антагониста нет – найдите его, можно так сказать. Это не обязательно человек, это могут быть обстоятельства, которые давят и создают препятствия. И вам надо их преодолеть. Когда преодолеете, станете победителем и получите приз – сокровища. А какие именно, зависит только от вашего желания и вашей мечты. Жизнь, здоровье и достаток – это тоже сокровища. Главное – не злиться на антагонистов. Они нужны. Нужны не меньше, чем протагонисты – друзья, соратники и поддерживающие обстоятельства…
А вы не смотрите, что на ком-то золотой ошейник.
Ошейник – он и есть ошейник, пусть даже инкрустированный изумрудами. Нам неизвестно, что требует хозяин от того, кого украсил богатой попоной или роскошным седлом. Это дорого-богато выглядит, но тяготы нам неведомы. И шелковой плеточкой бьют больно, как и самой обычной.
И подарки, например, это тоже вроде золотого ошейника. Всегда надо понимать, что за них требуют. Даже если не требуют. Если просто молчат и получают молчание – можно так изящно сказать.
…Одна женщина восхищалась мужем своей тети, маминой сестры. Он был крупным руководителем и свою жену постоянно осыпал знаками внимания. Каждую субботу он приносил букет роз. Поедет в магазин за продуктами, накупит деликатесов, а в виде бонуса непременно принесет букет. И шубу он жене купил. И отправлял на лучшие курорты. И всегда был вежлив, любезен, руку целовал и не забывал говорить комплименты. «Какой прекрасный и восхитительный муж у тети, вот бы мне такого», – так мечтала девочка.
Ее папа был самый обычный. Иногда ругался с мамой. Забывал поздравить с праздниками. Руки не целовал, а про новое платье отзывался критически. Мол, какое дорогое! Но потом спохватывался и добавлял: «Тебе очень идет!» А букеты покупал только на 8 Марта и на день рождения. Нет, такой муж не нужен. Надо, чтобы был как дядя Александр Евгеньевич.
Потом мама объяснила повзрослевшей дочери: этот дядя имел столько же любовниц, сколько букетов дарил жене. Если не больше. А на курорты тетю отправлял, чтобы спокойно приводить дам домой. Об этом все знали, и его жена тоже. И из-за складочки на поглаженной рубашке или из-за крошечки на столе этот идеальный муж так третировал жену, что твой инквизитор. Переставал разговаривать. Обливал холодом. Или читал длинные унизительные нотации. Не повышая голоса, разумеется.
Но вот так эти люди жили и уживались. Жена могла такое терпеть и переносить, ее устраивала ситуация, такой у нее был взгляд на вещи. А мама девочки не смогла бы такое переносить. И убила бы своего мужа первым же букетом, если образно сказать. Или более тяжелым и опасным предметом. Но зато они вместе сидели на диване, обнявшись. Смеялись до слез над смешным. Ругались, а потом целовались. И деньги папа отдавал маме до копейки, потому что зачем они ему? Это же для семьи. Ну, даже если платье слишком дорогое, ну, придется поскромнее питаться, подумаешь. Хотя это глупо, столько денег на тряпку! Оно тебе очень идет, иди сюда, я тебя обниму!
Девочка многое поняла. У всех своя жизнь, свои отношения, свои скелеты и свои букеты. Мы видим только внешнюю сторону отношений и в чужой семье, и на чужой работе. И знать не знаем, ожерелье это или ошейник. Букет любви или венок измены. Нам обычно дается то, что мы можем принять: минусы, недостатки и нехорошие черты близкого человека. Мы с этим можем смириться. А если не можем – что же, мы уходим. Потому что на нас нет ошейника. И незачем по нему скучать и желать его. Даже с яхонтами и изумрудами…
Есть три вещи, три качества, которые приносят успех.
Эти три качества принесли успех сестрам Бэрри. Если вы не слушали их песни – послушайте. Когда-то джазовый дуэт Бэрри гремел на весь мир. Да и сейчас эти песни знакомы каждому. Но вот что важно: три качества, гарантирующие успех, – это хорошо. Но нужна еще мама. Правильная мама, как мама сестричек Бейгельман.
Папа сестер Бейгельман был из Киева. Он эмигрировал в Америку, женился на будущей маме сестер и скромно работал – укладывал линолеум. А мама воспитывала детей. И каждое воскресенье вся семья имела хорошее развлечение – они слушали радио. Тогда еще не было ни телевидения, ни интернета. И по радио передавали детскую передачу: талантливые дети пели или на скрипочке играли. И вот тут мама проявила отличное качество для успеха. Она послушала чужую скрипочку, а потом сказала: «Если другие дети могут так завлекательно петь и играть, почему не могут мои дети? Мои дети тоже смогут!» И энергичная мама повела на радио Клару и Минни.
Кроме того, мама Бейгельман проявила второе важное качество. Девочек надо было учить музыке, правильно? Играть на фортепиано для начала. А денег не так уж много, к сожалению. Тут мама узнала, что соседскую девочку Беллу водят к учителю, он дает уроки игры на фортепиано. Мама пришла к девочке Белле и спросила: сколько стоит урок? Пятьдесят центов. Это была приличная, очень приличная сумма тогда. А за двух девочек нужен доллар…
Мама предложила девочке Белле 25 центов за то, что после урока она будет рассказывать Кларе и Минни то, что ей рассказывал учитель. И показывать. Это выгодное предложение для всех! Белла с радостью согласилась, и так сестры научились играть на фортепиано.
А дополнительно мама договорилась в одном музыкальном магазине, где продавали граммофоны, что девочкам разрешат в определенный час приходить и подпевать граммофону. Хозяйка включала пластинку, а Клара подпевала.
Это качество – предприимчивость. Из любого положения можно найти выход, и из всего можно извлечь пользу, если постараться. Главное – не отступать и не унывать, даже если ресурсов не хватает пока. Если нет денег на свой граммофон – можно пока подпевать чужому. Так и научишься петь!
Клара и Минни стали знаменитыми певицами. И они восхитительно пели. И поют – сестер Бэрри уже нет, а песни остались. Это такие песни, которые и прогоняют тоску, и разделяют печаль. А потом заставляют улыбнуться и немного дрыгать ножкой, как тяжелораненый солдат в госпитале, куда сестер пригласили выступить для поднятия духа. Один раненый был совсем плох, он лежал на растяжках, забинтованный по самые глаза и в гипсе. Ни на что не реагировал уже. Сестры не знали, как ему помочь. Они просто тихонько запели свои песенки над кроватью раненого. И постепенно пели все громче и веселее. И этот раненый вдруг стал слабенько так дрыгать ногой в такт песне.
