Мы с Петром и Игнатом, начали скупать и объединять различные научные и производственные предприятия.
Перед нами стояло много задач, но основная, — создание нормальных условий для тех кто вступит в наши ряды. Мы пока не знали как далеко это зайдет, и занимались разработкой различных технологических устройств.
Петр большее количество времени вел дела из своего города. Там же была основная производственная база.
Я бы рассмеялся если бы мог, когда узнал что цеха располагаются на местах бывших баз охотников за патентами.
Игнат все время в разъездах. Его способности к предсказанию, это огромное преимущество.
Мы часто шутим, мол, если хочешь построить большой бизнес, возьми в партнеры человека умеющего предсказывать будущее.
Ирина нам очень помогает.
Не смотря на то что ей всего шестнадцать лет, эта девочка нас очень часто удивляет.
Она успевает учиться и вести дела не хуже многих высокооплачиваемых топ менеджеров.
Петр часто говорит что у девочки слишком рано закончилось детство.
Ирина часто путешествует как и Игнат. И при этом даже порознь, часто оказываются в одних и тех же городах. Почему так происходит, они и сами с удивлением поражаются.
При чем они далеко не друзья, можно с уверенностью сказать что у них антипатия. Петр даже шутил про нехорошие подозрения. Но все понимали, — там что-то другое.
Так, немного разобрался.
Теперь на очереди вопрос, чем мы занимаемся?
Мы начали постройку города.
Что?! Мы строим город?
Эта мысль взорвалась во мне многотонной бомбой.
Огромный город в пустыне. В нем будут жить такие как мы, люди с гаджетами.
В разработке проект создания большого плавучего поселения в тихом океане. Мы как могли отгораживались от окружающего мира.
Нас уже много. Но откуда? Неужели вернулся Леха?
Нет, не вернулся. Похоже с тех времен о нем никто не слышал.
Все завязано на мне. Я конечно рад, но ума не приложу как так вышло.
И еще…
Если бы у меня была голова, а на ней росли бы волосы, то они обязательно стали бы шевелиться.
Петр руководил производством модульных изолированных капсул. Каждая капсула была около двухсот квадратных метров. Кроме всего прочего, ее можно было отстроить до размеров пятисот квадратных метров, используя находящиеся в ней же элементы.
Наши ученые нашли старые советские разработки и доделали их. В этих капсулах можно было создать замкнутую экосистему. И это был уже запланированный шаг для создания колоний где угодно.
На любой планете, да хоть в открытом космосе.
Видимо в тетрадке Алексея были и правда исключительные люди. Ни чем иным я такой прогресс объяснить не могу.
Меня неотвратимо стала заволакивать темнота.
Нет! Я не хочу. Я должен сопротивляться. Я хочу продолжать хотя бы наблюдать за своей жизнью.
Темнота немного отступила, но лишь для того чтобы обрушиться на меня с новой силой.
Надо придумать другой подход.
Глава 11. Круги на воде
Восемь лет, целых восемь лет. Что будет дальше, я очнусь когда мне будет уже восемьдесят и пора будет умирать? Я хочу жить. Хочу прожить сам эту жизнь.
Я не согласен с таким раскладом.
Можно предположить что Лакки что-то уловил и пытается меня заглушить. Но я его даже не чувствую.
Передо мной стоит Ира. Та самая девочка с взрослыми глазами. Только ей уже давно не тринадцать. А ведь в последний раз, я видел ее именно тогда, когда она только-только научилась снова видеть. Наверное тот Сергей в чьем теле я нахожусь, виделся с ней с тех пор, а я нет.
Она стала красивой и стройной девушкой. Как же она выросла. Подумать только та девочка и эта красавица один и тот же человек.
Целых восемь лет которые я не жил.
А если вникать в то как это время прошло до Сергея версии один, Можно с уверенностью сказать, что он тоже не жил. Только вот по своей воле. Взаперти. И все эти годы он сам принимал такое решение.
Да-да, восемь лет привязанный к своему кабинету выращивал гаджеты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но ладно, хватит себя жалеть. Надо бы разобраться что вообще здесь происходит.
Ирина уже несколько минут мне что-то говорит но я не слушаю, не могу воспринимать.
— Ты ведь сам понимаешь насколько сложно это контролировать. К тому же тот парень был инвалидом, он просто не мог ходить.
— Но он же совсем подросток, чуть старше чем была ты когда получила гаджет, а мы давно решили что это группа риска. И не важно кто его родители или сколько хорошего он сделал до получения гаджета.
— У нас слишком мало наставников, ты ведь сам мало кому доверяешь. А учитывая постоянный прирост, нам просто не хватает людей. И не забывай еще что нужно заниматься компанией.
— Ира, это ведь риторический спор. Тот школьник паралитик, раскидал четырнадцать бойцов элитного подразделения спецназа. Трое из них в очень тяжелом состоянии. Да, и еще он почти разорвал бронированную машину напополам. И все это есть на записях.
— По сравнению с тем что творил Алан, это детский сад.
— Алан не попадался. — я почувствовал как мое лицо скривилось. — Я знаю что это звучит гадко. Но он не подвергал опасности нас. Этот парень буквально указывает откуда ноги растут. Ведь он был победителем в том конкурсе что я лично объявлял. «Силачи духа». И я оплачивал экспериментальное лечение в нашей клинике. И таких случаев за последнее время очень много. Скоро все станет слишком очевидно. И я не параноик.
— Ну слушай. Мы уже довольно долго так живем и такие случаи повсеместны. Ну чего ты продолжаешь бояться, всем плевать. Для обычных людей мы как феи, или лесные гномы. Мы как сказочные герои, любые истории о нас воспринимаются как сказки.
— Что с тем парнем? — я пропустил мимо ушей слова Ирины.
— Нормально с ним все, сейчас с родителями в Кактусе.
Так, что еще за кактус? Пытаюсь найти воспоминания об этом в своей памяти. Ага, кактус это город что мы построили прямо посреди пустыни. Там были никому не нужные безжизненные пески. А теперь там город будущего. Обалдеть.
— Ира, ты ведь тоже не все знаешь. На самом деле на нас очень часто выходят. Нам пока удается сдерживать повышенный интерес, но это не будет продолжаться бесконечно. Нам нужен план конкретных действий как это предотвратить.
— Ну эта ситуация была, что называется форс-мажорной. Мальчик заступился за своего соседа. Кстати его зовут Игорь. Так вот, когда Игорь был маленьким, сосед часто заступался за него, и не давал в обиду другим детям. Игорь почувствовал что соседу грозит опасность, и не разобравшись стал спасать старого товарища.
— Так, а при чем тут спецназ?
— Как оказалось, тот сосед состоял в группировке радикалов, и готовил ряд подрывов по их городу. Вот спецназ и приехал предотвратить трагедии. А когда все началось, мальчик уже не останавливался. Благо там были люди из наших, успели вмешаться. Но все уже было сделано. Ну ты знаешь. И самое обидное, сосед схватку не пережил. Не удалось Игорю вернуть долг.
— Да уж.
— А в целом, мы и так уже провели немалую работу. Мы больше не позволяем распространять гаджеты среди родственников без тщательных проверок. Запустили социальные программы реабилитации нравственности и морали. Я кстати сейчас председательствую в программе «Гражданин номер один». Участников там очень много, но я уже отобрала несколько десятков кандидатов. Поверь, я скрупулезно изучаю каждого, но я одна, а наставников нам кровь из носу не хватает.
— У тебя ведь были хорошие ребята, ты говорила что на них можно положиться.
— На них можно будет положиться, а пока за ними самими постоянный присмотр нужен. Не знаю что там с твоими гаджетами происходит. Но либо люди с каждым годом тупеют, либо гаджет что-то делает с людьми.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не думаю, правда скажу тебе по секрету, я научился вкладывать некоторые запреты. Гаджет стал способен защищать себя. Это только эксперимент, но вроде работает. Люди в первое время не могут говорить о гаджете с посторонними, а еще не могут подвергать нас опасности раскрытия, ну в идеале.
