мне что-то придет в голову, я вам позвоню. Но навряд ли. Мы ведь с Костиком много лет не общались даже по телефону.
* * *
После ужина, когда они уже заканчивали мыть посуду в четыре руки, Морис спросил:
- Вам удалось, что-нибудь узнать?
- Увы, - ответила Мирослава, - ничего такого, что помогло бы нам продвинуться в расследовании этого дела. А что у тебя?
- В сущности, то же самое. Мне не удалось отыскать ничего криминального ни в прошлом, ни в настоящем фигурантов этого дела.
- Ну что ж, значит, нужно искать ниточку в другом месте.
- Согласен.
- Солнышко, - неожиданно для Мориса спросила Мирослава, - ты что, хочешь поехать на дачу или чтобы тебе оторвали голову?
Миндаугас выглядел ошарашенным.
- Ох уж эта младоевропейская темнота, - ласково погладила она его по голове.
Но он тотчас стряхнул ее руку и отчетливо произнес:
- Муля! Не нервируй меня!
Мирослава расхохоталась:
- Оказывается, еще не все потеряно.
Он пожал плечами:
- Вы забываете, что ваши и мои родители родились в одной стране. - Тут он вспомнил, что родителей Мирославы давно нет в живых, и, смутившись, произнес: - Извините.
- Тебе не за что извиняться, - ответила она. И подвела итог: - Значит, решено, завтра едем на заброшенную дачу тетки Ольги Елизаровой.
- Можно спросить?
- Спрашивай.
- Что вы надеетесь там найти?
Мирослава расслышала не очень-то скрываемый скепсис в голосе помощника и ответила:
- Пока сама не знаю. Но ведь известно, что кто ищет, тот всегда находит.
Он ничего не ответил, только еще старательнее стал тереть полотенцем и без того уже сухую тарелку.
* * *
На следующий день они выехали из дома, когда солнце уже сияло на безоблачном небе. Светило оно ярко, но грело все меньше с каждым днем.
За час с небольшим они добрались до дачного поселка, ожидающего своей печальной участи. Вокруг, как и говорила Ольга, не было ни одной человеческой души. Только птички с щебетом перелетали с ветки на ветку на всем пути их следования. Съехав с асфальтированной дороги, автомобиль детективов легко поехал по грунтовой. А вот и искомая дача. Небольшой двухэтажный домик затаился в объятиях фруктового сада.
- Какая красота! - выдохнула Мирослава.
Морис согласился с ней кивком головы.
- Я не понимаю, зачем нужно сносить дачи, опоясывающие мегаполис зеленым поясом. Ведь это то же самое, что лишать человека легких.
- Я мыслю так же, - ответил Морис, - но власть имеющие, скорее всего, живут за пределами города, и их мало интересует, чем и как будет дышать простой обыватель.
- Угу. А ты посмотри, какие сады вокруг! Один этот садовый массив мог бы обеспечить фруктами два-три городских микрорайона.
- Кому это надо? - задал Морис риторический вопрос.
- Когда я была совсем маленькой, - проговорила Мирослава с нескрываемой ностальгией в голосе, - у нас за углом был так называемый кооперативный магазин. В нем продавались овощи, фрукты, орехи с местных дач, приусадебных участков и лесов. Все было относительно недорого и очень вкусно.
- Теперь об этом приходится только вспоминать, - заметил Морис.
- И знаешь еще что? - спросила Мирослава.
- Что?
- Ведь они живые, - детектив кивнула на уныло стоящие вокруг деревья, - они, наверное, догадываются о том, что их ждет, и дрожат от ужаса. Сколько же у них впереди боли! Будут их пилить по живому и выкорчевывать.
- У нас нет возможности остановить это варварство, так что давайте делать дело. - Он тихонько коснулся ее плеча.
- Ты прав. - Волгина поднялась на крыльцо и толкнула незапертую дверь, и детективы вошли внутрь. Спертый воздух сразу ударил им в лицо.
Оглядев одну комнату за другой, детективы убедились, что здесь недавно были люди. По крайней мере, нигде не было толстого слоя пыли и было заметно, что на постели на втором этаже спали не так давно. На кухне в шкафчике обнаружились чистая посуда, забытая пачка чая и пакет с сахаром.
Мирослава подошла к окну и вдруг зажмурилась.
- Что такое? - быстро спросил Морис.
- Зайчик!
- Какой такой зайчик? Разве они здесь водятся?
- Кто они?!
- Зайцы!
- Зайчик солнечный! Быстро на улицу!
- Зачем?
- За нами кто-то подсматривал в бинокль. И я даже, кажется, знаю откуда. - Мирослава легко перемахнула через невысокий забор соседнего участка. Морис последовал за ней. Когда он ее догнал, она уже сидела на куче опавших листьев и прижимала к земле верещавшего «зайца».
Миндаугас приподнял его и встряхнул. Это был не старый еще мужчина в поношенных брюках и местами прожженной костром телогрейке.
- Ты кто? - спросила Мирослава.
- Тимофей я! Отпустите! Чего привязались?!
- Зачем ты за нами подглядывал? - Мирослава потрясла перед носом мужчины старым армейским биноклем, который отняла у него во время борьбы.
- Просто так. Хотел узнать, кто вы такие и зачем сюда приехали.
- Любопытный, значит?
- Можно сказать и так. Мне стало интересно, почему в этот дом парочки влюбленные шастают.
- Ты что же, здесь еще кого-то видел?
- В том-то и дело, что видел! Но они не такие глазастые, как вы, были и меня не заметили.
- Кто они?
- Девушка и парень.
- Описать их можешь?
- Чего же не описать. Я их хорошо запомнил. Они приехали рано утром и уехали только на следующий день.
- Вы не помните, какого числа это было? - решила перейти на вы с ценным свидетелем Мирослава.
- Счас! - Мужчина достал крохотный календарик и, послюнявив палец, стал им водить по грязному календарю, испещренному кружочками. - Вот! - палец его замер на одном из таких кружочков. - В этот день они тут и были.
- А что обозначают эти кружочки?
- Памятные дни.
- То есть?
- Например, в этот день, - мужчина ткнул пальцем в другой кружочек, - мотоциклист, заметив меня у дороги, остановился. Я хотел убежать, думал, что он меня побьет. А он крикнул мне: «Отец, ты куда?», я остановился, и он дал мне два раза по 500 рублей. А вот в этот день, - он перевел палец дальше, - я наткнулся на целую поляну с грибами и насушил на зиму. Вот в этот день старуха шла мне навстречу в лесу и
