— Я не вижу проблемы. К тому же вы сами говорили, что мы больше не люди, не homo sapiens в классическом виде. Так что переживать из-за умных крыс которые портят ваш дом и разносят болезни?
— Несколько месяцев назад ты сам был одной из этих крыс.
Несколько месяцев, — есть за что зацепиться. Не радует то что промежутки начинают увеличиваться. Надо пробовать сопротивляться этой темноте, только понять бы как.
У них там конечно интересные события, но мне интереснее понять как быть стать их участником а не наблюдателем.
— Ну давай я начну цитировать тебя Серег, или кого ты там цитировал. Нам нужно распространить гаджет среди обычных людей, минуя военных и власть. Твои слова?
— Слова словами, но массовые убийства это перебор.
— Ты какой-то очень не дальнозоркий. Уж лучше сейчас извести этих упырей. Потому что когда они поймут что на кону, они начнут всеми силами стараться дотянуться до тебя и твоих чудо-гаджетов. Будут ли они считаться с простыми людьми которых ты так стремишься защитить? Сколько погибнет тогда таких людей как мои или твои родители. Как Люба, а может Ирина или еще кто-то?
— Закрой рот! — Петр ударил по столу кулаком.
— Не закрою, потому что считаю так, то то вы сами не убираете этих преступников, вешает на вашу совесть все будущие жертвы. Всех пострадавших и погибших которые очень скоро начнут пополнять некрологи. И случится это, когда еще какие-нибудь твари узнают о том что ты можешь им дать. И смотрите как бы вас самих не отправили на тот свет.
— Алан, прекрати это. Я прошу тебя. Ты ведь не был таким.
— Каким? Не убивал людей? Так тогда и моих никто не трогал. И к слову если бы с кем-то из вас такое случилось, я поступил бы точно так же.
— Лакки, можно ли как-то убрать или нейтрализовать его гаджет?
Я еще не привык слышать свои собственные мысли, при этом зная что они не мои.
— Нет. Он больше мне не подвластен.
— Что-то можно сделать?
— Разве что с самим Аланом.
— Ты утолил свою жажду мести?
— Пока не знаю.
— Прекрати убивать их.
— Или что, посадите меня под арест? — Алан усмехнулся, — Или устраните меня?
— Нет, просто я тебя прошу. Прекрати это. Ты причиняешь мне боль. Ты всегда был и будешь моим другом. Я не понимаю почему ты сейчас разговариваешь с нами так. Мы тебе не враги.
— Тогда присоединяйтесь, давайте сотрем с лица земли эту шайку.
— Да ты озверел? Там же больше половины даже не знали на кого работают — Все это время молчавший Петр будто взорвался. — У меня погибла жена, мою дочь чуть не убили. Думаешь я смирился? Нет я не смирился, но и не собираюсь становиться подобным тем отморозкам. Ты подумал кем ты выглядишь в глазах детей тех кого ты извел?
— Да плевать мне, все они это заслужили. Легко постфактум говорить что ты был не при делах и не знал что мучал невинных людей. Так скажу, если ты не жаждешь крови убийц своих родных, значит ты или слабак, или не скорбишь по ним.
Петр с ревом бросился на Алана. От первого сокрушительного удара голова парня дернулась. Он он не растерялся и увернувшись от второго удара, схватив Петра за лацканы пиджака стал заваливаться на спину, утягивая того за собой.
Алан поджал ноги таким образом, что Петр завалился прямо на его ступни. После чего Алан резко выпрямив ноги, оттолкнул Петра с такой силой, что он пролетев несколько метров силой впечатался в стену.
Твою мать, только бы они не пробили стену.
— Прекратить, взревел я. Такого я от себя не ожидал.
Но Петру было все равно. Он снова рванулся вперед стремясь подавить наглеца.
За мгновение до сшибки между ними появился Игнат. Он монотонно, со скучающим видом на личе, сначала сделал подсечку Петру, от чего тот плюхнулся на пятую точку. Затем точно такой же подсечкой посадил Алана, после чего дал ему подзатыльник.
— Друг, ну ты че как подросток, у тебя что кризис? Что ты детскими отмазками и истериками пытаешься нам доказать. — Игнат был спокоен, все замолчали слушая его. — Если ты почувствовал за собой силу и безнаказанность что как ты считаешь развязало тебе руки, — то это печально. Ты наш друг, мы тебя в обиду не дадим, но и позволять творить такое, мы тоже не намерены. Ты понял меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С этими словами он пристально посмотрел на Алана, того будто прижало к полу.
— Ты меня услышал? — повторил вопрос Игнат тоном, которым обращаются к балующемуся ребенку.
— Я услышал, — так же спокойно ответил Алан.
— Ты еще будешь заниматься самосудом?
— Нет похоже и правда достаточно. — Парень встал со спокойным лицом и отряхнул одежду.
Надеюсь они ему не поверят, — пронеслось у меня в голове.
— Мы одержим победу другими методами. И всеми силами будем стараться избежать кровопролития. Понял?
Алан кивнул.
— Ты хочешь что-то сказать, говори.
— Вы все говорите про эволюцию, у нее вполне простые правила. Выживают те кто умеет выживать, и это аксиома. Локальные гипотезы нежизнеспособны, только те что подтверждаются веками и не в этой тупой ситуации. Вы хотите слабых сделать сильными и это самое тупое до чего можно было додуматься.
— Все же ты ничего не понял, — с грустью произнес Игнат.
— Я не собираюсь делать что-то назло. Да и Серегу воспринимаю как лидера. Я буду поддерживать вас во всем, но задумайтесь. Так нас предки учили. Когда боль и страх заставляют отступится от своей цели. Или когда боясь причинить кому-то боль, ты переступаешь через свои интересы. Не хочешь убить своего противника и съесть его сердце именно в этот момент эволюция на тебе перестает действовать. Эволюция слабых, это системная ошибка, природа не так все задумывала. Вы не боитесь перестать быть интересными для нее?
— Да о чем ты парень? Может еще скажешь что голодный хищник всегда ест? — Петр успокоившись снова сидел на кресле и задумчиво смотрел на Алана. — Кончай читать изотерические книжки. Даже жалею что не можем набухаться нормально.
— Правда, Алан, прекращай. И большая просьба, не пропадай надолго, хорошо?
— Я услышал. Если ко мне нет вопросов, то мне нужно идти.
— Его необходимо изолировать. — Спустя несколько минут после ухода Алана сказал Петр.
Хоть один здравый человек. Как остальные этого не видят, неужели не замечают?
— Это не удержит его надолго, в этом нет смысла. — сказал Игнат. — И чтобы не ходить вокруг да около, сразу отвечу на незаданный вопрос. Убивать мы его тоже не будем. Стоит с ним согласиться, у нас кишка тонка, а это всегда черевато.
— Хотя это было бы лучшим решением. — едва слышно проговорил Петр.
— Пока остается только наблюдать и предотвращать. Но однажды эта бомба рванет, и что-то мне подсказывает, — он не вспомнит что мы его друзья.
— Давай не будем загадывать, — услышал я свой голос и мне захотелось застонать от собственной тупости. — У нас есть и более важные дела. С Аланом придется что-то решить, но сейчас не время.
Я прислушался к мыслям своей версии номер один, все таки этот Сергей натуральный баран.
Только что из этого кабинета вышел маньяк которого нельзя отпускать отсюда живым, а он размышляет на отвлеченные философские темы.
Он вспоминал одну из их с Алексеем бесед. Тот рассказывал про опыт на мышах, для которых создали идеальные условия. Они сначала плодились и размножались, а потом жрали друг друга и подыхали. И так раз за разом.
Может в словах Алана есть смысл, для каждого героя нужен враг и место подвигу. Ведь это аксиома, если не существует зла, то и добра нет, есть только нейтраль, нулевая точка.
И тут один лишь вопрос, — не херню ли я делаю, и не обрекаю ли я человечество на скорую гибель?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
На этой позитивной ноте сознание снова погасло.
Глава 10. Послание Лехи математика и кое-что еще
Я стою в комнате с белыми стенами.
Не вижу окон, но комната очень светлая. Кажется стены, пол и потолок излучают мягкий свет.
