Таким образом, мы видим, жизненная цель просто определяется программой принципа наслаждения. Этот принцип главенствует в деятельности душевного аппарата с самого начала. Его программа ставит человека во враждебные отношения со всем миром, как с микрокосмом, так и с макрокосмом. Такая программа не осуществима, ей противодействует вся структура вселенной.
Зигмунд ФрейдСтарик Фрейд последовательно отстаивал ключевую мысль своего учения: каждый человек с малолетства испытывает различные сексуальные влечения, но, как правило, не имеет возможности их реализовать. Причем основным препятствием на пути реализации его сексуальных желаний является не запрет, накладываемый обществом, как таковой, а его собственные установки, которые, впрочем, сформированы у него этим самым обществом. Таким образом, возникает конфликт между сексуальным желанием, с одной стороны, и внутренним запретом на его удовлетворение — с другой. На уровень сознания, конечно, этот конфликт не может пробраться (ведь сам человек думает, что «это» нехорошо!). А вот его неудовлетворенное бессознательное с данным конфликтом мириться никак не желает, поэтому заявляет о своем протесте самыми странными способами, например возникновением разнообразных страхов, телесных недомоганий, депрессией и т.п.
Фрейд был, безусловно, прав, когда констатировал ту значимую роль, которую играет сексуальность в общем душевном состоянии. Однако предложенная им техника лечения данных «невротических симптомов» хромает на обе ноги. Лечение психоанализом занимает годы, а эффект, к сожалению, весьма и весьма посредственный.
Не жди, не помни, не проси…Итак, что необходимо сделать, чтобы хоть как-то предостеречь себя от неминуемого невротизма, продиктованного конфликтом сознания с подсознанием? Помнить нужно следующее:
Во-первых, есть эмоциональные состояния, которые вы переживаете, а есть ваши мысли по этому поводу (т.е. то, что вы думаете) — и это разные вещи. Поводы, которые подыскивает сознание для объяснения вам ваших же психологических состояний, лишь изредка совпадают с реальностью. Например, если вы испытываете тревогу или раздражение, это отнюдь не значит, что виной тому какая-то фактическая угроза или чье-то недостойное поведение. Вполне возможно, что в вашей жизни просто произошли какие-то изменения, поставившие в тяжелое положение ваши динамические стереотипы (т.е. привычки), что, собственно, и является истинной причиной ваших негативных эмоциональных состояний. Вероятно, угроза на данный момент не больше, чем обычно, а чье-то недостойное поведение, на которое вы сейчас так ополчились, — обычное дело, и раньше «почему-то» оно не сильно вас волновало. Однако теперь, когда вы изменили место работы, переехали с квартиры на квартиру, стали мамой (папой) или бабушкой (дедушкой), оно стало раздражать. Почему? Потому что ему суждено стать поводом для разрядки вашего психологического напряжения, вызванного указанными стрессами — нарушениями динамического стереотипа.
Неважно, как жестоко вы погоняете вашу лошадь, как пришпориваете вы ее бока, неважно, как быстро она бежит; если вы мчитесь по кругу, вы не уйдете от той точки, в которой начали движение.
Суфийское высказываниеСовершенно аналогичным образом вы можете ополчиться на всех и вся только потому, что у вас, например, сильно разболелись зубы. Хронический источник боли приносит человеку серьезные страдания, а главное — желание найти и наказать обидчика. Однако мало кто из нас всерьез думает, что можно напасть на свои зубы и заставить их перестать нас тревожить. Более того, мы даже стоматологов не торопимся к своим зубам допускать, хотя им, кажется, сам бог велел. Что же делать с возникшим в подкорке напряжением? На кого напасть? Очень просто — отыскать незадачливого родственника, который все стерпит, и всыпать ему по первое число. Что, скажете, повода не найдется? Обязательно найдется! — тут, как говорится, к доктору не ходи. Хотя, конечно, именно в этом случае к доктору и не мешало бы обратиться. Так или иначе, но мы действительно будем верить в то, что наши дети именно сегодня (т.е. когда наши зубы разболелись) особенно своевольны и неблагодарны, а наши родители, опять же именно сегодня, настоящие тираны и самодуры.
Во-вторых, есть ваши фантазии, а есть фактическая реальность — это, не будем лукавить, отнюдь не одно и то же. Конечно, мы готовы с пеной у рта отстаивать собственное видение мира, прошлого и будущего, но ведь это только версия событий, а не сами события. И даже если что-то реально произошло, количество версий произошедшего отнюдь не будет равно единице, а каждая человеческая голова, осведомленная об этом факте, создаст свою версию. Наши прогнозы о том, что будет происходить в будущем, наши объяснения фактов — не более чем инсинуации. Разумеется, верить можно всем, в том числе и себе, однако лучше сохранять долю критики: если мне кажется, что это так, это еще ничего не значит.
Невозможно конструировать будущее при помощи содержаний сознания. Ни одно действительное содержание не может сойти за свидетельство о будущем, поскольку будущего еще не было и оно не могло, подобно прошлому, оставить в нас свои отметины.
Морис Морло-ПонтиНапример, если я думаю, что какой-то человек нехорош потому-то и потому-то, я должен сделать сноску, что это именно я — Иван Иваныч Иванов — так думаю. Возможно, что для меня это и так (что, кстати говоря, не факт), но это однозначно не какая-то там «непререкаемая истина». Или возьмем другой пример. Если я полагаю, что некие события будут происходить так-то и так-то, здесь следует сделать сноску: я думаю так согласно моему прошлому опыту, который лишь мой опыт (а мой опыт, как и опыт всякого другого человека, ограничен), и именно опыт, а не объективная закономерность; следовательно, я могу и ошибиться.
В-третьих, нет правильных или неправильных мыслей, есть привычка думать так или иначе; оценивать можно только действия, и то лишь по результату. Данное правило, наверное, выглядит, как стопроцентная крамола, но попытайтесь понять, что я имею в виду. С одной стороны, никто не знает, каким будет будущее, а следовательно, неизвестно к хорошему или к плохому приведет то или иное событие. Мы оцениваем всякий факт, исходя из нынешней ситуации, но ведь в будущем обстоятельства могут измениться, и то, что кажется сейчас ужасным, окажется очень и очень кстати. С другой стороны, если люди утверждают что-то, что не согласуется с нашими представлениями, значит, они имеют на это какие-то, пусть и свои, сугубо личные причины. Понятно, что человек, переживший насилие, с большим основанием будет думать о том, что смертная казнь в отношении преступников оправдана. Кто-то другой, исходя из гуманистических соображений, полагает иначе; будь у него другой жизненный опыт, он, вероятно, думал бы по-другому, но мы, как известно, имеем то, что имеем. Какое из этих двух мнений правильно? Ответа на этот вопрос не существует, но мы спорим, вступаем в дискуссию и рвем на себе волосы. Вряд ли это оправданно.
«Очки», через которые мы смотрим на мир (формы нашего мышления и созерцания), суть функции нашей нейросенсорной организации, возникшей для сохранения вида.
Конрад ЛоренцНаконец, не так важно, что человек думает, важно то, что он делает. Как ни странно, но тут тоже есть определенная нестыковка. Мы думаем так или иначе, потому что привыкли так думать, научились так думать, были научены (опытом, идеологией, значимыми и авторитетными для нас людьми) думать так, а не иначе. Однако поступаем мы, как известно, исходя из обстоятельств (вспомните «грех священника»), а вовсе не согласно собственным внутренним установкам. Кроме того, тут возможна и другая существенная нестыковка во мнениях и действиях. Например, я полагаю, что «при воспитании детей нужно быть строгим» — хорошо. Но что значит это для меня — «быть строгим»? Не дать лишней конфеты или выпороть провинившегося дитятю как Сидорову козу? Что значит — «быть строгим»? Интересно, что я даже могу думать, что нужно выпороть, но, поскольку мои переживания и мои представления далеко не всегда совпадают друг с другом, то по факту ограничусь лишь назиданием, лишением сладкого или же одним строгим видом. Итак, то, что мы думаем и то, что мы делаем, — это разные вещи (кстати, иногда это даже и к счастью).
Глупо и бессмысленно рассуждать о том, правильно или неправильно мы думаем. В конечном итоге, то, что мы думаем, не так важно, как то, что мы делаем. Иногда встретишь человека, который — ну просто душка (судя по словам, конечно). Потом посмотришь, что он со своей семьей натворил, что и друзей у него нет, что половина знакомых ему руки не подает.., и задумаешься. В конечном счете, благими намерениями, как известно, дорога в ад выстлана, действие — вот одна единственная и последняя истина. Действия же, в отличие от мыслей, могут быть ошибочными, но и об этом мы узнаем лишь после свершения этих действий, поскольку как они обернутся — одному богу известно, а наше сознание тут, мягко говоря, слегка подслеповато.
