — Я предполагаю, что тот, кто стоит за этим, не знает, что мы вышли на них, иначе компьютер уже был бы стерт с лица земли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Марсель кивнул.
— В некотором смысле, это хорошо. Надеюсь, мы сможем проследить за источником.
— Удачи с этим, — сказал Брюс, качая головой. — Виновник — знаток в сфере высоких технологий, и находится вне досягаемости. Он или она очень хорошо замели любые следы, уж поверьте.
