— И как тебе живется, зная, что они существуют? — продолжила расспросы девушка, глядя на Ларса с неменьшим интересом.
— Проще, чем тебе или Ричарду, — улыбнулся он, — Я не должен встречаться с ними.
— А ты смог бы убить кого-то из них, если придется?
— Это делали мои предки, значит, смогу и я, — уверенно ответил человек.
Виттория кивнула задумчиво. Похоже, слова Ларса напомнили ей высказывания Ричарда о необходимости научиться тому, что умел ее отец.
Ты не боишься того, что может случиться? — про- рЧолжила допытываться она. I — То, что сейчас творится, это не последняя из проблем с вампирами, — отозвался собеседник. — Знаешь, мы так себя постоянно настраиваем — трудности с кровососами всегда будут, и наша задача, как и в прошлом, постараться их преодолеть. С помощью ревенанта, конечно. — Он улыбнулся девушке, на этот раз выдержав ее пристальный взгляд, — То есть все, что происходит, очень серьезно, но мы не планируем, как ты, может быть, решила, умереть все до единого, чтобы спасти один-единственный город. Даже если что и случится конкретно с нами — останутся другие.
— Ты можешь рассказать мне что-нибудь о таких, как ты? — попросила Виттория, с жадным любопытством глядя на молодого человека. — Их… вас много?
Он помолчал, поймав взгляд Арвида, оглянувшегося с переднего сиденья, и сказал, не вдаваясь в подробности:
— Достаточно. Мы что-то вроде туза в рукаве у ревенанта. Если станет совсем туго, он может его вытащить.
— Как произошло во время Вампирической эпидемии? — спросила девушка.
— Ну, да. Только мы не можем решить всех проблем. Даже вместе с Корвинусами.
— Никто не может решить всех проблем, — отозвалась она.
— Я против, чтобы ты ехала в Столицу, — произнес Ларе мрачно, глядя в окно на проплывающие мимо склоны гор.
— Да. Улла говорила мне.
Парень покачал головой, словно не понимая, как она может так равнодушно отзываться об этом.
— Ты не осознаешь до конца, — произнес он резковато, — Вампиры из-за своего высокомерия и самонадеянности опять устроили проблемы для всех, а ревенант снова должен их решать.
— А что, они когда-нибудь могли сами договориться? — вмешался в разговор Мортен, не отрывая взгляда от дороги, — без помощи кого-то из Корвинусов? Они даже Судьей его выбрали. Но самое подлое, что они уничтожили всех ре- венантов, оставив только одну семью. И добились ее полного доверия.
— Конечно, вампиры бы не позволили существовать такой угрозе, — поддержал его Ларе. — Поэтому убили всех лишних и оставили только того, кто был наиболее к ним лоялен.
Ричард молчал, слушая разговор. Эти молодые люди считали, что ревенанты — это нечто, принадлежащее людям. Сила, сама собой появившаяся в противовес вампирам.
Телохранителю Корвинуса была известна другая информация.
Филипп как-то рассказал ему, что по древним источникам, хранящимся в тайне от всех, кроме старейшин дахана- вар и семьи Корвинусов, ревенанты были созданы при помощи самих вампиров. Вернее, клана Леди, который всегда очень тесно работал с людьми. Лишь ему удавалось создавать из смертных настоящих гемофагов, передавая им часть своей магии вместе с кровью. Получая эту силу, люди сохраняли все свои человеческие особенности: иммунитет к солнечному свету, способность есть обычную пищу, и самое главное — возможность заводить детей.
Дети гемофагов, те самые дампиры, о которых среди людей всегда ходило столько легенд, и стали предками настоящих ревенантов. Но Ричард не собирался ничего говорить об этом.
Разговор постепенно затих, и следующий час они ехали молча. Утомленная монотонными подъемами и спусками, девушка начала дремать, прислонившись боком к телохранителю, потом опустила голову ему на плечо и уснула. Он подвинулся так, чтобы ей было удобнее, обнял за плечи и подумал неожиданно, что она могла бы быть его дочерью. Эта мысль не вызвала ни огорчения, ни сожаления. Просто констатация факта.
Снова пошел дождь. Они задержались ненадолго на маленькой заправке, чтобы поесть в закусочной. Все посетители не отрываясь смотрели новости.
Последний репортаж из Столицы демонстрировал панику, пробки на дорогах, асфальт, как будто разодранный чьи- ми-то гигантскими когтями, раскуроченные машины. Близкое зарево пожара…. Три черные крылатые тени, пикировали на людей и жадно хватали их. В обзор камеры попали военные на танках. Одно из орудий выстрелило, но снаряд пролетел сквозь странных существ и попал в жилые Дома. Красное облако взрыва осветило улицу… Посетители реагировали на увиденное по-разному. Двое Подростков были уверены, что это реклама нового фильма Ужасов и живо интересовались, когда премьера. Пожилая Дама с маниакальным блеском в глазах уверяла всех, будто они присутствуют на начале Апокалипсиса, а кем посланы эти существа, даже и объяснять не надо. Широкоплечий дальнобойщик с наколками от запястий до локтей мрачно внимал ей. Молодая пара скептически фыркала, уверенная, что ничего подобного не бывает и быть не может, а существа, наверное, просто сбежали из зоопарка.
Спутники Ричарда мрачно переглянулись и вылезли из-за стола. Расплатившись по счету, телохранитель потянул за собой Витторию, широко распахнутыми глазами смотрящую на экран.
Они вновь сели в машину и отправились дальше.
Глава 11
Досадная неизбежность
Орхидеи я себе не могу позволить, но на иностранцев денег не жалею — они придают гостиной такой живописный вид!
Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея.10 мая
— Уйди-пуйди-уйди-ду, — пропел Миклош Бальза и скривился так, словно увидел родную сестрицу.
Это слащавое «уйди-пуйди-уйди-ду» привязалось к нему, когда какой-то черт дернул тхорнисха пройти поблизости от апартаментов, которые оккупировали даханавар. Надо думать, что у мормоликай не хватило мозгов ни на что, кроме того, чтобы слушать попсу. Миклош, на дух не переносящий современную музыку, про себя обругал новых соседей последними словами и только через несколько минут отметил, что сам напевает дурацкий мотивчик.
Спустя сутки ничего не изменилось, «уйди-пуйди» крутилось в голове, словно испорченная пластинка, нахттотер медленно зверел, уже начиная думать, что дело не обошлось без ментальной атаки даханавар.
Впрочем, и без этих мелких досадных неприятностей настроение его оставляло желать лучшего. Здесь, в Северной резиденции, он чувствовал себя точно в клетке, в которую вот-вот должен войти тигр. Благоразумие говорило господину Бальзе, что все надежды совладать с Основателем пойдут прахом и пора сматываться куда-нибудь подальше. Например, на другой континент. Но гордость кричала, что он не смеет бежать, когда рядом Фелиция. Иначе его поднимут на смех все кланы и в первую очередь проклятые даханавар. От былого уважения не останется и следа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
