- Бекки, я допустил одну идиотскую ошибку, - пролепетал он. - Клянусь, это случилось один-единственный раз. Она меня соблазнила. Я не смог этому помешать. Я потерял над собой контроль. Прости меня.
Бекки медленно отняла руку и положила её на свои колени. Оглушенная услышанным, она тщетно пыталась осознать страшные слова Дугласа. Ей стало нехорошо. В своем чреве она вынашивала ребенка. Ребенка Дугласа. Но и Келли тоже ждала ребенка от Дугласа. Сам он всегда уверял её, что Келли не хочет заводить детей, божился, что не любит жену. Клялся, что давно уже с ней не спит. И - всякий раз врал.
А ведь многие подруги предупреждали её, что Дугласу ни в чем нельзя доверять.
- Держу пари, он уверяет тебя, что не спит с женой. Будь с ним поосторожнее, Бекки. Все женатые мужики водят так за нос своих любовниц.
Но Дуглас был не такой, как все. Она любила его. И безгранично верила.
Но теперь ей хотелось только одного - свернуться калачиком, чтобы унять грызущую боль в животе.
- Ты обманул меня, - сказала наконец Бекки. - И я тебя никогда не прощу.
- Бекки, прошу тебя, не надо! - взмолился Дуглас. - Ведь я люблю тебя. Да, я допустил ошибку, и я бы все отдал, чтобы повернуть время вспять, но, увы, это невозможно. Бекки, родная моя, я все сделаю, чтобы загладить свою вину. Только скажи, что прощаешь меня.
- Этого я тебе не скажу, - холодно ответила Бекки. - Потому что, в отличие от тебя, не привыкла врать. Тем более - глядя людям в глаза. И уж никогда бы я не обманула любимого человека.
- Бекки, я все исправлю, - в отчаянии повторял Дуглас. - Мы должны о нашем ребенке подумать. Я все сделаю, поверь мне, родимая.
- Похоже, Дуглас, что тебе придется думать сразу о двух детях, сказала Бекки. - Причем все узнают, что у Келли тоже ребенок от тебя. И поймут, что ты меня предал. Как ты мог, Дуглас? Ведь я тебе верила. Сколько раз ты мне врал? И сколько раз спал со своей женой? Тебе нравилось вылезать из её постели и залезать ко мне, да? Ты нас сравнивал? И кто из нас лучше она, да? - Из угла её глаза выкатилась слезинка.
- Бекки, клянусь тебе, это случилось всего один раз, - пробормотал Дуглас. По ошибке. Нелепой и несчастной ошибке. - Он попытался снова взять её за руку, но Бекки отдернула её. Прежде она никогда так не поступала, и Дугласу показалось, что нутро его пронзили раскаленным кинжалом.
- Не прикасайся ко мне, - холодно сказала Бекки. - Я не уверена, позволю ли тебе вообще когда-нибудь ко мне прикоснуться снова. А сейчас я должна уйти. Боюсь, что меня стошнит.
Дуглас проводил её взглядом, высокую, стройную и элегантную. Именно эту женщину он ждал всю свою жизнь. И не мог позволить себе лишиться её из-за идиотской ошибки.
Пусть немного успокоится, подумал он. А я отправлю ей корзину белоснежных лилий, от которых она без ума.
Выйдя из запасного выхода "Савоя", Бекки решила прогуляться по набережной. Дойдя до высокого египетского обелиска, "Иглы Клеопатры", охраняемого по сторонам спящими львами, она присела и уставилась на мутные воды Темзы.
Узнав, что забеременела, она бросила курить, но сейчас её отчаянно тянуло выкурить сигаретку и выпить вина. Желудок мучительно ныл, голова налилась свинцом. С детских времен любые страхи и волнения отражались для неё болью в желудке, и теперь, повзрослев, Бекки по-прежнему реагировала на страхи и волнения таким же образом.
С самого детства в ней воспитывали чувство долга. Брак её богатых родителей нельзя было назвать очень удачным, однако мать в свое время объяснила Бекки, почему не ушла.
- Мне даже в голову это не приходило, - сказала она. - Ведь я законная жена, а вдобавок ещё и мать. Женщина должна нести свой крест. Это мой долг. А особенного счастья в браке я и не ждала, главное для меня - мир и спокойствие, а все это у меня есть. И крыша над головой, и семья.
Уортингтоны были одним из старейших и богатейших семейств в Северном Йоркшире. Прекрасное образование, полученное Бекки сначала в частной школе-пансионе, а потом в одной из лучших швейцарских гимназий, сделало её завидной невестой. Родители рассчитывали на подходящую партию, однако Бекки поразила всех, устроившись работать в рекламное агентство и отвергая ухаживания одного аристократа за другим. Ей хотелось жить, "как все люди", работать, влюбиться и вообще хоть немного порезвиться. И вскоре на её пути встретился Дуглас Холлоуэй.
Родители отнеслись к её поклоннику с презрением, как и любому другому нуворишу. Костюмы с Савил-роу* (*улица, в Лондоне, на которой расположены дорогие пошивочные мужской одежды), сорочки ручной выделки, отделанный серебром "бентли" 1957 года, вышколенный англичанин-дворецкий - все это свидетельствовало, по их мнению, о его стремлении примкнуть к "белой кости", тряся туго набитой мошной. Сэр Чарльз долго вспоминал, что не видел зрелища нелепее, нежели Дуглас Холлоуэй в охотничьем костюме, которого он как-то раз пригласил поохотиться на фазанов в своих угодьях. Дуглас добрую дюжину раз повторял, что как все принадлежности его охотничьего туалета, так и роскошно отделанное охотничье ружье, куплены в магазине фирмы "Холланд энд Холланд"* (*основанная в 1835 компания по производству ружей и спортивно-рыболовных принадлежностей), старинном поставщике королевской фамилии. Уортингтоны всерьез опасались, что и в дочери их Дуглас видит прежде всего охотничий трофей. Или трамплин, с которого может взлететь в круги сливок общества.
От матери Бекки унаследовала немалую толику присущего этой женщине здравого смысла. И вот сейчас, сидя в тени древнего египетского обелиска, она трезво взвешивала все "за" и "против". Да, она могла бросить Дугласа и воспитывать ребенка в одиночку. Либо - могла простить изменника. Она хорошо представляла мужские слабости. Еще девочкой, она не раз слышала, как её родители обсуждают очередной эпизод отцовской измены. Да, такова была жизнь. Мужчины развлекались на стороне, а верные жены их прощали.
Все бы хорошо, но Бекки было безумно обидно. Ее душили слезы, хотелось поплакать на материнском плече. Недолго думая, она остановила такси и назвала адрес родительского поместья в Северном Йоркшире.
Дэниел приехал в Лондон один, без Жаклин, и Дуглас пригласил Джорджину вечером посидеть и распить с ними бутылку вина в баре. С Бекки ему связаться не удавалось, но он оставил сообщение на её мобильном телефоне, что в десять хочет встретиться с ней в обычном месте. Исчезновение Бекки его не слишком озаботило. Даже хорошо, подумал он, пусть где-нибудь побродит и поостынет.
После случившегося с Дугласом на заседании Совета директоров, Джорджине попросту не хватило сил отказать ему во встрече.
Сразу после обеда в её кабинет влетел Феретти. Он просто сиял.
- Вы не поверите, Джорджина, - заявил он, - но Келли Дуглас только что ворвалась в зал заседаний и при всем честном народе отхлестала своего благоверного по щекам. Вопила, как недорезанная, что вывела его на чистую воду, что знает о его связи с Бекки Уортингтон, которая ждет от него ребенка. Но главное, что и сама Келли беременна! Представляете? Она там все вверх дном перевернула, словно в неё какой-то бес вселился. Пришлось полицию вызывать, чтобы её утихомирить.
Бедный Дуглас, подумала Джорджина. Пусть даже половину всех этих сенсационных подробностей Феретти выдумал, все равно это казалось кошмаром. Откуда Келли узнала про внебрачную связь Дугласа? Ведь он вел себя предельно осторожно. И что там наболтал Феретти про её беременность? Господи, ну и передряга. Дугласу не позавидуешь.
- Господи, Феретти, - возмутилась Джорджина. - Как вы можете так радостно описывать чужие несчастья? Неужели вам это и в самом деле удовольствие доставляет?
Феретти надулся.
- А вот Шарон просто обхохоталась, когда об этом узнала, - обиженно сказал он. - Я и сам, когда она мне рассказала, смеялся до колик. Поделом этому прохвосту, - мстительно заключил Феретти и отправился восвояси.
Вот почему, получив от Дугласа приглашение встретиться, Джорджина поняла, что отказываться не имеет права. Она тут же перезвонила Белинде, объяснила ситуацию и предупредила, что задержится, и к ужину опоздает. Они уговорились сегодня отужинать с друзьями.
- Послушай, Джорджина, - начала Белинда. - Я могу войти в твое положение, когда ты вынуждена задержаться на работе. Но ведь я прекрасно знаю, что провести вечер в обществе Дугласа и его братца тебе вовсе не улыбается. Почему ты опять меня подводишь? Мне уже надоело, что ты заявляешься к тому времени, когда официанты уже приносят кофе. Лучше бы я одна пошла.
- Пожалуйста, не устраивай сцену, - со вздохом попросила Джорджина.
- Я не собираюсь устраивать тебе сцену, - отрезала Белинда. - Но мне до смерти надоело, что ты мной пренебрегаешь. Ты всегда занята, тебе вечно некогда, ты валишься с ног от усталости. Когда, наконец, добираешься домой, то я должна за тобой ухаживать. Можно подумать, что я замужем за каким-нибудь шовинистом-мужланом.
