Днём ранее.
Элитные рестораны. Фудзивара думал, что встреча с отцом Мэй состоится в одном из них. Особенно если учесть то, что про него рассказывала сама девушка. Поэтому когда ему велели прийти в самый обычный бар, психолог сначала подумал, студентка решила над ним подшутить.
Но ровно в семь вечера дверь заведения отворилась, и на пороге появился высокий мужчина в светлых строгих брюках, в которые была заправлена светло-сиреневая рубашка. Ярким пятном выделялся фиолетовый галстук. Пиджак в тон к штанам необычный посетитель сжимал в руках. Статная походка, идеальная осанка. В каждом движении чувствовалась внутренняя сила.
Как только мужчина подошёл к столу, Кадзу поднялся с места и поприветствовал его поклоном.
— Господин Хаттори.
— Господин Фудзивара, — отец Мэй ответил ему тем же.
К ним почти сразу же подошла официантка, и они сделали заказ, остановив выбор на фирменном пиве, которым славился этот бар, и закусках из моллюсков. В ожидании напитков мужчины коротко обсудили само заведение, Токио, Мэй. Хаттори словно специально избегал разговора о самом важном. Фудзивара решил не давить, внимательно анализируя своего собеседника. Лишь когда алкоголь немного их расслабил, отец девушки заговорил.
— Выходит, из-за связи с моей дочерью, по совместительству вашей студенткой, вас собираются уволить.
Кадзу спокойно кивнул. Отрицать и юлить бессмысленно. Да и ни к чему. Он же взрослый человек, и за свои поступки ответственность нести готов.
— Вступая в отношения с Мэй, вы должны были осознавать последствия, — Хаттори подцепил палочками кусок моллюска и отправил его себе в рот. Психолог точно понимал: давит, прощупывает. Но не на того напал. Его, Фудзивару, так просто не сломить. Хотя, конечно, его дочери это уже удалось сделать. Может, у них это семейное?
— Осознавал.
— И всё равно не отступили, — Кин задумчиво постучал широким концом палочек по столешнице. От него исходила аура человека, способного размазать, подчинить. Иного Кадзу и не ожидал: в деле, которым его собеседник занимается, по-другому никак. В противном случае, тебя раздавят и через секунду забудут, как звали. — Что будете делать, если я не смогу… или не захочу вам помогать?
Фудзивара отпил пива из своей кружки, а затем невозмутимо озвучил план, который тщательно выстраивал на протяжении последних дней. Выслушав его, Хаттори какое-то время сидел молча, что-то обдумывая. Внезапно строгость на его лице сменилась одобрением.
— Достойно. Я поговорю с господином Савадой. Ничего не обещаю. Но, в случае своего провала, выступлю инвестором в вашем деле, — мужчина взял в руки бокал с пивом. — Что же мы сидим? Давайте выпьем за знакомство!
После этого градус напряжения беседы резко понизился. А вот градус напитков наоборот…
Сначала они перешли на сакэ.
— В её маму я влюбился с первого взгляда, — после второй рюмки Хаттори начал делиться подробностями своей личной жизни. К удивлению Кадзу, алкоголь слабо действовал на его собеседника. Хотя, возможно, тот просто привык. В их кругах подобные застолья не редкость: встречи с партнёрами, приветственные или прощальные вечеринки, регулярные номикаи{?}[Номикай - характерный для Японии тип вечеринок, на которых собираются работники одного коллектива/члены одного клуба и т.п. Такие встречи проводят с разными целями: чтобы помочь сотрудникам расслабиться, чтобы сплотить коллектив и пр.]. — Мои родители в тот год переехали в Осаку, меня устроили в новую школу. В один из дней я опоздал на урок. Решил дождаться следующего, — он закинул в рот очередного моллюска. Прожевав, продолжил. — Гуляя по территории школы, вдруг заметил, как целая компания местных задир окружила одну единственную девушку. А она ещё драться с ними пыталась вместо того, чтобы убежать. Её стойкость меня покорила. Испугавшись старшеклассника, они разбежались. Морико же, поблагодарив, просто взяла и… ушла. Мне понадобилось около года, чтобы добиться её расположения. Но уже тогда, при первой нашей встрече, я точно знал, что женюсь на ней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Фудзивара слушал его, пытаясь понять, на кого по характеру Мэй похожа больше. Стойкая, смелая, настойчивая, умная… Похоже, унаследовала лучшие качества от своих родителей. Его хорошая…
— А через полтора года после свадьбы на свет появилась Мэй. Такая миленькая, — на губах мужчины заиграла тёплая улыбка. Не нужно быть психологом, чтобы понять, как сильно он любит свою семью. — Но, ты наверняка знаешь, что в то время в Японии был кризис{?}[Речь идёт о продолжительном застое в экономике, который начался в Японии в начале 1990х годов. ]. Дела шли тяжело. Мне пришлось много работать, чтобы обеспечивать своих девчонок. Тогда я только открыл свой банк…
Кадзу подлил мужчине саке. Выпив очередную порцию алкоголя, Кин вернулся к разговору об истории их семьи.
— Было очень тяжело. Но мысли о любимых жене и дочке помогали мне преодолевать трудности.
Затем Кин начал смешивать сакэ с пивом…
— Господин Хаттори, — уже после первой порции такого коктейля у Фудзивары стёрлась грань о приличиях. Хорошо, пока мог ещё адекватно излагать свои мысли. — Позвольте спросить.
— Конечно!
— У вас бизнес. Серьёзный. Знаю, как в этих кругах устроено. Обычно с выгодой детей женят.
Ввиду открывшихся обстоятельств прояснить этот вопрос казалось крайней важным. Вдруг господин Хаттори будет против их отношений? Кадзу знал, каковы порядки среди бизнесменов. Он хоть и хорошо зарабатывал, будучи преподавателем, но всё равно слабо вписывался в эти круги. А терять возлюбленную не хотел…
Кин резко посерьёзнел. Его чуть расфокусированный от выпитого взгляд вдруг потемнел. Опустошив очередной стакан со смесью саке с пивом мужчина внезапно откровенно ответил:
— У меня и кандидат был на эту роль. Раз Мэй подпустила тебя к себе, то историю эту ты знаешь.
— Сатоши… — изо всех сил сдерживая злость, прошипел Фудзивара. Имя того, кто больно ранил его девочку, психолог запомнил хорошо.
Хаттори согласно кивнул, слегка качнувшись вперёд.
— Долгое время мы с его родителями были хорошими деловыми партнёрами. Хотели поженить детей, чтобы закрепить союз. Они с Мэй понравились друг другу, а потом он… — мужчина скривился. Снова смешав себе «коктейль», заговорил холодно, с металлическими нотками в голосе: — Он сильно обидел мою дочку.
— Знаю, — губы психолога задрожали, выдавая презрение. Голова начинала кружиться от ударившего в неё хмеля. Он довольно стойко переносил пьянки, но, похоже, коктейльчики от Кина взяли над ним верх. Осторожнее надо быть. Лишнего не взболтнуть. Опасаясь за свою репутацию, Кадзу начал растягивать каждый бокал, отпивая по чуть-чуть.
— Я до сих пор виню себя в том, что ей пришлось через это пройти. Я пытался искупить вину перед Мэй, как мог. Забрал её в Токио, позволял заниматься всем, что нравится. Даже этими её… неоднозначными танцами. Думал, поможет залечить душевные раны, всё в норму придёт. Но она больше никого к себе не подпускала, закрылась ото всех.
Кадзу заторможено кивнул. Прекрасно понимал, о чём говорит Кин. Ему самому пришлось очень постараться, чтобы девушка приняла его чувства, не боялась строить отношения с ним. Всякий раз думая об этом, он благодарил себя прошлого, а так же всех ками за то, что в своё время выбрал специальность психолога. Возможно, без этих знаний справиться с проблемой Мэй было бы сложнее.
— Тогда я решил, что больше не буду вмешиваться в её личную жизнь и приму любого мужчину, которого она сама себе выберет, — внезапно Кин по-отцовски строго посмотрел на Кадзу. — Раз она выбрала тебя, я надеюсь, что ты её не разочаруешь. Иначе…
— Не разочарую, — поспешил заверить мужчину Фудзивара, для убедительности отрицательно мотнув головой. — Люблю её.
— Её счастье для меня превыше всего. Не подведи. Будет лучшей платой за помощь.
Как добрался домой, Кадзу помнил плохо. Но знал, что, преодолев порог квартиры, он с трудом дополз до кровати и отрубился прямо в одежде.
