– Разве? – тихо произнесла она.
– Сам подумай, – продолжал Уэндовер, – как можно любить человека с таким послужным списком? Любить отпетого неудачника? Взгляни на себя, Труэкс. Не сумел уберечь брата, не сумел сохранить ни один брак из трех, не cmoг удержать на плаву фирму. Все, к чему ты прикоснешься, превращается в труху. Просто смех! Гонялся за мной месяцами, но так и не собрал достаточно веских улик, чтобы довести дело до суда.
Надо было срочно увести Зою из комнаты, где сидел и злорадствовал мертвый Уэндовер. Итан хотел перешагнуть порог, но не сумел – что-то мешало, словно проем перекрывала невидимая стена.
– Прости, Итан, но ты не можешь войти, – сказала Зоя, глядя на него своими туманными, загадочными глазами. – Это чисто психологический барьер, но для тебя он реален, потому что ты не веришь в сверхъестественное.
Уэндовер расхохотался, и его смех раскатился по комнате, как гром…
– Итан! Итан, проснись!
Голос так близко! Она все-таки идет к нему. Итан открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Зою. Тревога исходила от нее почти ощутимыми волнами.
– Все хорошо! – сказала она, сжимая его плечи. – Все в порядке. Ты просто увидел плохой сон.
– Говори это, говори снова!
Итан помял лицо рукой, прогоняя остатки кошмара, и с минуту сидел, размеренно дыша. Когда ощущение реальности вернулось, уселся, свесив ноги на пол. Зоя примостилась сзади и начала разминать ему плечи.
– Хочется верить, что ты не заразился от меня склонностью к кошмарным снам. Как думаешь, это в принципе возможно?
– Сомневаюсь.
Пальцы Зои на плечах – что может быть лучше? Очень хотелось расслабиться, но все тело гудело от нервного напряжения, как до предела заряженный трансформатор.
– Расскажешь мне свой сон?
Итану почудилось, что где-то в отдалении еще слышится эхо злорадного хохота Уэндовера.
– Это сложно объяснить…
Руки на плечах замерли, потом дрогнули, словно Зоя собралась их отдернуть. Итан решил, что массажу конец.
– Я и сама не так проста.
Движение пальцев возобновилось. Итан не удержался от дрожи удовольствия.
– Итак?
– Мы с тобой были в Найтвиндсе, гораздо большем, чем на самом деле, прямо необъятном, – начал Итан бесстрастно. – Комнаты множились, и им не было конца-края.
– Ну, понятно, – хмыкнула Зоя. – Такой кошмар вполне может проистекать из страха, что мы так никогда и не закончим ремонт.
– Да, наверное.
Итан был благодарен за попытку разрядить атмосферу, но попытка не удалась, да и не могла удаться – для этого у него на душе было слишком пусто и холодно. В рассказе не было смысла, и, наверное, следовало остановиться, но словно какой-то мощный магнит вытягивал из него слова.
– Я искал тебя. Знал, что ты в доме, но найти не мог.
– Так, что мы тут имеем… скользкого, увертливого дизайнера, который никогда не отвечает на звонки клиента.
– Наконец я обнаружил тебя… в театре. – Итан сделал над собой усилие, и ему удалось небрежно передернуть плечами. – Тут ты меня разбудила.
– Потому что ты метался по постели. У меня как-то не сложилось впечатления, что во сне ты нашел, что искал. Наоборот, ты словно пытался продраться через что-то… размахивал руками…
– Я не попал по тебе?
– Нет, просто разбудил. – Нажатие на плечи стало сильнее и настойчивее. – Скажи, там было что-то еще, в этом сне'
Эхо злорадного хохота снова прокатилось в памяти. К счастью, зазвонил телефон.
Зоя напряглась за спиной у Итана. И неудивительно – часы показывали полвторого ночи. Звонок в такое время редко приносит добрые вести.
– Я отвечу, – сказал Итан. – Труэкс у телефона!
– Это Стэгг. У нас тут возникла интересная проблема да, и мы стоим прямо у дверей вашего дома. Если можно войти, нажми кнопку дверного замка.
Глава 24
Итан сидел на диване и наблюдал за тем, как Зоя разливает чай, заваренный на всех четверых. Она закрутила волосы в свободный узел на затылке и надела туфли, поразительно напоминавшие балетки, только черные. Пояс темно-синего, как вечернее небо, халата был туго затянут, подчеркивая талию.
Сам Итан и вовсе не потрудился одеться, как для приема гостей, просто натянул первые попавшиеся брюки полегче и майку. Помня слова Зои о том, что он не обязан бриться на ночь, он давно перестал это делать, и теперь, должно быть, выглядел крутым мужиком, по крайней мере, в понимании некоторых.
Зато гости, создания ночные во всех отношениях, и в два часа ночи ухитрились выглядеть стильными и ухоженными. Аркадия, как всегда, держалась с достоинством Снежной королевы, в платье узком и длинном, как колонна капители, И бледном, как ноябрьский рассвет. Гарри, при всей его гротескной внешности, был весьма импозантен в гавайке, изукрашенной пальмами и досками для серфинга.
– Давай подытожим, – сказал Итан Аркадии, подавшись вперед, уперев локти в расставленные колени и свесив руки между ними – любимая поза, в которой особенно хорошо думалось. – За несколько дней тебе пару раз попалась на глаза одна и та же пожилая туристка, и, кроме того, потерялась ручка с Элвисом, подарок Гарри. Правильно?
– Не тот набор фактов, из-за которого стоит суетиться? – Аркадия адресовала ему извиняющуюся улыбку. – Лично мне тоже так кажется. Между прочим, идея явиться сюда среди ночи исходила от Гарри, а не от меня.
– И была превосходной! – с нажимом заметила Зоя. – Если добавить к пожилой туристке – с навороченной камерой, Итан, если ты пропустил это мимо ушей – и к потерянной ручке твои странные ощущения на той неделе, картина сложится серьезная.
– О странных ощущениях на прошлой неделе я слышу в первый раз, – нахмурился Итан. – Интересно, почему?
– Потому что я не хотела выносить этот вопрос на общее обсуждение. – Платиновые ногти Аркадии блеснули, когда она поднесла чашку к губам. – Думала, это нервное, из-за отъезда Гарри. К тому же все прошло.
– Лично меня больше всего беспокоит именно камера, – задумчиво произнесла Зоя. – Насколько я поняла, она не просто дорогая, а того типа, который предпочитают профессиональные фотографы. Не странно ли, что дама восьмидесяти лет обзавелась такой для туристических поездок?
– Насчет ручки я уже говорил Аркадии, что ее пропажа может быть чистой случайностью, – вступил в разговор Гарри, – однако, если речь идет о слежке, логично предположить, что ее кабинет был обыскан, и ручка пострадала именно в процессе обыска. Ею могли воспользоваться, скажем, чтобы открыть тугой ящик, когда же она сломалась, забрали обломки с собой, чтобы замести следы.
– Ручка-то была дешевая, – добавила Зоя. – Кому могло прийти в голову, что ее хватятся?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
