– Да пошла ты к чёрту! – сказал Василий. Он попытался вырваться, но веревки были затянуты так туго, что ему едва удалось пошевелиться.
– Не пытайся, мы знаем, как вязать узлы. И прощай, – сказала София.
Она занесла кинжал над грудью Василия. И опустила его, не нанеся удар. Отвернулась.
– Ну, давай уже, убей и меня! – теперь Василию было всё равно. Его планы превратились в пыль. Ему не хотелось жить.
София несколько минут молча ходила по подвалу. Николь смотрела на неё с удивлением, Василий следил за ней глазами, ожидая смерти. Наконец София вернулась к Василию.
– Знаешь что?! Я только сейчас поняла, что не могу тебя убить. Это вертелось в голове, но сейчас меня будто молния пробила. Всё сложилось.
– Это почему? – Василий искренне удивился.
– Никогда не ожидала от себя такого, но… мне кажется, я тебя полюбила. Понимаешь, впервые в жизни я полюбила человека, мужчину, как женщина полюбила…
– Хватит уже разговоров, заканчивай, – взбешенно бросил Василий.
– В том-то и дело, что не могу… Если я тебя убью, то и часть меня, наверное, лучшая часть, умрёт. Зачем полумёртвой вечная жизнь? Не знаю, почему, за что полюбила, но уверена, что это так. Ты – моя первая любовь. И это правда. Как бы странно это ни звучало из уст существа, которому полторы тысячи лет. И всё, через что мы прошли с тобой, – от первой встречи, до последней ночи – всё это была правда. Все по настоящему. Наверное, эти несколько дней будут самыми счастливыми в моей жизни.
Василий молча смотрел в стену.
– Конечно, ты меня ненавидишь, и я это понимаю. И ты пойми, я не ожидала от себя таких чувств. Но я от всего сердца, а оно у меня есть, желаю тебе счастья. Ты сможешь построить новую семью. Ты найдёшь новую любовь. Возможно, полюбишь даже сильнее, чем любил Диану. Она тоже будет тебя любить. Вы проживёте долгую и счастливую жизнь. И у вас будут дети. Со мной бы этого не вышло. Уж не знаю, в чём тут дело, но детей у меня быть не может. Ты только знай, что никто в этом мире не будет любить тебя сильнее, чем я. Любовь… Любовь к тому, кто меня ненавидит, к тому, с кем я никогда не смогу быть вместе… Какое странное и непонятное чувство… Наверное, это моя кара, расплата за грехи, как ты думаешь? – мрачно проговорила София.
Не дождавшись ответа, она продолжила.
– Ты даже не представляешь, на какой риск я иду, оставляя тебя в живых. И дело даже не в том, что ты, когда освободишься, постараешься, чтобы меня нашли и наказали по закону. Через несколько часов у нас самолёт. Через сутки даже ты, встретив меня и Николь в толпе, – а мы вряд ли встретимся, – не узнаешь нас. Дело во всём том, о чём я тебе рассказывала. Николь слабеет с каждым днём. Я тоже чувствую первые признаки беды. Но у меня есть еще пара мыслей о том, как нам выжить до следующего подходящего случая. А ты живи, постарайся поскорее всё забыть и найти своё счастье. Я тебе искренне этого желаю. Ты это заслужил…
София подошла к Василию, привстала и поцеловала его в губы. Он посмотрел на неё. И ответил на поцелуй. В его глазах не было ненависти. Лишь глубокая и безмолвная скорбь.
Она оторвалась от него. Из её глаз текли слёзы.
– Прощай, мой любимый, – сказала София.
– Прощай, – сказал Василий. – Она всё еще смотрела на него, потом развернулась и пошла за ножницами, чтобы перерезать веревки и освободить его, а потом… что-то заставило ее обернуться и она увидела, как его губы беззвучно произносят то, что она никогда не рассчитывала, не надеялась, не ждала, так мечтала услышать… Одно единственное слово, которое перевернуло все…
– Любимая…
Или ей это показалось? Да какая, к черту, разница?!
Эпилог. Акараже, мате и фокстерьер
Абсурд. Утверждение или мнение, явно противоречащее тому, что думаем на этот счет мы сами.
Амброз Бирс, «Словарь Сатаны»
В одном из прибрежных ресторанов бразильского города Сальвадора, на открытой веранде, за деревянным столиком, сидела красивая девушка на вид лет двадцати пяти в красном свободном платье. Она перевязала волосы жёлтой лентой, потягивала через серебристую бомбилью мате и ждала, когда ей принесут акараже с жареными креветками. По её особому заказу в это традиционное бразильское блюдо, которым принято утолять голод на ходу, добавили очень много острого перца. Было утро, еще не жарко, большая часть столов на веранде была занята.
У ног девушки вертелась небольшая собака. Белая, с несколькими рыжими пятнами. На ней был золотистый ошейник без поводка. Даже человек, ничего не понимающий в собаках, сразу понял бы, что собака эта породистая. А тот, кто понимает, с первого взгляда узнал бы чистокровного гладкошёрстного фокстерьера.
Девушка наклонилась к собаке и прошептала: «Знаю, Ник, мне сейчас нельзя много острого и жирного, но уж очень я это люблю, ты же знаешь», – тихо сказала она и погладила себя по животу, который, несмотря на свободную одежду, был уже хорошо заметен. Собака посмотрела сначала на свою хозяйку, потом на сосуд из высушенной тыквы, из которой девушка пила мате. «Знаю, этого тоже много нельзя, но я совсем чуть-чуть», – снова сказала девушка собаке и тут же, увидев кого-то вдалеке, добавила: «А вот и они».
Их было двое. Мужчина и женщина в лёгких летних костюмах. На нём – белые брюки и рубашка. На ней – длинное зелёное платье в пол. Он – высокий, в меру мускулистый, загорелый, коротко остриженные тёмно-русые волосы, слегка тронутые на висках сединой, хотя на вид ему не дашь и тридцати. Во всё его лицо сияют голубые глаза. Она – под стать ему. Стройная, гибкая, живая, на полголовы ниже своего спутника. Натуральная блондинка, кудрявые блестящие локоны ниже плеч. Детский тип. Такие никогда не стареют.
Они выбрали столик всего в нескольких шагах от девушки с собачкой. «Как же они похожи… Действительно, мужья и жёны часто бывают очень похожи. И она ничуть не изменилась. Ни за что бы не поверила, что такое возможно, – подумала девушка. – Хотя много чего видела за последние полторы тысячи лет…».
Когда они подошли к круглому столику, у которого стояли два стула, мужчина ускорил шаг, помог женщине сесть. Сам подвинул свой стул так, чтобы быть ближе к ней, сел рядом. Они взяли меню, принялись выбирать. Когда они склонились над перечнем бразильских деликатесов, он поднял голову, и, зарывшись лицом в её волосы, поцеловал в мочку уха. Она прижалась к нему, зажмурилась от удовольствия, и погладила его по руке. От её прикосновения по всему его телу прошла лёгкая дрожь. Они были молоды, красивы, влюблены и невероятно счастливы… Один случай на миллион. Везунчики. Любимцы Фортуны…
Девушка в красном продолжила размышлять: «Он так поглощён ей, будь мы прежними, и то не заметил бы. А я ведь ему говорила, что это невозможно. Да и сама была в этом уверена. Похоже, настоящая любовь способна творить чудеса. Чудо – то, что он снова с ней. Но, возможно, даже большее чудо – то, что произошло со мной после той ночи, – подумала девушка с собакой и положила руку себе на живот. – В ту ночь он любил меня по-настоящему. Наверное, это чувство сохранилось в нём и сейчас, но после того, что я с ней сделала, он не смог бы жить со мной, видеть меня. Надеюсь, он хотя бы иногда обо мне вспоминает. Но… как бы там ни было, я вижу, что он счастлив. Да и мы с Николь чувствуем себя замечательно. Мне кажется, теперь нам помогает тот, кто скоро появится на свет, и больше не нужно никаких жертв, никаких казней, никакой крови. Только любовь, возведенная в бесконечность»…
О серии
В книгах серии "Загадки судьбы" невероятным образом переплетаются жизни наших современников с судьбами самых таинственных и знаменитых исторических персонажей. В основу сюжета положены реальные исторические факты, которые стали сенсацией. Лихо закрученный сюжет, яркая любовная линия, поражающие воображение исторические вставки и абсолютно непредсказуемый финал – фирменный стиль серии "Загадки судьбы".
