про любовь», а Любовь Колокольцева — пригласить во двор выездной магазин ГУМа.
— Кроме того, — сказала Леокадия Аркадьевна, — нам будут подавать различные реплики, то есть… я хотела сказать — различные сигналы. Придется прислушиваться и подсказывать некоторым, что им говорить и что не говорить.
— Это верно, — согласился председатель женсовета, — не все еще знают, как надо вести себя в нашем передовом ЖЭКе. Кое-кому придется поддать пару. Это наша задача. Показать, как говорится в русском народном творчестве, кузькину маму.
Стоило появиться женсовету, как тут же появились и сигналы. Это уж всегда так: будет сырость — будет и плесень. Первый сигнал подала сама Леокадия Аркадьевна. Собственно, он у нее уже давно был наготове. Сигнал был на гражданку Сыромятникову из 27-й квартиры. Сыромятникова женщина незамужняя, и в субботу у нее в комнате, как гласил сигнал, находился посторонний неизвестный мужчина, который к тому же купался в ванной. Личность мужчины установить не удалось, поскольку, приняв ванну, он выбыл в неизвестном направлении.
На очередном заседании женсовета было решено обзавестись своим печатным органом и выпустить «Вилы в бок женщинам», где заклеймить поступок Сыромятниковой через посредство карикатуры с ядовитой подписью в стиле басни. Карикатура была поручена Леокадии Аркадьевне. За ядовитую подпись взялся сам Рагнед Кузьмич, имевший, как уже говорилось, некоторый поэтический опыт.
«Вилы в бок женщинам» удались. Около них останавливались поголовно все. Особенно нравился листок детям старшего возраста. Леокадия Аркадьевна натурально изобразила тот момент, когда гражданка Сыромятникова трет спину непрописанному и неустановленному гражданину.
Подпись под карикатурой была исполнена в басенной, почти лафонтеновской манере:
Кумушка Лиса в ванне общей мыла
Заезжего Бобра.
Лиса, знать, совсем забыла,
Что в нашем ЖЭКе делать это никому нельзя.
Оскорбленная Сыромятникова пошла жаловаться. Она доказывала, что так называемый «заезжий Бобер» вовсе никакой не бобер, а родной ее двоюродный дядя из Бобруйска. На что председатель домкома Смуров ей сказал:
— Хорошо. С Бобром мы решим. А вам, гражданка Сыромятникова, надо активнее участвовать в общественной жизни. Общественная жизнь — это школа. Предлагаю возглавить секцию материнства и младенчества. Покажите свое общественное лицо, завоюйте авторитет честным трудом на благо народа. Давайте работайте.
Сыромятникова наотрез отказалась показывать свое общественное лицо и еще погрозилась за оскорбление пожаловаться в печать.
— Иди, иди в печать, — злорадно сказал ей Рагнед Кузьмич, — там тебе шею намылят, без галош домой прибежишь.
Оставшись наедине с Рагнедом Кузьмичом, председатель домкома Смуров сказал ему:
— Ты, Рагнед Кузьмич, к критике снизу прислушивайся. Этому нас с тобой учат. К этому призывают. Сигнал, конечно, надо проверять. Иначе мы на неприятности можем нарваться. Скажут: а где внимание к живому человеку? О внимании тоже забывать нельзя. И этому нас учат. И к этому призывают.
И тут же по своему обыкновению Смуров вынес деловое предложение по кадровому вопросу:
— Слушай, а твою соседку, гражданку Залетникову, нельзя на это дело — на материнство и младенчество — выдвинуть?
— Агриппину Львовну? Держи карман шире. Будет она тебе без денег спину гнуть на общественных началах! Торговая бабочка.
— Хорошо, но у нее дочка есть. Может, ее? Надо смелее выдвигать молодежь. Этому нас учат. К этому…
— Хе-хе-хе! — мелко затрясся Рагнед Кузьмич. — Дочка-то незамужняя, а ты ее на материнство и младенчество двигаешь. Кадры надо знать, товарищ Смуров. Этому нас тоже учат.
Вопрос о руководстве секцией материнства в ЖЭКе № 257/14 остался пока нерешенным.
Зато к критике снизу Рагнед Кузьмич прислушался.
— Глаз не спускать с этой Сыромятниковой, — сказал он членам женсовета, — все факты за ней теперь проверять досконально и тут же актировать.
Если с жильца не спускать глаз, нужные факты обязательно обнаружатся. Особенно когда этого очень хочется. Будет столовая — будут и мухи. К концу второй недели на жиличку Сыромятникову имелись самые выигрышные факты. Не факты — алмазы. И все они были немедленно заактированы в следующем виде:
«Мы, нижеподписавшиеся, комиссия от общественного женского совета при домкоме ЖЭКа № 257/14 во главе с председателем тов. Калинкиным Р. К. и членами совета т. Щечкиной-Помадиной Л. А. и т. Колокольцевой Л. З., составили настоящий акт на гр-ку Сыромятникову Р. В., на месте совершения ею аморального проступка, т. е. на ее жилплощади. Сего 16 августа в 22 часа вечера в женсовет поступил серьезный сигнал. О том, что в комнате гр-ки Сыромятниковой, вышеупомянутой, находится посторонний гражданин мужского пола без прописки и с чемоданом.
Для точной проверки этого сигнала члены общественного женсовета в полном составе собрались в коридоре и предприняли ряд стуков в дверь к гр-ке Сыромятниковой и от имени общественности стали требовать, чтобы последняя отперла входную дверь для проверки на месте.
Гр-ка Сыромятникова Р. В. долго не открывала, а открыв, не хотела допускать представителей общественности в свою комнату. Но мы все-таки прошли туда и какую же картину там застали? Неизвестный гражданин мужского пола действительно находился в комнате Сыромятниковой, и в данный момент, как мы все вошли, он лежал на диване в одних, извиняемся, трусах и даже без туфель.
Будучи опрошенным, гражданин сначала не хотел нам даже отвечать, но от имени общественности он сдался и заявил, что он приходится двоюродным дядей квартиросъемщице и что приехал якобы в Москву из Бобруйска по служебным делам, и что у них в Бобруйске такой общественности нет или, может, есть, но он не слышал, чтобы у родственников допрашивали.
Напрашивается у комиссии принципиальный вопрос: какие служебные дела можно решать, если ты находишься без брюк?
Общественная комиссия женсовета поставила в известность участкового уполномоченного Малышкина, но его по телефону не оказалось, он в отпуске, а за него дежурный выехать на место происшествия отказался.
Комиссия считает, что проступок гр-ки Сыромятниковой Р. В. достоин быть обсужден на товарищеском суде нашего ЖЭКа № 257/14 как недостойный.
Председатель женсовета — (подпись)
Члены женсовета — (подписи)
Гр-ка Сыромятникова по своей неосознанности проступка от подписи категорически отказалась, чем усугубляет свою вину и ответственность перед общественностью еще больше».
Холостяцкая комната Калинкина походила теперь на штаб армии, где разрабатывались планы наступательных операций по борьбе за нравственность во что бы то ни стало. Леокадия Аркадьевна принесла сюда свой купленный еще во времена нэпа ундервуд без буквы «р» и с утра до поздней ночи, без смены перепечатывала «Акт», показания соседей и другую документацию для предстоящего боя на товарищеском суде.
Когда план операции был окончательно разработан, все документы собраны в папке, подшиты и пронумерованы, Рагнед Кузьмич
