Наше общество строится по социалистическому принципу: все — за одного, и один — за всех; кто не понимает значения этого, тот не социалист. В нашей стране один хозяин, но у него 162 миллиона голов. Конечно, не весь мозг этих голов работает в точном и прямом направлении к цели, поставленной перед нами историей и осуществляемой нашей волей, но уже миллионы мозгов чувствуют и думают социалистически. Люди этого типа должны внушать остальным, что начинаемая Наркомземом борьба с засухой требует активного участия широчайших масс населения — от пионеров и «вездесущего» комсомола до старика колхозника, испытавшего каторжную жизнь во «власти земли» и многократно битого стихийными капризами природы.
Что нужно делать? Покрыть песчаные степи зелёным покровом, развести на них леса, оросить засушливые земли водою рек и т. д. Нужно развести повсюду питомники растений и деревьев, которые могли бы жить на песках, нужны десятки миллионов кустарника и дерева. Организация таких питомников, хотя бы небольших, но по всей стране — не трудное дело, доступное даже пионерам, конечно, под руководством опытных лесоводов и агрономов. Найдутся, вероятно, и другие формы помощи Наркомзему, а участие литераторов — прозаиков и поэтов — в этом огромном, всесоюзного значения деле могло бы выразиться пропагандой необходимости борьбы с явлениями природы, враждебными людям. Мне кажется, что эта тема — боевая тема наших дней и что она даёт широкий простор фантазии и творческой работе. На это я уже указывал в предисловии к изданию «Библиотеки поэта», но разрешу себе сказать ещё несколько слов.
Земля должна быть достойна человека, и для того, чтоб она была вполне достойна его, человек должен устраивать землю так же заботливо, как он привык устраивать свое жилище, свой дом. Я говорю о человеке в 162 миллиона голов, о неиссякаемом источнике энергии, совершенно способной видоизменить поверхность земли так, как это будет угодно, удобно и полезно для более лёгкого, быстрого количественного и качественного роста этой энергии, преобразующей мир. У нас в Союзе 67 миллионов гектаров болот, мы извлечём из них 22 миллиона сухого торфяного топлива и на месте болот устроим рыбные пруды, пастбища для скота, насадим леса, разведём огороды. Сделав это, мы изменим к лучшему климат болотистых местностей и уничтожим комаров, которые заражают малярией десятки тысяч людей. Земля наша засорена бесчисленным количеством бесполезных и вредных растений — они паразитически истощают плодотворные соки земли. Их нужно уничтожить. Стихийная сила природы создает массы паразитов — наша разумная воля не должна мириться с этим, — крысы, мыши, суслики наносят хозяйству страны огромный вред и убытки, исчисляемые, вероятно, сотнями миллионов рублей. Недопустимо и смешно, когда люди тратят труд свой на крыс. Двуногие, человекоподобные паразиты уничтожены не для того, чтоб кровью рабочих питались клопы. Слепое стремление природы к размножению на земле всякой бесполезной или определённо вредной дряни, — это стремление должно быть остановлено, вычеркнуто из жизни.
Хватит ли на это сил? Силы человека растут вслед за ростом его знаний о жизни и его сознания необходимости преобразовать жизнь. Это — правда, и лучше всего она утверждается тем фактом, что, несмотря на все трудности, на все гадости врагов, рабочие и крестьяне Союза Советов преодолевают препятствия на путях к цели, которую они поставили перед собою. Они начали свою новую жизнь на полях гражданской войны и вот уже 10 лет непрерывно одерживают победы на фронте мирного труда, в деле технического вооружения своей страны. Что могло бы ограничить могучий рост их сил? Только лень и невежество, нежелание учиться. Но никто не посмеет сказать, что гигантская, победоносная, изумительная работа, сделанная за истекшие 10 лет, сделана лентяями и невеждами. Нет, люди прекрасно научились бороться за себя и успешно учатся бороться против себя — против навыков и привычек, которыми заразили их века мещанского гнёта. Они будут расти ещё более быстро и легко, когда поймут, что в Союзе Советов нет такой работы, которая не была бы работой на всех и для всех, работой на одного хозяина — на самих себя.
Об анекдотах и — ещё кое о чём
Известно, что буржуазное государство посредством долговременного, непрерывного и всестороннего давления на индивидуальность создало тип человека, ремесло которого — примирять социальные противоречия.
Это — человек, «образованный» естественной потребностью мещанства в защите против отравления ядами, кои нездоровый организм его вырабатывает в себе самом. Это — человек «начитанный», умеющий более или менее ловко излагать мысли и разлагать их, когда они противоречат философическим основам мироискривления мещан. Известно, что мещанство двоедушно и что оно не может быть иным: в практике своей оно грубо и цинически материалистично, в теории исповедует идеализм.
Для прикрытия этого маленького, но совершенно очевидного противоречия и образован профессиональный примиритель всех и всяческих противоречий. Его обязанность — «отводить глаза» от действительности всем вообще людям, а особенно людям, которые желали бы честно разобраться в сложной путанице идей, выдуманных предшественниками их по ремеслу, — идей, которые не только оправдывают, но и пытаются навеки утвердить законность бытия мещанства в целом, а в частности — законность бытия «свободомыслящего мещанина», якобы совершенно «духовно» независимого от влияния действительности. Основным приёмом «отвода глаз» служит углубление разума в область «вечных тайн», кои, будучи уже признаны неразрешимыми, тем не менее усердно и «умозрительно» разрешаются, причём иногда разрешаются они не по обязанности примирителя, не по силе пытливости его ума, а по ремесленной привычке и даже нередко от «нечего делать».
В область «вечных тайн» свободомыслящий примиритель социальных противоречий отправляется с высоты такого соображения: «Мы кое-что узнали, но мы не знаем, насколько достоверно то, что мы знаем; нам неизвестно, что именно скрыто под тем, что нам известно, а это скрытое и есть главное, что необходим© знать. Кем или чем и как начато всё, что существует, и зачем оно начато? Всё — и мысль — исходит из неведомого, но ведомо ли неведомому сомнение в смысле своего бытия? Имеют ли место среди Платоновых идей идеи граммофона, штанов, пулемёта, лыж, револьверного станка, трубки для курения табака, швейной машины, туберкулёзной бациллы, мыла, утюга? Существовало ли моё «я» до рождения, и как оно будет чувствовать себя после смерти? Сидит ли человек на камне, на стуле или же на собственных ягодицах, и какую роль при этом акте играет земной шар?»
Количество вопросов такого рода неисчислимо, и многие люди указанного типа верят, что, разрешая вопросы этого порядка, они «углубляют познание смысла бытия», а также разоблачают заблуждения мысли [12].
Решением этих вопросов занимаются наиболее крупные птицы, так сказать, вороны, среди галок, сорок и ворон. Более мелкие «двуногие без перьев» ближе к мещанской действительности и по мере сил своих затемняют ясность подлого её смысла.
По характеру своему они — в большинстве — жулики, но по убеждениям — гуманисты. Они могут быть деятельными членами «Общества защиты животных» и равнодушно наблюдают, как полиция избивает рабочих на улицах культурных городов Европы. Они могут протестовать против «вивисекции», защищая жизнь кроликов, собачек, морских свинок, и могут оправдывать неизбежность империалистических войн, истребляющих десятки миллионов людей, оправдывать варварскую колониальную политику капиталистических государств; могут по указу хозяев науськивать мещанство Европы на интервенцию в Союз Советов, науськивать на террор против большевиков. Вообще они «к добру и злу постыдно равнодушны», но, работая в газетах банкиров, они проповедуют какое-нибудь «добро», например, фашизм, и «обличают зло», например, коммунизм.
Хозяева кормят их более или менее вкусно и командуют им: «Эй, ребята! Делай общественное мнение!» И они послушно сочиняют, что в Союзе Советов хозяин его — трудовой народ — изнемогает от желания снова посадить на шею себе царя или парламентец с банкирами и фабрикантами; доказывают, что существует племя людей, которым скучно жить, если их не бьют, что у людей этих развита любовь к страданию, как доказано Достоевским, что они тем лучше себя чувствуют, чем больше у них чирьев на коже, и что терпение их совершенно изумительно, — так, например, они почти голыми кулаками четыре года усердно и терпеливо били армии учёных генералов, спецов военного дела, и войска европейской буржуазии. Впрочем, на последнее они, кажется, не ссылаются, доказывая любовь населения Союза Советов к страданию и терпению.
Они очень любят подчёркивать различные мелкие, пошленькие, глупые и уродливые анекдоты, которыми советская действительность не бедна и которые не могут не создаваться в стране, где приведены в непрерывное движение 162 миллиона людей, в большинстве не очень грамотных.
