с вызовом, лишь бы он только не думал, что мне, правда, волнительно чувствовать на себе его руки, ощущать тепло его тела. - Куда идем, в спальню?
- Сначала захватим вино. И там были, кажется, фрукты, если не испортились.
- Я бы лучше мяса поела, - буркнула себе под нос. Желудок сжимается, сильная мужская рука гладит живот, который словно к позвоночнику прилип. Когда я в последний раз ела? - Съезди и купи ужин, - вывернулась из его рук и повернулась. - Съездишь?
- Конечно, - Арес согласился так легко, он наклонился, за талию притянул обратно к себе. - Что тебе взять?
- В ресторане, в городе. Не здесь в ночных забегаловках.
- Съезжу до города. Так что брать? - он ухмыльнулся.
Нервно сглотнула. Мне даже есть расхотелось под его внимательным взглядом, от его готовности мчаться и выполнять любые поручения пробрала дрожь.
Святые котики.
К такому легко привыкнуть, я давно не чувствовала заботы, муж решал все за нас двоих. И куда пойдем ужинать, и что я должна приготовить, какую технику и мебель покупать для дома, когда ложиться спать. И теперь, когда другой мужчина спокойно накинув пиджак и сунув в карман ключи послушно идет к выходу хочется зажмуриться и представить, что так может быть всегда, и мое мнение будет важным, и для меня будут делать все, что я попрошу.
- Надолго ли тебя хватит, - сказала вслух, чтобы в себя прийти, едва за Аресом закрылась дверь. Уже намечталась однажды, нельзя вот так сразу по тем же граблям носиться в розовых очках.
Снаружи шорох - отъезжает его машина, и свет фар отражается в окнах. Я в незнакомом доме, сбежала от мужа, за стеной спит Гриша.
Если я снова ошиблась - значит, я сама дура, и это не лечится.
Проверила сына, посидела возле него на постели. Послонялась по дому, жалея уже, что отправила Ареса за едой.
Я время тяну.
Важный разговор откладываю.
Боюсь, что едва Северский откроет рот и выложит, почему в прошлый раз меня бросили - и я не смогу остаться, вернусь к мужу, а следующие семь лет буду вспоминать и жалеть, и сгорю заживо от тоски, ведь не вырву из себя это проклятье, которое глупцы называют любовью.
Уехать сразу, не дожидаясь?
Остановилась у окна, посмотрела в темный двор.
Нет, плевать - самой себе приказала.
Пусть даже это глупость, но одна ночь все равно будет моей.
Глава 40
Глава 40
Он застал меня в бассейне.
Сначала, наверное, увидел мой белый комбинезон, который я повесила на железные поручни. А после заметил и меня - в одних трусиках рассекающую из одного конца бассейна в другой.
- А ты уже освоилась, - донесся сквозь плеск воды его хриплый голос, и я обернулась. Еще до того, как Арес произнес хоть слово чувствовала на себе его взгляд.
Кожей.
Ногами не достаю до дна, тихонько болтаю ими в воде. Медленно плыву к высокой мужской фигуре, что застыла в дверях.
Он полностью одет, а я почти голая, в его руках пакет с фирменным логотипом. Арес не отрывает от меня взгляда.
- Ты долго ездил, надо было чем-то заняться, - мой голос звучит глухо, слабым эхом в стены бьется. Подплыла к поручням и приподнялась на одну ступеньку. - Что привез?
Он усмехнулся и покосился вниз, словно лишь сейчас о пакете вспомнил. Неторопливо двинулся ко мне.
Я за его мягкой хищной походкой слежу, жду. Когда он тоже начнет раздеваться.
Это было лекарство от скуки - исследовать дом и представлять, как Тим здесь, в рабочей оранжевой каске ходил и давал указания. И на нем был, может быть, комбинезон, заляпанный строительной пылью.
А когда он спустился на цокольный этаж, чтобы оборудовать бассейн...
Я на это помещение наткнулась случайно, просто из любопытства толкнула деревянную створку.
И вот уже полчаса плещусь в голубой прозрачной воде, теплой, словно море в жаркий полдень.
- В то утро друг твоего отца приехал за тобой. Хотел обменять на тебя адрес Романа, - Арес поставил пакет на кожаное кресло, что стоит рядом с бортиком. - Твоего отца-мошенника мы нашли, где находишься ты тоже знали...
Он сделал паузу и снял пиджак.
Он мне рассказывает о тех событиях семилетней давности. Но прямо сейчас я о них вспоминать не хочу.
- Налей вина, - вклинилась, пока он не заговорил. - Нальешь. И прыгай сюда.
- Рита, - Арес растер лицо ладонями и засмеялся. Сквозь пальцы посмотрел на меня. - Вот куда ты торопишься? Вылезай. Поешь и поговорим.
- Нет, сначала спускайся ко мне, - уперлась.
Большие темные глаза сверкнули. Это неповиновение, ослушание, это не нравится ему - полные губы сжались на секунду в твердую линию. А когда Арес снова заговорил - я оттолкнулась от поручней и нырнула с головой, и вода все слова смазала, заглушила.
Проплыла до середины бассейна и выпрыгнула на поверхность, отбросила с лица мокрые волосы.
Боже.
Он смотрит на меня и раздевается, рывками, будто злится. Рубашка полетела в сторону, за ней брюки вместе с белыми боксерами. Он опустился на бортик, свесил в бассейн длинные загорелые ноги.
- Как скажешь. Я здесь, плыви.
Зажмурилась, смаргивая с ресниц капельки, открыла глаза.
Я всем своим существом порочна, испорчена, целиком и во всем. И нет во мне выдержки ни на каплю, зато он...как можно трепаться о чем-то, о каком-то дурацком ужине, если он возбужден так сильно, что, кажется, взорвется прямо в сей миг.
Кого я звала к себе в бассейн, вот этого мужчину, у которого вышка между ног?
- Рита, пошевеливайся, - с раздражением потребовал Северский.
Плавно перебирая руками в воде, послушно двинулась навстречу. Опустила взгляд, чтобы не пялиться, про себя выругалась.
Я сама напрашивалась, хотела, чтобы это быстрее случилось, а теперь такая робкая, как та девчонка из прошлого, которой было восемнадцать, когда она стояла на коленях в библиотеке перед ним и смотрела на оружие в его руках.
- Спускайся сюда, - сказала нетвердо, остановившись рядом внизу.
- Нет, - Арес резко наклонился. Подхватил меня подмышки. И выдернул из воды.
Взвизгнула, локтями коснувшись холодного бортика и замерла, зажатая его ногами.
- Поняла, что надо делать? - спросил он хрипло и обхватил ладонями мою голову. Потянул к своим бедрам.
Поняла. И задрожала от прохлады в воздухе, от того, что по
